Книга Недобрый час. Хроники Расколотого королевства - Фрэнсис Хардинг

Дверь слегка приоткрылась.

— Как зовут госпожу?

Мысли спутались от усталости. Мошка рылась в памяти, но все имена рассыпались сухой листвой. В отчаянии она хотела уже было назвать имя Клента, когда раздался женский голос:

— Кейл! Да что с тобой? Какие имена, что ты!

Дверь открылась шире, и на Мошку уставились карие глаза. Женщина оказалась ростом с девочку.

Аккуратный вид и резкие, отточенные жесты делали ее похожей на эдакого веснушчатого воробья в миткалевом[1]платье.

— Ты что, забыл? В эту ночь мы не спрашиваем имен. Пусти девочку, попробуем отыскать ее госпожу…

Крошечный рыцарь в юбке провел Мошку внутрь. Ноги донесли девочку до камина, заявили, что на сегодня свое дело сделали, и подкосились. Бедняжку завернули в одеяло с прожженной дырой, пахнувшее лошадьми, зато восхитительно, невероятно сухое. Вскоре у нее в руках очутилась деревянная миска с горячим рагу. От жадности Мошка прикусила язык и дальше ощущала исключительно железный привкус крови.

В дальнем конце зала тихо разговаривали, судя по всему, хозяин таверны и его жена.

— …Пустили в дом, даже не разобравшись, не врет ли она.

— Ой, Кейл! Время за полночь. Ты что, не понимаешь? Эти три часа посвящены Добрячке Нежданчик, покровительнице встреч и узнавания лиц. Коли в эти часы поможешь воссоединиться людям, разлученным волею случая, тебе целый год будет сопутствовать удача. Давай попробуем найти ее госпожу. Та наверняка заплатит за еду.

Мошка понятия не имела, откуда ей посреди ночи взять госпожу, но твердо верила, что на сытый желудок вдохновение придет скорее.

— К нам заезжала всего одна дама, и та уехала несколько часов назад, и до сих пор ее нет…

Тут, посрамив недоверчивость хозяина, раздался бодрый стук в дверь. Мошка застыла. Дверь открылась, и хозяйка радостно защебетала:

— С возвращением, мэм. В такую злую, холодную ночь нечего делать на улице. Скорее проходите, погрейтесь у огня!

— Весьма благодарна за приглашение, моя пышечка. — Голос звучал, как теплый летний ветерок. — Ох, ночь, конечно, злая, но дело есть дело, верно?

— Да-а-а… — Было заметно, что хозяйка не горит желанием знать подробности, поэтому спешит поменять тему.

Мошка застыла с полным ртом: она узнала голос.

В зал вошли две женщины. Первой шла хозяйка, похожая на воробушка. Гостья оказалась крепкой и загорелой, добродушие из нее сочилось, как крем из эклера, но глаза тревожно блестели. Из-под шляпы свисала толстая рыжая коса, тронутая сединой. Коренастую фигуру скрывал темно-зеленый плащ.

— …Девочка ищет госпожу. — Хозяйка продолжала говорить, не замечая, что ее собеседницы, встретившись глазами, замерли, будто кошки на узкой тропинке. — Мы подумали, вдруг это ваша служанка. Вы ее знаете?

— О да, я ее знаю, — ответила госпожа Дженнифер Бессел.

Они с Мошкой уже встречались. Те минуты, что они провели рядом, были посвящены крикам, разрушениям и спешному бегству, что едва ли можно считать завязкой крепкой дружбы.

— О, так это чудесно! — Хозяйка хлопнула в ладоши. — Устраивайтесь поудобнее, дайте мне плащ, а перчатки-то все в грязи, хотите, я их почищу…

— Нет! — Госпожа Бессел ответила достаточно резко, чтобы хозяйка замолчала и напряглась.

