Книга Игрушка для императора - Сергей Костин

Через три месяца на нашем острове появились первые торговцы. Они привезли много товаров и славно поторговали. Мы не мелочились. Отдавали все по самым низким ценам. Драгоценные камни. Золото. Экзотические фрукты. Мы надеялись, что вслед за первыми появятся и другие. Мы хотели торговать и общаться. Так все и вышло. Люди, узнав о наших богатствах, охотно приплывали к нам. И мы принимали всех.

Но вдруг все внезапно оборвалось. Тщетно всматривались мы в горизонт в надежде увидеть хоть один парус. О нас словно забыли. За несколько последующих лет к нашим пристаням не причалило ни одного корабля людей.

А потом случилась беда. В один из осенних дней, три парусника подошли к стенам моего замка. Люди, а это были снова они, даже не поприветствовав нас, потребовали загрузить их трюмы золотом, драгоценными камнями и пищей. Мы готовы были согласиться на их требования. Желтый металл и блестящие камни валялись на острове прямо под лапами. Но люди потребовали привести к ним двадцать жителей острова. Тогда я еще не знал, для чего нужны они людям. Мы отказались. Существуют выполнимые и невыполнимые требования. Разве справедливо просить то, что никогда не может принадлежать тебе? И тогда люди напали на нас.

За долгие годы изоляции мы разучились сражаться. И так и не научились держать в лапах оружие. Зачем, если все вопросы решались мирным путем. Какими мы были глупцами. Жаль, что мы поняли это только тогда, когда мечи людей пролили первую кровь. Страшными были их лица. Страшными были их глаза. Я никогда не видел такого злобного блеска. И никогда не видел столько крови. Много моих подданных погибло в тот день. Много. Но и люди спаслись не все. Хоть мы и не умели сражаться, как воины, но мы сражались как звери, защищающие свой дом. Клыками и когтями. Только один корабль мог спастись в море. Они уходили с проклятиями. И тогда мы поняли, что нашей спокойной жизни пришел конец.

С той поры почти каждый год люди пытались завоевать наше маленькое королевство. И все изощреннее становились их попытки. Они жгли нас огнем. Они отравляли нашу воду. Они высаживались на берег по ночам и вырубали целые деревни. И вот что я заметил, варркан. С каждым разом они становились все более похожими на зверей. Их ничто не останавливало. Ни самка с недавно родившимся детенышем. Ни старик, который готовился встретить на следующее утро свою смерть. Ни мольбы, ни посулы. Они убивают всех. Без разбора.

И тогда мы взяли в лапы оружие. Мы научились его изготовлять. И научились им владеть. Чтобы защитить и себя и нашу историю. Последнее нападение произошло полгода назад. Целых двадцать кораблей, трухлявых и еле держащихся на воде кораблей, атаковали остров с востока. Люди высадились на берег, словно стая голодных зверей. Уничтожая все на своем пути. Даже деревья. Даже камни. И моих подданных. Люди со страшным смехом вспарывали им животы, перерезали шеи, разбивали о камни головы. И ты знаешь, варркан. Нет. Ты не сможешь поверить в это. Никогда. Они, люди, пили нашу кровь. Спасибо, что не перебиваешь меня, варркан. Вижу, что нелегко тебе слышать слова мои. Я и сам не мог в это поверить, пока не увидел все собственными глазами.

Наши предания хранят много страшных историй. И мой народ знает, чем и кем мы были многое десятилетия назад. Но мы всегда знали, всегда верили, что люди не смогут превратиться в существа, которым нравится кровь. И… Варркан… Подожди. Прежде чем ты хоть что-то скажешь, я хочу показать тебе кое-что. Варркан, ты слышишь меня?

Слышу. Я слышу тебя Граф. И странно мне слушать слова твои. Но еще более странно, видеть глаза твои, когда рассказываешь мне о вещах невозможных. Люди… Кровь… Звери… Уж не путаешь ли ты что? Уж не пытаешься ли обмануть меня, человека? Чем докажешь ты нелюдь, слова свои странные. Странные и страшные.

— Слышу, Граф. Мне не нравятся твои слова. И ты прав, я не верю. Чем подтвердишь свои обвинения?

— Идем, варркан.

Граф схватил меня за рукав. Затрещали нитки кафтана. Но Луиз даже не обратил на это внимание.

— Идем, варркан. В тот, последний раз, когда люди напали на нас, мои подданные сумели захватить в плен трех человек. Я покажу тебе их. Посмотри на них, а потом говори, что хочешь.

Я последовал за Графом. Почти прыжками, еле поспевая за нелюдем. Мимо суровых стражников. Мимо завешанных окон. Через богатые комнаты, через пустые коридоры. По лестницам витым. По пыли и сырым камням. Вниз, вниз, вниз, в подземелье.

Дорогу нашу освещали факела. И чем ниже спускались мы, тем плотнее становилась тьма, и тем больше было развешено по стенам зажженных смоляных светильников. Словно хозяева подземелья боялись, что темнота разорвет эти каменные стены, погасит слабые и непрочные огни.

— Здесь, — боболок дышал тяжело, и даже слышно было, как стучит его огромное сердце, — Мы пришли. Вон там, за решеткой. Только не приближайся слишком близко.

— Почему вы держите их здесь? — горло мое пересохло от ненависти, — Почему вы не убили их, а продолжаете мучить в этих подвалах? И зачем ты привел меня сюда?

В слабом свете факела печально было лицо Графа.

— Мы могли бы убить их, варркан. Для этого не нужно большого ума. Но тогда… как бы ты поверил мне? Смотри на них и скорби о душах, а не о телах.

Я вырвал из лап несопротивляющегося Луиза чадящий факел и поднял его высоко над головой.

И смог увидеть я то, что никогда бы не захотел увидеть ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем.

Увидел я троих несчастных. Трех человек, лежащих на грязных, кишащих насекомыми и паразитами, тряпках. И страшен был их вид. Скомканные волосы, перемазанные грязью и нечистотами, давно немытые тела с остатками рваной одежды, длинные, не стриженые ногти. И зрачки. Жуткие, наполненные непонятным блеском, зрачки.

— Господи…, - разум мой не верил глазам моим.

— Господи…, - глаза не верили разуму.

— Что сделали вы с ними, — едва не задыхаясь, я повернулся к Графу, еле сдерживая себя, чтобы не вцепится в его шею.

Граф опустил морду и вздохнул, тяжело и удрученно.

— Я знал, варркан, что это будет непосильно для тебя. И знал, что услышу слова обвинения. Но, все равно, я должен был показать их тебе. Поговори с ними. А уж потом суди нас. Нас, нелюдей. Потомков тех, кто ненавидел ваш человеческий род.

Я оттолкнул от себя Графа и прижался лицом к холодным прутьям решетки, обхватив их дрожащими пальцами.

— Вы слышите меня?

В ответ ни слова.

— Вы понимаете меня?

Только блеск трех пар глаз в ответ.

— Эй! — в мольбе я протянул руку к несчастным.

Разорвалась тишина, и словно темные сгустки ненависти бросились ко мне навстречу. В один миг тишина наполнилась нечеловеческим криком. Ярость и ненависть услышал я. И если бы не Граф, который отшвырнул меня от решетки, то не знаю, что стало бы со мной.

— Господи…

Три оскаленных лица, три пары рук, пытающихся дотянуться до меня. И это были не человеческие лица. Не человеческие руки. Зверь, в этот мир пришел зверь в лице человеческом. С разумом человеческим. Перевернулся мир. Сошел с ума.