Книга Клей - Анна Веди

– Ээээ. Мы с подругой склеились, – он не решается это сказать, потому что для него это всё нелепо и абсурдно. И если бы не статья о склеенных женщинах, матери и дочери, и их смерти, он не решился бы звонить и говорить кому-либо об этом. Как будто стыдно очень.

– Как давно это произошло?

– Два или три дня назад, ночью.

– Мгм… Ясно, – секунд двадцать тишина. Видимо, оператор размышляет или записывает, так как еле слышен стук костяшек. – Вы сможете приехать к нам сегодня в 15 часов?

– Да, сможем.

– Назовите Вашу фамилию, пожалуйста.

– Смит. Карлос Смит, – и добавляет, – Только мою фамилию? А подруги?

– Необязательно. Достаточно одной фамилии. Мы вас ждём.

И отключается. Повисает тишина. Карлосу не хочется никуда выходить, он бы лучше остался дома, распивая вискарь и предаваясь безмерной лени, наслаждаясь безмятежностью. А там, на улице, мрачно, идёт дождь, промозгло и холодно.

– Что там говорят?

– Ты ведь сама слышала, что переспрашиваешь?

– Вдруг я что-то не расслышала.

– Хватит тупить и притворяться дурочкой. Всё ты расслышала. А я не хочу никуда идти. Если бы не ты, мне бы не пришлось этим заморачиваться.

– Я не туплю. А почему я? Может, это ты всему причина? Нечего валить всё на меня. У меня тоже полно планов и дел, а я всё отодвигаю из-за этой проблемы.

Карлос молчит, и София тоже. Через три часа надо быть в институте аномальных явлений. Добираться туда час, значит, через два часа надо выйти.

После двухдневного домашнего запоя уличный воздух резко бьёт в нос, и ветер обдувает со всех сторон, как собака обнюхивает новый кустик. Серое, пасмурное и, как всегда, дождливое настроение у погоды. Что-то необычное в атмосфере, еле уловимое чувство нереальности происходящего. Возможно, это говорит алкоголь в крови, а возможно, что-то происходит. Хотя, конечно же, давно всё произошло. Ко всему прочему Карлос и София не существуют отдельно, а стали почти одним целым, даже в туалет и умываться вместе ходят. Они ничего не могут сделать без присутствия другого рядом, от этого пока никак не отделаться, да и возможно ли это, неизвестно. Всё неопределённо. И, как обычно, эта неопределённость жутко пугает.

После прочитанной статьи о смерти матери и дочери, которые склеились и потом покончили с жизнью, теперь ничего не осталось определённым. Их жизнь может закончиться в любую минуту. Карлос и София пока заливают эти страхи алкоголем, но сейчас они почти трезвы, так как они идут в институт. Осознание ситуации медленно приходит к ним и накрывает страшной тенью.

Как обычно, идёт дождь, и они в куртке с капюшоном. Карлосу удалось отыскать в доме куртку большого размера, чтобы надеть сразу на двоих. Однако капюшон на две головы не налазит. И они укрываются от дождя под небольшим зонтиком Софии. Навстречу попадается много людей, также спешащих от дождя в своё укрытие, домой или по делам. Лица скрывают капюшоны и зонты. И всё кругом серое и мрачное, даже одежда людей и расцветка зонтов. Кто-то идёт парами, прячась под одним зонтом, но, как ни пытается София вглядеться и обнаружить таких же склеенных людей, это ей не удаётся. Приземляется клаудуз, и молодые люди заходят в открытую дверь, как в пасть открытого зонта-колокола. Кажется, никто не обращает на них внимания.

Одеваясь в институт, они разрезали рукава и боковые швы рубашки и платья, и Соня аккуратно пришила обрезки, чтобы не болтались. Левая рука Сони приклеена к правой руке Карлоса, так что Карлос терпит большее неудобство, – он правша. Первое время он забывает и тянется правой рукой, и тогда Сонина левая рука тоже тянется. Но постепенно они привыкают к этому неудобству, хотя ещё надеются изменить положение, разрезать, или даже ампутировать, если вопрос стоит о жизни или смерти.

Немного страшно идти в институт. Вдруг скажут, что их положение безнадёжно, и ничего, кроме ужаса, их впереди не ждёт? Или обрадуют неопределённостью, как и тех женщин? Мол, учёные пока не могут найти решение проблемы, подождите. Вот с такими мыслями в полном молчании едут Карлос и София в институт аномальных явлений. От них ещё распространяется запах алкоголя, и некоторые люди брезгливо отворачивают головы и отстраняются. Карлосу глубоко насрать на это, а София стесняется.

Они прибывают к месту назначения и выходят. Здесь много людей, пар, групп и все люди направляются к главному входу института. Это были огромные двери высокого небоскрёба. Институт внушает доверие, прежде всего, своими размерами. Вокруг здания разбит парк. Архитектура тоже удивляет своими фантастическими линиями и изгибами. Приглядевшись, София замечает неестественность в походках и позах людей.

– Карлос, они все тоже склеенные. Обрати внимание хотя бы на ту пару, – она показывает на мужчину и женщину, которые сидят на лавочке. Женщина пытается что-то достать из сумочки, и когда она использует вторую руку, рука мужчины тоже двигается за ней. – Или вон на ту пару, – Соня показывает на идущих впереди пожилых людей, тоже мужчина и женщина, они склеены ногами и поэтому идут неестественно.

Они смотрят по сторонам и обнаруживают, что все окружающие их люди прилеплены друг к другу какой-либо частью тела. И походки их настолько неестественны, смешны и ужасны, что можно подумать, будто смотришь фильм ужаса с зомби. Конечно, люди и раньше были похожи на зомби, например, когда идут на работу или едут в подземке, или стоят в кассу. С почти одинаковым выражением лица. Несчастные, угрюмые, поставленные на грань выживания.

Такими люди стали давно и уже привыкли к этому. Счастье? Многие уже забыли смысл этого слова. И это также пугает и ужасает. Что же произошло? Возможно, склеивание – это результат выживания людей. Многолетней копившейся усталости, недовольства и несчастности. И неужели это нельзя предотвратить? И сколько осталось жить людям? Африканцы уже почти вымерли. Вдруг сейчас очередь европейцев? А что творится на Востоке, на Западе? Комок подкатывает к горлу Софии, и дрожь пробегает по телу. Ей вдруг становится невыносимо тошно от ощущения своей ущербности и беспомощности перед событием, природой, аномалией. София замедляет шаг, и Карлос тоже приостанавливается. Он также пребывает в немом шоке от созерцания окружающих его людей, направляющихся, как и они, за возможным спасением, ещё держащихся за хвостик иллюзии.

– Мне нехорошо, – произносит София. Карлос смотрит на неё.

– Ты так сильно побледнела. Давай присядем, – и молодой человек ведёт её на ближайшую лавочку. Но они не успевают дойти, как София обмякает и опускается на землю. Карлос следует за ней, поддерживая одной рукой. Когда Соня через минуту приходит в себя, они встают и доходят до лавочки. Проходящие люди смотрят, оборачиваясь, на парочку. Кто-то сочувственно качает головой.

– Сейчас тебе лучше? Вот, сделай глоток виски, – и Карлос подносит ей фляжку, которая у него всегда с собой. Соня только нюхает и резко отодвигается, отстраняясь от фляги.

– Что это ты? Я тебе говорю, глотни, и станет лучше.