Мошка сразу вспомнила, почему Джен прячет руки. При прошлой встрече она носила дамские перчатки из черного кружева, и Мошка сумела разглядеть под ними черную метку «В» на тыльной стороне каждой ладони. Из чего сделала вывод, что госпожу Бессел некогда заклеймили как воровку. С тех пор та стала осторожнее и перешла на лайковые перчатки.

Крошечная зацепка, но Мошка ухватилась за нее.

— Здравствуйте, мэм, — сказала она, кланяясь, как послушная девочка, только черные глаза непокорно сверкали.

Ее взгляд на миг задержался на перчатках: «Объявишь меня преступницей? Я отвечу взаимностью».

— Бедная пышечка, — ответила госпожа Бессел. Глаза ее напоминали зимний рассвет. Она повернулась к хозяйке. — Только посмотрите на эту замарашку, так и хочется выжать ее, будто полотенце. Но не переживайте, дорогуша, мы с девчонкой пойдем ко мне в комнату и не будем вам мешать.

Кутаясь в одеяло и прижимая к сердцу миску рагу, Мошка пошла за госпожой Бессел. Крупная дама с трудом поместилась на узкой лестнице. Наверху они нырнули в крошечную клетушку без окон, с криво заправленной кроватью и растопленным очагом.

Едва закрылась дверь, а Мошка устроилась у огня, как госпожа Бессел пронзила ее взглядом и очень медленно уперла кулаки в бока. Может, виновато плохое освещение, но лицо госпожи Бессел сильно осунулось с их прошлой встречи. Наверное, конец лета и ей дался тяжело.

Мошка не считала обвиняющий взгляд веской причиной, чтобы прерывать еду. Она пошла другим путем: стремительно заработала ложкой, чтобы скорее упихать в себя остатки. Мало ли, вдруг придется снова убегать в ночь, так хотя бы на сытый желудок.

— Ты! — Все тепло исчезло из голоса. Он стал льдистым, как глаза. — Что сказать, вовремя ты пришла по мою душу. Какая ведьма отрыгнула тебя мне под ноги именно в эту ночь? — Взгляд зацепился за каплю соуса, стекающую по губам Мошки. — И не надейся, что я заплачу за твой ужин!

— Неужто вы с пустыми руками поехали на аукцион Ростовщиков? — осведомилась Мошка с набитым ртом. Она стреляла наугад, но могла ли другая причина выгнать женщину на улицу в ночь?

Госпожа Бессел вздрогнула. Мошка сделала вывод, что попала в точку.

Дженнифер оглянулась.

— Ладно, — тихонько буркнула она, — где он? Раз ты здесь, твой подельник тоже недалеко. У нас остались незакрытые счета.

— Мистер Клент сидит в долговой тюрьме в Грабели. С незакрытыми счетами вставайте в очередь кредиторов.

— Да я не про Эпонимия! — Мошка увидела в глазах госпожи Бессел явные признаки страха. — Где это… существо?

Сарацин производил на людей неизгладимое впечатление. Клент с Мошкой в начале совместного путешествия ненадолго заглянули в магазин госпожи Бессел. Пока Мошка ходила за покупками, Клент подарил Сарацина хозяйке дома. У Мошки нашлось свое мнение на этот счет, как и у Сарацина. Сарацин не замедлил оставить след в душе госпожи Бессел и ее помощника, на прилавке, на двух столах, на окне и большей части товаров.

— Сарацина тут нет.

«А жаль».

Госпожа Бессел вздохнула с облегчением, и тут до нее дошел смысл Мошкиных слов.

— Говоришь, Эпонимий в Грабели? Так ты до сих пор шляешься с ним? — На лице у Дженнифер появилась гремучая смесь из горечи и тоски, но быстро уступила место подозрительно нахмуренным бровям. Ее голосом можно было резать людей. — Вот оно что. Он послал тебя за мной. До сих пор наивно верит, что сладкими речами может выжать из меня монету-другую. Как он узнал, где меня искать?