Книга Где бы ты ни был - Барбара Картленд

—А-а! Так ты планируешь променять меня на герцога! Теперь я разгадал твой коварный план!

Глядя на оживленное смеющееся лицо Роберта, на его волосы, развевающиеся на ветру, Ванда вдруг подумала, что не променяла бы своего друга ни на кого другого в целом мире.

Почему она никогда не замечала, как он красив?

«Наверное, это мне просто сейчас так кажется, — подумала она, — потому что он позволяет мне поступать по-своему. К тому же мой слишком тяжелый характер придает ему некий ореол мученика». Эта мысль рассмешила ее. Роберт бросил на нее быстрый взгляд.

— Что? — спросил он.

— Ничего. Я... Ой, смотри, мы отплываем!

Судно действительно отошло от причала и через короткое время покинуло порт.

— Вот мы и в пути, — сказал Роберт, и Ванда радостно рассмеялась.

— Мне это просто снится! — воскликнула она. — Вот проснусь — и окажется, что я в своей кровати. Я хочу, чтобы этот сон никогда не кончался!

Она вдруг порывисто сняла шляпу и распустила волосы.

—А я хочу, чтобы у тебя все вышло так, как ты хочешь, — сказал он.

Граф смотрел на девушку, а она смотрела вперед, в морскую даль. Ветер развевал за спиной ее длинные темные локоны.

Перед ним была уже не степенная молодая леди, которую он всегда знал. Сейчас с нее можно было ваять статую духа свободы — дикого, необузданного, готового к приключениям.

Он видел ее профиль — чистую линию лба и носа, четкий рисунок губ и подбородок, пожалуй, слишком волевой для девушки, как ему часто казалось.

Теперь он вдруг осознал, что ошибался. Он увидел в ее лице силу и мужество. Многие ли женщины могут похвастаться такими качествами? А эта ее готовность отправиться в путь, бросив вызов всему миру?..

Роберт внезапно понял, что не хотел бы видеть кого-то другого своим компаньоном и спутником, кроме этой молодой женщины.

Глава 3

В Кале они сели на парижский поезд, удобно устроившись на диванчиках купе. Когда Ванда сняла перчатки, Роберт спросил:

— Что это у тебя на левой руке?

Она протянула ему руку, и он увидел два кольца — одно без камня, другое — с довольно крупным бриллиантом.

— Это мамины, — объяснила она.

—А зачем ты их надела? Все подумают, что мы женаты.

— Не мы. Допустим, я была замужем и овдовела. Это объяснит, почему у нас разные фамилии в паспортах, если, конечно, кто-то заметит.

— Ах да! — понял он. — Хорошо, что ты об этом сказала. Нужно все продумать. Когда ты вышла замуж и давно ли овдовела?

—Я еще не решила.

— Нужно сразу определиться. Очень важно, чтобы ты осознала свою роль и повторяла ее до тех пор, пока сама не поверишь. Мне об этом говорила одна знаменитая актриса. А поскольку она добилась на сцене грандиозного успеха, думаю, этот метод и правда хорош.

— Понятно, — протянула Ванда. — Знаменитая актриса, да? Хм! — Она улыбнулась и посмотрела на него вопросительно.

—Я не собираюсь называть ее имя, поэтому даже не спрашивай!

— Но она добилась грандиозного успеха?

— Я уже сказал тебе!

— И вы были очень близки? — настаивала Ванда.

—Даже если и так, я тебе не скажу.

—А она действительно такая замечательная?

-Да.

—А чему еще она тебя обучала?

— Ванда, я тебя предупреждаю!

— Но ведь ты первый заговорил о ней! — оправдывалась она, невинно распахнув глаза. — Мне кажется, это просто прекрасно, что ты можешь быть столь откровенным, говоря о женщинах из своего прошлого...

—А кто сказал, что она — в прошлом? — необдуманно парировал Роберт.

—Ах вот как? Ты хочешь сказать, что она...

—Достаточно! — прервал он ее. — Давай оставим этот разговор.

Она сердито уставилась на него.

Не слишком вежливо, но приятно, а главное, полезно иногда ее обезоружить!

Они прибыли в Париж под вечер и вышли на платформу довольно утомленные длительным пребыванием в небольшом купе.

— Наверное, сейчас, когда работает выставка, нам не удастся найти номер в гостинице, — горестно заметила Ванда. — Мне нужно было заранее побеспокоиться об этом.

— Мы сразу поедем в самый дорогой отель Парижа, — ответил граф. — Там будет лучше всего.

Удача сопутствовала им. Они приехали в отель «Мазарини» на Елисейских Полях как раз в тот момент, когда его покидал какой-то французский аристократ, получив срочную депешу, связанную с какой-то семейной проблемой. Роберт тут же снял номер, и через несколько минут их поселили в апартаментах на втором этаже.

Когда Дженни закончила распаковывать вещи, Ванда пришла к мысли, которой тотчас поделилась с Робертом, как только он вошел.

— Мне нужен новый гардероб, — провозгласила она. — И немедленно.

—Что ты имеешь в виду? — встревоженно поинтересовался Роберт.

—А то, что прямо сейчас мы должны пойти по магазинам.

— Но магазины скоро закроются!

—Тогда нужно поторопиться.

В оставшееся до закрытия магазинов время девушка умудрилась купить элегантный дорожный наряд и вечернее платье. Когда она примерила платье, то сама пришла в восхищение. Это был шедевр портновского искусства, выполненный из темно-красного бархата с серебряной отделкой. Платье подчеркивало грудь и плотно облегало талию, расширяясь на бедрах пышной юбкой. Ванду немного смутило глубокое декольте, но, к счастью, она вовремя вспомнила, что является замужней женщиной, хотя и вдовой, и может себе это позволить.

Когда Роберт зашел за ней вечером, девушка с удовольствием отметила, как он на нее смотрел.

— Как давно ты овдовела? — спросил он осторожно.

—Два года назад, — ответила она трагическим тоном. — Я провела эти два года в уединении, оплакивая утрату. Но потом ты, как любящий брат, сказал, что я уже достаточно долго скорбела.

— Правда?

— Конечно. Ты сказал, что бедный Чарли, который был моей единственной любовью, вряд ли захотел бы, чтобы я оплакивала его всю оставшуюся жизнь. Ты напомнил, что я все еще молода, и посоветовал мне вернуться к светской жизни, не пренебрегая такими развлечениями, как танцы и балы.

— О Ванда! — с отвращением воскликнул Роберт. — Я никогда не сказал бы такой глупости.

— Ну, может, не такой, но что-то в этом роде.

Роберт закрыл глаза рукой.

— Как ты думаешь, мой наряд подходит для вдовы, недавно снявшей траур?

— Он очень откровенный, — медленно проговорил Роберт, пытаясь отвести взгляд от того, что открывал вырез платья. Грудь Ванды была так совершенна, что это извиняло смелость наряда.