Книга Шанс - Александръ Дунаенко

А, придётся кому по чердаку съездить, так мне же первому и достанется…

– Тут, Саня, такое дело, – прервал мои радужные мысли Борюсик. Ты, конечно, мою жену Тоню видел? – Видел, – говорю. И не совсем понимаю, к чему вдруг Борька заговорил про свою жену.

А дело было в следующем.

Оказывается, когда-то давно, ещё в двадцатом веке, жена Борюсика, Тоня, была ярой моей поклонницей. И уже вышла замуж за своего мешка с баксами, а про меня всё помнила, мечтала обо мне тайно и целомудренно, а, как вдруг увидела в кафе кумира своей юности, так все уши обо мне Мерзликину прожужжала.

Что-то Мерзликин мялся. Будто не знал, с чего начать. – Знаешь, Саня, – наконец, приступил, – Тонька, моя жена… – Посидел ещё пособирался с мыслями. Мы сидели за пустым столиком. Две чашечки кофе – и больше ничего. Борька размешивал в чашечке щепотку фруктового сахара и всё не знал, как ему продолжить. Что-то не находилось у него слов, чтобы по-нормальному мне всё объяснить. Если бы он меня просто собирался взять к себе на работу, то уж так бы не церемонился. Порядки у него тут простые, русские. Проходил он как-то по кухне своего кафе, решил супчик попробовать. Продегустировать. Супчик ему не понравился, так он его зачерпнул из трёхведёрной кастрюли ополовничком и поварихе на голову вылил. И ёщё с ног до головы – самым грязным матом.

И все вокруг отвернулись, будто не заметили. И повариха тихонько фартучком вытерлась и ушла в кладовку плакать. Не плюнула ему в лицо. Не назвала ни гадом, ни сволочью. С работой вокруг времена тяжёлые. Капитализм. Нужно терпеть.

И вот этот монстр, с жирной рыжей мордой, мой бывший школьный товарищ, а ныне миллионер, Борька Мерзликин, сидел передо мной и чего-то мялся, никак не мог определиться, какими словами сказать мне, чего ему от меня нужно.

И он опять начал про жену Тоню.

О том, что баб у него было много. Менял он их часто, как презервативы, а иногда и прямо вместе с ними. А потом повстречал свою Тоню. И влюбился. И она у него самая лучшая. И уже последняя. Что детей у них пока нет, но обязательно будут. И он, Борька Мерзликин, всегда старается исполнять все её желания. Побывала она с ним на всех знаменитых курортах. Как новый год – так отмечают его супруги Мерзликины обязательно под пальмами. Платья из Парижа, жемчуг – со дна моря.

И он, Борька Мерзликин, готов ради Тони своей пойти на любые жертвы.

Тем более что жертва на этот раз для любимой жены потребовалась не совсем обычная.

И тут Борька опять запутался в словах, опять начал будто издалека, но получилось прямо в лоб. Он сказал: – Саня, а, можно, ты у нас поживёшь?…

– Поживёшь – это что? – не понял я.

– Ну, понимаешь, ты работал на телевидении, знаменитость. По тебе весь город когда-то сходил с ума. И вот моя Тоня…

У нас в бывшем Советском Союзе раз в году обязательно показывают фильм «С лёгким паром!». По всем каналам. Есть ещё несколько фильмов, которые составляют для бывшего советского зрителя подарочную обойму. И среди них – французский фильм «Игрушка». Очень правдивая выдумка. С хорошей музыкой. Со знаменитыми актёрами. (Так и подмывает сказать Сришаром, но я воздержусь).

Поэтому пересказывать я его не буду.

Борька предложил мне пожить у него в квартире игрушкой. Так захотелось его любимой жене Тоне.

