Книга Чего еще желать? - Миллисент Лэмб

— Не бери в голову. Как ты находишь музыкантов?

— О! — Бетси послушно посмотрела на оркестрантов и прислушалась к музыке. — Они играют в хорошем темпе.

Стив занял себя разговором с Бетси, и Келли облегченно вздохнула. Ей нужно было побыть наедине со своими мыслями, чтобы оценить то, что произошло на данный момент. Она также должна была собраться, чтобы как-то пережить остаток вечера, учитывая, что теперь каждое произнесенное слово приобретало опасный двойной смысл.

— Он на крючке, — торжествующе прошептал Мак.

— Он взял наживку, но она ему не нравится, — мрачно отозвалась Келли.

— Это говорит о том, что ты небезразлична ему, лапочка. Парень вибрирует.

— Но я не хочу, чтобы он думал, будто я люблю верховодить, — пробурчала Келли.

Она опять пришла в ужас от картины, которую, как ей казалось, нарисовал себе Стив. Келли еще вспомнила, как представляла его, прикованного наручниками к кровати, и ей стало совсем нехорошо. Но она успокоила себя тем, что это была сумасшедшая фантазия, родившаяся от разочарования, и что она никогда не сделала бы этого в реальной жизни. Чего Келли на самом деле страстно желала — это чтобы Стив так же сильно хотел ее, как хочет его она.

— Это вызов его мужскому самолюбию, — снова прошептал Мак со знанием дела. — Теперь он будет думать над тем, насколько хотел бы подчинить тебя себе.

Келли бросила на него сердитый взгляд.

— Ты хоть понимаешь, что представил наши отношения так, будто я верчу тобой, как хочу?

— Ну и что? — Мак довольно ухмыльнулся. — Думаешь, он не вертит Бетси, как куклой? Два сапога пара. Такой ты больше подходишь ему, чем она.

Келли покачала головой.

— Сомневаюсь, что он будет думать так же.

— Дай ему время, Келли. Парень, возможно, еще не осознал этого, но он уже положил на тебя глаз. Сейчас он ревнует тебя ко мне. Почему, ты думаешь, он посадил тебя рядом с собой? Чтобы перетянуть твое внимание на себя, вот почему.

Келли не знала, верить в это или нет. С другой стороны, Мак хорошо разбирался в людях, чувствовал их. Ее смущало, что Стив ни разу не пытался даже заигрывать с ней, не говоря уже о том, чтобы установить какие-то личные отношения. Вне работы его вполне устраивали такие, как Бетси.

До сегодняшнего вечера.

Но все равно общение на публике и общение на личном уровне — разные вещи. Мак, очевидно, прав, утверждая, что вызвал в Стиве дух соперничества. Но это вовсе не означало, что он хотел ее в том смысле, которого Келли добивалась. Скорее всего, Стив вел себя в отношении нее как собака на сене — ни себе ни людям.

Кроме того, какой смысл навязывать ему ложные представления о себе? Чего она этим добьется? Келли желала, чтобы ее хотели ради нее самой, а не в результате соперничества с другим мужчиной.

— Я — это я, и я не собираюсь изображать кого-то другого, — твердо заявила она.

— И не надо, — согласился с ней Мак. — Оставайся самой собой, ты великолепна.

— Великолепна для чего? — подозрительно спросила Келли.

— Для того чтобы возбудить его до предела. — Мак самодовольно посмотрел на нее. — Ты же хотела, чтобы он сгорал от желания, лапочка. Чего-чего, а этой цели мы добились.

Это правда, подумала Келли, пусть помучается. Стив заставлял меня сгорать от желания гораздо дольше.

Месть сладка.

Теперь она сможет вручить свое заявление об уходе с осознанием того, что последнее слово было за ней. После ее ухода Стивен Боули будет думать, что упустил кое-что в своей жизни. И будет прав.

Келли считала, что она стоит гораздо большего, чем ярлыка пунктуальной секретарши.

4

Вечер Стиву был не в радость. Почему-то его раздражал гарнир, искусно уложенный на тарелках. Сплошная показуха. Ему захотелось чего-то более простого и сытного. Например, сосисок с картофельным пюре.

Свою лепту в его раздражение вносила и глупая болтовня Бетси. Она напоминала Стиву подаваемые блюда — с виду красиво, а внутри одна пустота. К тому же Бетси не сводила глаз с Мака, который получал от вечера огромное удовольствие. Душа компании, заражавший своим счастливым оптимизмом окружающих и полностью овладевший вниманием Келли.

Правда, нельзя было сказать, что она внимала каждому его слову. Несмотря на оживленное ухаживание своего любовника, который из кожи лез вон, чтобы угодить ей, Келли оставалась самой собой и довольно сдержанно реагировала на его неотразимые чары. Вот во время танца она вела себя по-другому. Там она не была строгой. Она буквально таяла под музыку, тело ее казалось гибким и податливым, в каждом ее движении сквозила чувственность. Стив отчетливо представлял, какой она была в постели с Маком, который удовлетворял ее сексуальные аппетиты по первому ее требованию.

Келли дразнила его своей двойственностью, но больше всего его раздражало, что она обращалась с ним подчеркнуто сдержанно. Каждый раз, когда Стив пытался заговорить с ней, она отделывалась короткими, вежливыми ответами — чтобы не казаться совсем уж грубой, — и тут же переключала свое внимание на общую беседу, которая велась за их столом.

Стив решил, что Келли наказывает его за то, что он посадил ее рядом с собой. Он как бы напомнил ей о работе в ее свободный вечер, и это наверняка возмутило Келли. Он также совершил тактическую ошибку, назвав Келли пунктуальным секретарем перед всеми гостями и тем самым настроив ее против себя во многих отношениях.

Даже когда Стив случайно дотрагивался до нее, Келли шарахалась от него, словно от ядовитого гада, и он кожей ощущал ее яростное неприятие. При этом Келли бросала взгляд в сторону Бетси, как бы говоря: «Вот твоя кукла, ее и лапай».

Чем больше Стив думал обо все этом, тем больше убеждался, что Келли Брайтон помешана на самообладании. На работе она никогда не терялась в любой ситуации. Мак Бенсон марионетка в ее руках, она лишь дергает за веревочки, когда он ей нужен. И Келли очень прижимиста, никогда не позволяет себе истратить лишний цент. На памяти Стива она единственный раз без необходимости рассталась с долларами, когда он уговорил ее купить лотерейные билеты на этом вечере. Возможно, это были первые лотерейные билеты в ее жизни, которые Келли приобрела на свои деньги.

— Я делаю это ради детей, а не автомобиля, — заявила Келли, обдав его презрением.

Стив не сомневался, что она считала спортивный автомобиль непрактичной безделушкой, и был уверен, что если бы Келли когда-либо вообще решилась на покупку машины, то выбрала бы надежную модель с низким потреблением бензина.

Стив продолжал пребывать в мрачном настроении, когда к нему подошел один из оркестрантов и попросил выйти с ним на пару слов. Он быстро извинился перед гостями, обрадовавшись возможности оторваться от грустных мыслей. Кроме того, выходя из-за стола по делам службы, он как бы демонстрировал Келли, что она действительно свободна на этом вечере и может делать что хочет. Стив надеялся, что, может быть, она оценит это и не будет такой колючей с ним, когда он вернется.