Книга Страшная тайна Ивана Грозного. Русский Ирод - Наталья Павлищева

Кто знает, может, Василий и завещал бы Елене постричься в монастырь, но, на её счастье, силы оставили слабеющего с каждой минутой великого князя. Глинский постарался поскорее позвать лекаря, чтобы отвлёкся от таких мыслей умиравший правитель, чтобы не успел добавить в завещание и такое повеление жене.

Немного придя в себя, князь Василий поманил слабеющей рукой дядю княгини к себе, показал, чтобы наклонился ближе, и почти шёпотом добавил:

— Не допускай эту сучку к власти, иначе и сам хлебнёшь с ней горя. Она тебя ради полюбовника, как вот меня, потравит...

От усилий лицо князя стало синеть, а слабеющая рука всё пыталась стиснуть рукав Михаила Глинского. Губы ещё что-то шептали, но звуки из них уже не вырывались. Князь отходил, пора было его постригать в иноки. Михаил Глинский поспешно уступил место митрополиту.

Немного погодя он стоял у окна, с тоской глядя в синеющие сумерки. Понимал, что умирающий князь прав, племянница по трупам пройдёт и не оглянется, никого не пожалеет... И всё же что ему было делать, кроме как помогать блудливой сучке, как сам её звал в мыслях давным-давно? Дивился только тому, что Василий, видно догадывавшийся о неверности супруги, никак ту не наказал. Мог бы давно отправить в монастырь с глаз долой, но вот поди ж ты...

Елена осталась вдовой с малыми детьми. Править страной должны бояре до взросления старшего княжича Ивана Васильевича.

Такого ли хотелось Елене? Совсем нет, но ошиблись те, кто плохо её знал и надеялся, что будет по княжьему завещанию. На Руси великие княгини не раз оставались вдовыми с малыми детьми и правили за подрастающих сыновей, да как правили! И Софья Витовтовна, жена Василия Дмитриевича, и жена ослеплённого Дмитрием Шемякой Василия Тёмного Мария Ярославна... И до них сколько...

Почему бы и Елене не править?

* * *

Елена лежала, отвернувшись к стене. После похорон князя прошло уже два дня, но она была не в силах даже подняться. Не потому, что занедужила, вдовая княгиня понимала, что должна что-то делать, чтобы не потерять власть, а что именно, пока не знала. Вот и раздумывала, отмахиваясь от Аграфены, пытавшейся успокоить. Глупая клуша! Она думает, что Елена страдает по умершему мужу! Да княгине давным-давно был неприятен этот молодящийся старик, у которого противно пахло изо рта и которого надо было поощрять по ночам, чтобы что-то вышло.

Елена размышляла. Верно ли поступила когда-то, стараясь чаще попадаться на глаза неженатым братьям князя? Тихий Андрей её интересовал мало, а вот Юрий гораздо больше. Елена слышала, что Василий Иванович запрещал своим братьям жениться, но ведь не навек же? Она подводила угольком и без того чёрные брови, подолгу кусала губы, стараясь, чтобы они были ярче, и тайком мазала щёки соком. Но делала всё это очень умело, мало кто мог догадаться, что девица Глинская тоже прибегает к ухищрениям, как другие боярышни. Всё надо делать разумно, ни к чему белить лоб и красить щёки свёклой, от этого пятна сока заметны, да и сурьма на бровях тоже слишком ярка. Елена догадалась брови подводить угольком, а щёки морковным соком или малиной. Получалось незаметно. А ещё немного загадочная улыбка, скромно потупленные глаза и неожиданно лукавый взор из-под тёмных ресниц.

Наверное, Юрий был очарован, но он о женитьбе не думал, а вот Елена всё чаще стала встречаться глазами с... самим князем! Сначала смутилась, потом обрадовалась, ведь выбирать невесту для Юрия всё равно будет он! Красотке и в голову не приходило, что стареющий Василий Иванович поглядывает на неё для себя. Потом мать под большим секретом рассказала, что княжий советник Шигона-Поджогин тайно выспрашивал у неё о здоровье дочери. Это означало только одно — Елена глянулась князю. Для кого — Юрия или Андрея? Пока ей было всё равно, она и Андрея сможет сделать не последним человеком. При умной жене любой муж будет хорош!

Елена уже представляла себе, как обустроит двор, доведись ей стать княжеской снохой. Это не скромное житье на подачки с княжеского стола! Её двор будет похож на лучшие дворы Европы! Красавица только не могла понять, кому же из братьев ей строить глазки? Не ровен час поглазеешь не на того, потом расхлёбывай. Боясь ошибиться, она даже на время приутихла.

Каковы же были её изумление и ужас, когда узнала о разводе царя и пострижении бывшей княгини Соломонии в монахини! Елена даже подумать боялась о том, что может стать второй женой стареющего Василия, ведь годилась ему в дочери, и даже не старшие! Но выбора уже не было, такому сватовству не отказывают.

Княжна Елена не думала о том, что государю московскому нужна не столько она сама, ведь красавиц и без того хватало, а владения её семьи — Глинским принадлежала добрая половина Литвы! Но это при условии, что туда удастся вернуться, а пока они прятались от короля Сигизмунда в Московии. Позже Елена поняла, что сначала великий князь Василий думал о том, чтобы подмять под себя фамилию Глинских, и уж потом о ней самой...

А мать радовалась, как же, дочь в великих княгинях! Свою мать, Анну Глинскую, Елена никогда не любила, та слишком занята собой и совсем не интересовалась дочерьми. Дочери платили ей тем же. Но удалась Елена в Анну Глинскую, так же готова пойти по трупам, если это дорога к власти и богатству! Она с детства усвоила, что можно обманывать, предавать, что не нужно жалеть никого, если это сулит выгоду. Князь Василий получил полную противоположность своей первой жене, когда понял это, то ахнул, но было поздно, дело сделано.

А потом была свадьба... Сначала всё очень нравилось, Василий даже сбрил бороду, чтобы казаться моложе и полюбиться жене, вовсю старался сделать её жизнь приятной. Елену развлекали, за ней ходило множество слуг, готовых исполнить любую прихоть, и не только слуг, бояре и боярыни тоже старались наперебой. У царицы было всё, что ни пожелаешь, — любые яства, любые наряды, дорогие каменья, злато, серебро, ради неё целыми днями плясали скоморохи, играли гусляры, крутили на лугу карусель... Но веселье со временем надоело, а по ночам она оставалась наедине со старым мужем, и долго делать вид, что муж любим, не получилось.

Василий, видно, всё же понял неискренность жены, её нелюбовь к себе, обиделся и в последние годы только делал вид, что всё в порядке. Был благодарен за рождение двоих сыновей, особенно радовался первенцу — Ивану! Иногда Елене казалось — Василий догадывается, что ребёнок не его, но муж молчал, молчала и она. Мальчик рос и становился заметно похож на отца, а вернее, бабку — Софью Фоминичну. Кто мог заподозрить княгиню во лжи?! Те, кто знал правду, молчали.

А потом случилась Софья с её ворожбой. Или это не она помогла остаться вдовой? Кто из них больше помог — Софья своей ворожбой или простая Захариха с маленькой иголкой?..

Лёжа лицом к стене и вспоминая прежнюю незамужнюю и замужнюю жизнь, вдовая княгиня плакала отнюдь не о почившем муже, а о том, что молодость досталась старому и нелюбимому. Вдруг Елена поняла, что сейчас, когда она одна, без защиты Василия, может открыться правда! Тогда не спасёт никакое завещание. Значит, надо в первую очередь избавиться от слишком много знающих!