Книга Пампа блюз - Рольф Лапперт

— Наверняка скоро придет, — отвечает Масловецки и ставит перед Альфонсом миску с солеными орешками.

— Я видел его после обеда, он ехал на своем тракторе, — говорит Отто, как обычно, одетый в рабочий комбинезон и резиновые сапоги. Его темно-каштановые волосы стоят дыбом, несколько недель назад он отпустил бороду. Стекла его очков такие же толстые, как дно пивной бутылки, оправа в одном месте перемотана изолентой. Отто разводит индеек и сам выращивает кукурузу для их кормления. Но цены на индюшатину сильно упали, и ему сейчас приходится туго.

Из-за музыкального автомата вылезает Вилли. В руках у него какая-то штуковина, которую он задумчиво рассматривает.

— Слушай, Масловецки, если ты решил починить агрегат, понадобятся кое-какие детали, — говорит он.

— Оно того не стоит, — отвечает Масловецки, берет пустые бокалы и возвращается за стойку.

— Правильно! — соглашается Отто.

— Я лучше куплю новый! — объявляет Масловецки.

Отто давится пивом.

— Ты что, спятил?! Мы тут все скоро по миру пойдем, а ты собрался покупать новую шарманку?

— Конечно! Помирать — так с музыкой! Как на «Тайтенике»!

— На «Титанике»! — нервно поправляет Хорст.

— И потом, не все так плохо!

Масловецки приносит Отто и Хорсту еще по пиву и бутылку безалкогольного «Пильзенского» для Альфонса.

— Скоро все наладится! Немного терпения!

Вилли снова появляется из-за автомата.

— Эй, глядите! Монета в две марки!

Он держит руку над головой и сияет от радости.

— Она нынче ничего не стоит, — бурчит Отто. — Как и наши фермы.

— Неправда, — говорит Масловецки бодрым голосом. — Это хорошая земля.

Он наливает Альфонсу пива в бокал.

— У меня отличные индюшки. Только платить за них никто не хочет.

Отто делает большой глоток. Видимо, день у него не задался.

— Нужно учиться думать позитивно! — говорит Масловецки. — Надо каждый день…

Он замолкает, потому что открывается дверь и заходит Курт со своим псом по кличке Рюман.

— Смотрите, кто пришел!

С пустой бутылкой в руках Масловецки идет к стойке и наливает два пива.

Остальные вяло приветствуют Курта, который лишь поднимает руку в ответ и подсаживается за наш стол. Рюман, помесь аппенцеллера и ротвейлера, ложится на пол рядом с ним.

— Где тебя носило? — спрашивает Хорст. — Я уже собрался было идти искать тебя, думаю, вдруг ты свалился в навозную яму.

Курт не реагирует. У него на макушке сверкает лысина в обрамлении длинных волос. Эти волосы так отросли, что, если зачесать их наверх, можно прикрыть оголившийся череп. Когда Курт едет на велосипеде, волосы реют на ветру, как флаг, и это выглядит забавно.

— Пока к нам ехал, все слова забыл? — спрашивает Вилли. И они с Отто хихикают.

— Не выспался, — бормочет Курт. Вид у него и вправду невыспавшийся.

Масловецки приносит два пива — одно в бокале и одно в миске. Миску он ставит перед Рюманом, названным так в честь Хайнца Рюмана, любимого актера Курта. Пес сразу же начинает лакать, зато Курт уставился на бокал, как будто впервые в жизни видит пиво.

— Ты чего? — спрашивает Масловецки. — Все в порядке?

— Пора выпить! — кричит Отто и поднимает свой бокал.

Мы дружно беремся за бокалы, и Карл тоже, он радуется как ребенок, когда можно чокнуться со всей компанией.

Курт смотрит на Масловецки невидящим взглядом.

— Думаю, сегодня я выпью без, — произносит он тихо.

— Без чего? — уточняет Масловецки. — Без пены?

Отто и Вилли смеются.

— Без алкоголя, — шепчет Курт.

Все за столом делают большие глаза. Один Карл ничего не понял, и я незаметно чокаюсь с ним, чтобы он мог отпить глоток и отставить свой еще почти полный бокал.

Такое у нас впервые. Альфонс и Карл — единственные, кто не пьет алкоголь. Альфонсу нельзя, потому что у него диабет, а Карл принимает таблетки. Отто, Вилли, Хорсту и Курту требуется не меньше четырех-пяти бокалов пива за вечер. Нужно же как-то затуманивать себе мозги, чтобы существовать в этой дыре. На трезвую голову жизнь в Вингродене мало кто выдержит. Я знаю, о чем говорю. Пиво здесь — что-то вроде жидкой прививки против серых будней.

Отто приходит в себя первым. Он выставляет вперед пятерню и спрашивает Курта:

— Ты что, не в себе? Ну-ка, скажи, сколько пальцев на руке? Он и Вилли начинают гоготать. Хорст лишь улыбается и качает головой.

— Значит, безалкогольное, — ухмыляется Масловецки и возвращается за стойку. — Сейчас все будет.

— Давай серьезно, Курт. Что с тобой?

Кажется, Хорст тут единственный, кто не на шутку встревожился.

Курт смотрит на него стеклянным взглядом. Проходит вечность, прежде чем он открывает рот. И еле слышно выдыхает:

— Обещаете не смеяться, если я вам кое-что расскажу?

Отто, Вилли, Хорст и я переглядываемся и дружно киваем.

— Конечно, — говорит Отто.

— Честное слово, — говорит Вилли.

— Правда, — говорит Хорст.

Даже Альфонс, который все это время читал «Лоэнфельдер анцайгер» и только сейчас отложил очки и газету, с улыбкой говорит:

— Обещаю.

Все смотрят на меня.

— Да-да, — говорю я немного раздраженно, потому что могу себе представить, что такого архиважного нам сейчас сообщит Курт. Что завязал с алкоголем. Что хочет похудеть. Что сегодня он не планирует закончить вечер пьяным в канаве, как обычно.

Курт набирает в легкие побольше воздуха.

— Этой ночью я видел НЛО.

Отто и Вилли обмениваются взглядами и разражаются хохотом. Рюман поднимается с пола, несколько раз отрывисто лает и снова ложится. Довольные, Хорст и Альфонс еле сдерживают смех и качают головой.

Я вздыхаю, допиваю пиво и знаком прошу Масловецки принести еще. Альфонс надевает очки и продолжает читать. Вилли со стоном вытирает слезы с глаз, а потом берет бокал Курта и залпом выпивает его.

Курт надувает губы. Его лицо становится еще более красным, чем обычно.

— НЛО! — выдыхает Отто, после чего они с Вилли снова начинают гоготать.

Масловецки приносит бутылку безалкогольного пива и стакан и ставит перед Куртом.

— За счет заведения, — говорит он.

Курт будто не слышит его.

Масловецки берет со стойки еще три пива — для Отто, Вилли и Хорста.

— Я угощаю.