Книга Круиз для среднего класса - Михаил Щербаченко

Едва войдя домой, Леонтий Янович, которого ближнее окружение элегантно называет Лео, врубает музыку на максимальную громкость. Психологи говорят, что так ведут себя глубоко одинокие люди, для которых домашняя тишина – сущая пытка. Лео и в самом деле одинок, хотя не сказать, чтобы его это мучило.

Ясно лишь то, что мужчине его возраста и положения пора завести даму сердца. Необязательные контакты последних лет надоели, он уже вволю позлил женатых приятелей чередой милашек. Пора строить серьезные, глубокие отношения. Правда, избранницы пока нет, и сегодня он займется ее поиском. Не через Интернет или оборотистых свах, – он ее вычислит.

Предстоит аналитическая работа, поэтому Лео включает диск Эрика Клэйтона, помогающего ему сосредоточиться. На письменном столе появляются коньяк с дольками лимона, стопка бумаги и дорогущая ручка «Монблан», подарок на сорокапятилетие. Три года лежит без дела, но сегодня случай особый: будем чертить судьбу золотым пером, отделанным платиной.

Первым делом надо сформулировать предпочтения. Будучи мужчиной опытным, Лео не берет в расчет цвет глаз и волос, объем губ, бюста и бедер, белизну зубов и тонкость запястья, он отлично знает, что шарм женщины и то, что принято называть химией, может победить любые модельные стандарты. Помнит, как сходил с ума от девицы с нулевым бюстом и короткими ногами.

Чувственная сторона дела для Лео чрезвычайно важна; он даже выучил наизусть назидание Чехова: «В семейной жизни самый важный винт – это любовь, половое влечение, едина плоть, все же остальное – не надежно и скучно, как бы умно мы ни рассчитывали». Но рассчитывать все же надо, и непременно умно, Антон Павлович, потому что цена ошибки стала слишком высокой.

Вот важная дилемма: москвичка или приезжая? Столичные штучки капризнее, спесивее, избалованнее, зато ярче. Если отношения не сложатся – уйдут, откуда пришли, или найдут замену. Иногородние с виду мягче, уступчивее, менее претенциозны, но вцепляются так, что только вместе с пуговицами оторвешь.

Далее: зажиточная – неимущая. Обеспеченная леди независима, это не всегда хорошо; зато не будет бесить мысль, что завел нахлебницу-содержанку. С женщиной бедной этого не избежать, к тому же у нее на хвосте, как правило, висит хворая и сирая родня, поэтому будет либо клянчить, либо тырить. Но может оказаться существом благодарным и заботливым, а это жирный плюс.

Исключительно актуальная тема – возраст. Особа моложе на четверть века может добавить мужчине энергии и новых стимулов. Но может и замучить своими амбициями, отжать, превратить в потешного папика. Близкая по возрасту дама более понятна, с ней гораздо вероятнее общность взглядов и интересов, но высок риск застоя в крови, охлаждения, рутины.

Чем дольше Лео анатомирует возможных кандидаток, тем многояруснее становится анкета. С детьми или без детей? Если «с» – приведет с собой? Если «без» – захочет общего потомства? А оно ему надо? Неясно. Далее: разведенная или не вступавшая в брак? Карьерно-пробивная или готовая посвятить себя своему мужчине? С ярким умом и острым язычком или умная настолько, что способна помалкивать, пока не спросят? Должна нравиться дружескому кругу и вызывать зависть врагов или достаточно, чтобы нравилась тебе?

Тяжелая работа, надо передохнуть. Лео меняет Клэйтона на оркестр Глена Миллера, отпивает коньяк, закусывает лимоном. А что, если зайти с другой стороны? Сам-то ты что за цаца такая? Ну, допустим, вычислил даму сердца и даже изыскал подходящий вариант, – а чем поманишь, что предложишь от себя, парень? Только честно, не бойся, дальше бумаги сведения не утекут. Лео кладет перед собой новый лист и снимает колпачок «Монблана».

