Книга Наконец-то! - Ширли Басби

Ему было скучно… и как-то неспокойно. Тони взял кружку с элем и сделал большой глоток. Зря он вернулся в Натчез! Надо было остаться в Англии. По крайней мере там его не преследовали воспоминания.

Тони нахмурился. Он не пробыл здесь и двух недель, а уже снова попал в дурную компанию и вспомнил старые распутные привычки. Прошлой ночью он играл в карты с Лейтоном и Уолкоттом, что было крайне неразумно во всех отношениях… Он тряхнул головой, пытаясь избавиться от дурных мыслей. Разумеется, он встал из-за карточного стола победителем. И не стал завершать ночь в объятиях безымянной и безликой проститутки, как делал это раньше. Однако это слабо утешало.

Когда-то ему доставляло удовольствие оттачивать свое мастерство на парочке таких прохвостов, как Лейтон и Уолкотт. Ночью он приходил домой (если вообще приходил) пьяным в дым, не помня, где был… и с кем. По счастью, те времена канули в Лету. Теперь он возвращался более-менее трезвым и спал в собственной постели. Годы и опыт пошли ему на пользу.

Тони взглянул на кипу расписок — он бросил их на стол рано утром, собираясь подсчитать размер своего выигрыша. Но сейчас эта задача почему-то вызывала в нем отвращение. Не радовало даже то, что он обставил Лейтона и Уолкотта.

Вообще в последнее время его жизнь стала какой-то унылой. Вот почему он уехал из Англии и после пяти лет отсутствия вернулся в Натчез, надеясь развеять эту странную тоску на родине, в кругу старых друзей. Однако ощущение скуки и общей апатии пока только усиливалось. С чего он взял, что Суит-Эйкрз принесет ему исцеление?

Обширные земли и большой особняк в Англии, унаследованные им от родственников по материнской линии, были пределом мечтаний любого мужчины. Имея кучу денег и приятелей, он мог развлекаться целыми днями. Но, несмотря на богатство и широкий круг знакомых, Тони испытывал странное беспокойство. Те места и люди, которые некогда ему нравились, вдруг перестали быть интересными. К своему удивлению вдруг обнаружив, что его тянет на родину, он не долго думая закрыл оба своих дома — загородный и лондонский, прихватил несколько давних преданных слуг и отплыл на корабле в Америку.

Здесь, в Суит-Эйкрзе, прошло его детство. Он был единственным ребенком в семье, но родителей не помнил: его мать, Сьюзен, умерла при родах, а отец, Рамзи, расстроенный смертью жены, пытался залить свое горе вином и погиб три месяца спустя — упал с лошади, возвращаясь домой после очередной ночной попойки.

К счастью и несчастью для него, Тони воспитывался в основном дедом и бабкой по отцовской линии, Сидни и Элис Даггетами. К счастью — потому что они его обожали. К несчастью — потому что они ни в чем ему не отказывали, и Тони привык считать себя центром вселенной. Господь даровал ему поразительно красивое лицо и прекрасную атлетическую фигуру, удачно дополнявшую синие глаза и густые черные волосы. Неизвестно, был ли этот дар благом или проклятием, только Тони Даггет ждал от окружающих особого к себе отношения.

Мало того, он являлся наследником двух больших состояний — отцовского и материнского. Его мама, как и он, была единственным ребенком в богатой английской семье. Тони получил ее имущество на правах сына. По условиям завещания его деда по материнской линии в свое время к нему должны были перейти также богатства ее отца, барона Уэтбрука.

Многие считали большой удачей, что у отца Тони, Размзи, был брат-близнец, иначе Тони унаследовал бы все состояние Даггетов, что, по общему мнению, означало бы его погибель. Рамзи был старшим братом (хоть разница в возрасте составляла какие-то пять минут), и, когда его отец умер, Тони по английскому обычаю получил главную часть наследства: половину сразу, а вторую половину — на свое тридцатилетие. Его дядя Альфред тоже не остался обделенным, однако Альфред всегда думал, что после смерти Рамзи первым наследником станет он, а не его племянник.

Перед смертью лорд Уэстбрук начал понимать, каким избалованным вырос его внук, и позаботился о том, чтобы несметные богатства Уэстбруков не сразу попали в беспечные руки Тони, который кутил напропалую, без оглядки проматывая свое состояние.

Уэстбрук был хитрым стариком. После его смерти Тони достался неплохой куш. Однако основная часть имущества оказалась для него недоступной. Тони получил в пользование множество домов, разбросанных по всей Англии, но деньги барон распорядился выдавать частями — по мере достижения наследником определенного возраста — очевидно, надеясь, что годы образумят любимого внука. Правда, составляя завещание, барон знал, что Тони уже владеет отцовским наследством, а значит, вопрос нехватки денег перед ним не стоит.

Также, как и вопрос нехватки женщин. Вдобавок к целому параду роскошных красоток на его счету было две жены. И обе покойные. Тони мрачно усмехнулся. С первой, Мерси, он прожил всего восемь месяцев, и она погибла — случайно, хоть многие считали иначе. Вторую… взгляд Тони Даггета омрачился. Вторую, Элизабет, жестоко убили, и это страшное преступление молва тоже приписывала ему.

Тони вздохнул. Оба раза он вступав в брак из самых благих побуждений: хотел угодит близким и обеспечить свой род потомством. Деды и бабки умоляли его завести семью и остепениться. Он любил их и пытался сделать им приятное, но не добился ничего, кроме грандиозного скандала.

Его ранние годы проходили в двух семьях — у Даггетов в Натчезе и у Уэстбруков в Англии. В Англии он провел особенно много времени, там он и учился в Итонском колледже. Эстафету по его воспитанию лорд и леди Уэстбрук приняли у Даггетов. Желая внуку только добра, Уэстбруки поощряли его гордыню и ласково улыбались при виде заносчивости и безрассудства юного баловня, с ранних лет внушая ему мысль о вседозволенности.

Впрочем, не все было так плохо. Помимо привлекательной внешности и стройной фигуры, Тони унаследовал от своих родных дьявольское обаяние, изящество манер и остроумие, а со временем у него обнаружилась способность смеяться над собственными недостатками. Несмотря на богатство и красоту, в нем не было ни капли тщеславия. Те, кого Тони Даггет отметил особым расположением, считали его верным другом. Правда, в последнее время он очень осторожно сходился в людьми, зная по опыту, что многих так называемых друзей интересуют только его деньги.

Брат-близнец его отца, дядя Альфред, категорически не одобрял поведения своего племянника и говорил об этом во всеуслышание, что также сбивало с Тони спесь. А его кузены, Франклин и Берджиз, в детстве частенько расквашивали ему нос. Причем Франклин с особой жестокостью учил его не задаваться.

Как ни странно, свое совершеннолетие Тони встретил не совсем испорченным молодым человеком — спасибо Итону: в колледже не было фаворитизма, а Тони не страдал от отсутствия ума. Постепенно выползая из теплого кокона, которым его окутали любящие деды и бабки, он общался с другими людьми — порой еще более заносчивыми, чем он сам, — и постигал азы жизни. К примеру, до него дошло, что он вовсе не так совершенен, как привык думать, и не годится в повелители мира.

Это было серьезным потрясением для Тони. Он упал с небес на землю и ощутил себя просто нахальным щенком, глупым и самовлюбленным. Тони криво усмехнулся и отхлебнул из кружки. Теперь он вспоминал свои юношеские проказы с недоумением… и горьким раскаянием.