Пока он мямлил, мусолил, соединял в звуки объяснительные для меня слова, я подумал, что у меня в голове случились глюки на почве нервных переживаний. Потерял работу, не знаю, как дальше жить. Не сплю ночами. А, как усну – не хочу просыпаться. Вот и сорвался. Вот и поплыла в голову всякая аудиовидеодребедень – то, чего на самом деле нет, а у меня в голове уже есть. Вот сидит передо мной Борька, мой школьный товарищ, лицо покраснело, лысина покрылась потом. Он шлёпает что-то губами, смотрит, то на меня, то – долго – в окно.

Наконец, замолчал.

Оно – глюки не глюки, а ведь ситуации всегда анализируешь – обдумываешь, хоть во сне они, хоть наяву.

Пока Борька говорил, я все возможные ситуации уже проиграл, всё быстренько себе успел представить. Если уж молодая Тоня собирается взять меня в игрушки, то уж явно не для того, чтобы по выходным с меня пыль стряхивать.

Но первое, что приходило мне в голову, и что, очевидно, предполагалось, вменить мне в обязанности, меня совсем не прельщало. Скорее, отпугивало. В мои лета я, конечно, вполне ещё подходил для роли свадебного генерала, но – отнюдь не бравого вояки, который, храбро стискивая в обеих руках жёсткое древко знамени своей дивизии, карабкается на Рейхстаг. Нет уж, увольте. Пусть знамя водружает кто-нибудь другой.

Мало ли их – красивых и юных. У каждого свой борзый, озорной неваляшка, Ванька-встанька. При чём тут я?

Про меня, про таких, как я, уже книги пишут. К примеру: «Есть ли секс после сорока?…».

Есть ли жизнь на Марсе?…

Ехал я как-то в машине с пьяным Томчуком – заместителем председателя колхоза «Юбилейный». Томчук, естественно, за рулём. Ночь, машина со скоростью семьдесят километров в час виляла от кювета к кювету.

Томчук рулил и чуть не плакал – жаловался на министра Зурабова. Он, рыдал на дорогу и кричал, стараясь перекрыть шум и грохот УАЗика: – Понимаешь, он, этот Зурабов, с трибуны сказал, что мужчины в России живут только до пятидесяти семи лет. И на них, на тех, кому за пятьдесят семь, денег в бюджет уже не закладывают. И это сказал министр здравоохранения!

Понимаешь, мне ещё до пенсии два года работать, а для России меня уже нет!..

И вот я, гражданин России, со своим возрастом, который по нашим российским меркам подошёл к своей критической массе, сижу сейчас напротив потерявшего ум человека и выслушиваю его сумасшедшие фантазии.

Есть ли после пятидесяти семи жизнь?…

– Но, – прервал мои размышления Борька – никакого секса. Помни – Тоня – моя жена. Ты у нас просто будешь жить. Отдельная комната, книги – какие хочешь, Интернет, телевизор. Но чтобы моя Тоня могла с тобой говорить, за тобой наблюдать. До тебя дотрагиваться. (Вот дура, всё-таки я её не понимаю!..) Дверь в твою отдельную комнату чтобы не запиралась. Секретов от моей Тони у тебя не должно быть никаких.

Вот ты всегда хотел писать книгу? Садись, у меня – пиши. Ты сколько получал на своей работе? Я буду платить тебе в пять раз больше. Зарплата, бесплатное жильё, питание! Ешь, что хочешь, заказывай. Хоть с нами – хоть отдельно. Наш бассейн – твой бассейн. Пройдёшь медкомиссию, помоешься и купайся, сколько хочешь!..

Борька опять вытер пот с лысины, с лица. Разговор давался ему непросто.

Он, Борька, долго свою жену отговаривал. Злился, ревновал. Но Тоня начала плакать круглые сутки и полнеть. Ходили советоваться к психоаналитику, он сказал, что может быть хуже. У миллионеров жёны обычно с очень легко ранимой, неустойчивой, психикой. Если сейчас для Тони не разрешить ситуацию положительно, то, возможно, она не забеременеет, а дальнейшее развитие психоза может привести к необратимым последствиям.