В твоем архиве два законных брака, три гражданских, двузначное число тех, кого помнишь, и неопределимое количество вылетевших из памяти по причине однократности контакта. Опыт богатый, а результат? Нулевой. Или, скорее, средний.

Да и сам ты, по правде говоря, какой-то средний. Не молод и не стар. Не богат и не беден. Не гениален и не глуп. Не министр и не клерк. Не жаден и не щедр. Не смел и не труслив. Не здоров и не болен. Не толст и не худ. Спорный подарок. Хотя многим нравишься, это факт. Пока еще держишься на рынке, сохраняешь товарный вид в свои сорок восемь лет.

Очень давно, в студенчестве, они с корешем отправились на танцульки кадрить девушек. С ними увязался сосед, парень под тридцать. И Лео, помнится, шепнул приятелю: «А ему-то зачем телочка, что он с ней делать будет?». И оба заржали. Теперь ему самому почти вдвое больше, чем тому парню, и Лео сильно бы осерчал, услышь он о себе такое. Найдем, что делать, было бы с кем.

Ну, так с кем? Лео мысленно листает лица бывших, будто задним числом проводит кастинг. Вот эта – умница, редкой душевности человек, но – нездорова, и болезнь прогрессирует. Еще одна – пикантная, заводная, чувственная, но – скандалистка и ревнивица. «Монблан» по памяти рисует профили. Преданная до самопожертвования, но – в нагрузку невыносимый сын-тинейджер. Роскошная королева бала, но – невероятная транжира, никаких денег с ней не хватит. Стоп, пауза.

Глена Миллера сменяет Фредерик Шопен, Лео снова отпивает коньяку и, откинувшись на спинку кресла, закрывает глаза. Перед ним парк «Сокольники», летняя забегаловка и помятый мужчина за столиком с недоеденным шашлыком и бутылкой вина, уже третьей по счету. Этот мужчина – сам Лео, пытающийся оклематься после мучительного второго развода. За соседним столиком женщина недовольно отодвигает скудное меню, он видит ее мутным оком, и в мозгу зажигается сигнал: хватай, уйдет!

Неловко качнувшись, Лео разворачивается к даме и задает единственно верный вопрос: «У вас закурить не найдется?». Дама изумленно смотрит на него и начинает в голос смеяться. Без издевки и задней мысли, просто ей смешно. И вот уже он похрюкивает в ответ. Они дружно и долго хохочут, у нее начинает течь тушь, и в этот момент Лео еще не знает, что с этой женщиной проведет счастливейшую неделю и что она вернет ему, казалось бы, навсегда утраченную веселость, и нежность, и энергию, и желание удивляться и удивлять, – все то, что называется вкусом к жизни.

Но еще она вернет ему любовь к себе любимому. И когда закончится ее командировка в Москву и придет время возвращаться в далекий и загадочный город Череповец, он не остановит ее и, едва самолет поднимется в небо, сотрет ее телефон. Потому что иногородняя, потому что на два года старше него, потому что с прицепами в виде дочери-школьницы и отца-инвалида – слишком много отягчающих обстоятельств. Она исполнила свою роль в пьесе его жизни: пришла из ниоткуда, чтобы собрать его из руин, и ушла в никуда. А чувство – что ж, чувство можно и придушить. Хотя оно, надо признать, очень сильное. Но ведь и он не слабак.

Конечно, Лео сделал все по уму. А надо было – по сердцу. Так он думает сейчас, спустя семь лет. Он крепко стоял на ногах, ничего не стоило забрать ее к себе, устроить дочь, помочь отцу. Все бы у них получилось. Но – испугался, ошибся в расчетах. А вышло так, что без этой женщины жизнь превратилась в черно-белое кино. Откуда было знать, что, истребляя тягу к ней, он одновременно убивает свои чувства к тем, кто придет к нему после нее.