Книга Набла квадрат - Петр Воробьев

– Отнюдь, их можно кормить культурой твоих клеток!

Горм сокрушенно почесался и принялся грызть валявшийся на койке кусок шоколада. Когда от шоколада ничего не осталось, он побрел, запинаясь о роботов, в бытовой отсек, там долго и шумно пил воду, чистил и подтачивал зубы и когти и отправлял другие естественные нужды. Восстановив, насколько возможно, душевное равновесие, он вернулся в жилой отсек и, смахнув с койки посторонние предметы, сел. В руки ему попалась по дороге книжка творений скальда Гутхорма, валявшаяся на дне аптечного ящика в бытовом отсеке. Горм хотел швырнуть книжку в угол, но, подумав, открыл и прочитал стих:

Я жду, когда безумный свет

Сожжет мои глаза

Когда тоска, сойдя на нет,

Источит тормоза,

Когда последняя ступень

Взорвется позади,

Когда холодную мишень

Почувствую в груди.

Я вижу бледные тела

За ледяным стеклом,

Я знаю, чья летит стрела,

И под каким углом.

Отныне мне дано решать,

Какой закон един,

Когда избавится душа

От всех своих глубин.[10]

«Всегда любил древнюю поэзию», – решил Горм, швырнул книжку в угол, снял сапоги, швырнул их в другой угол, снял левый носок, повесил рогатый обруч на скобу заглушки вентиляционной системы, вполз в койку и заснул. «Правый носок!» – сказал Фенрир. Ответа не последовало. Фенрир погасил в каюте свет и стал параллельно играть сам с собой в карты, составлять объемный глобус планеты Фенольное Умертвие и бдительно всматриваться в случившуюся снаружи ночь. Правду сказать, от всех его смотрелок, кроме инфракрасной, толку было немного, но включать локаторы Фенриру почему-то не хотелось. До рассвета оставалось еще часа два с небольшим, когда из-под днища донеслось шуршание песка. Фенрир решил затаиться. Источник звука приближался к броне. Нечто коснулось корпуса, проползло из-под кормы к редану и остановилось у заглушки разъема внешнего энергопитания. Раздался щелчок. Фенрир почувствовал, как отвертка коснулась шлица стопорного винта, и заблокировал винт изнутри. Неизвестный в локоть с третью длиной упорно пытался снять заглушку, пока его инструмент не сломался.

Вслед за премерзким хрустом Фенрир услышал нечленораздельный вопль в ультразвуковом диапазоне. Неизвестный нырнул в песок. Ему вдогонку Фенрир наконец включил активные приборы наблюдения, но карточки на память вышли не лучшего качества. Не пытаясь анализировать событие, Фенрир завис над грунтом и включил силовые щиты – так, для порядка.

Собаки, встревоженные во сне криком странной твари, скоро угомонились.

Спустя полтора часа после рассвета Горм, убив еще около получаса на завтрак и поиски правого носка, наконец выслушал рассказку Фенрира и решил, что в песке, погребающем город, стоит покопаться. Он разбудил собак, рассказал им о своей несчастной судьбе, те завыли, а Мидир сделался настолько переполнен чувствами, что напрудил лужу. Тем временем охранные роботы, спущенные через нижний люк, оттащили опоры силовых щитов от Фенрира, универсальные роботы взяли пробы песка и приготовились строить дом, а Горм выволок свой и собачьи выходные костюмы и начал облачаться. И двух часов не прошло, как вся троица была застегнута, зашнурована и подключена к энергоисточникам, в шахте раздвинулись меха шлюзовой камеры, десять ног переступили через высокий порожек, перегородка с шипением повернулась вокруг центральной оси, изолируя шлюз от внутренних помещений, и осталось только открыть левую наружную дверь, через которую Горм всегда покидал чрево Фенрира. Пока выравнивалось давление в шлюзе и снаружи и пока мощные гидроцилиндры поднимали дверь, Горм успел подраться с собакани и два раза поругаться с Фенриром. Как бы там ни было, потомок великих ярлов космоса наконец вылез на броню, постоял, вертя головой, и нелепо спрыгнул на песок. Собаки последовали его примеру и, взяв след ночного гостя, уводивший в недра планеты, принялись копать. Горм поднырнул под корпус Фенрира и вытащил поломанную отвертку. Инструмент скорее походил на консервный нож, которым сумасшедший безрукий слепоглухонемой мог бы вскрывать завязанные узлом банки с консервированной слонятиной. Внимательнее осматривая предмет, Горм увидел, что поверхность его внутренней полости в ближней к разлому части была покрыта какими-то волокнами, из которых сочилась отвратного вида и, как утверждал Мидир, адекватного запаха слизь.

– Органическая химия, – сказал Фенрир, – а то и биосинтез.

– Да, – вздохнул Горм, – стоит подарить ему новую отвертку. Отформуешь?

– Раз плюнуть. Прямо из местного грунта. Спечется на радость – это ж молотый кирпич. Гораздо прочнее, чем была эта дрянь.

– Смотри, чтоб слишком прочная не вышла. Не больно-то нужен ты мне развинченный.

– Ну, я-то сам не из кирпича все-таки.

– Стой, или это ты говорил сейчас про кирпич?

– Да вроде.

– К чему это ты?

– У тебя ума не больше, чем у тролля, честное слово. Я битый час талдычу, что местный грунт – молотый кирпич.

– Вот это все? – Горм вытаращился на однообразные плосковерхие холмы, во все стороны уходившие к горизонту.

– Наконец до тебя начало доходить.

– Это у тебя ума меньше, чем у тролля! Прикинь, какой здесь объем – будь это постройки, они бы рухнули под своей тяжестью!

– Так вот они и рухнули! Из дома в пять дюжин этажей запросто можно надробить такой вот холм крошки. Кстати, на Маг Муиртемне была кирпичная башня в восемь дюжин этажей – может, и посейчас стоит.

– Сравнил – та была на железном каркасе!

– А ты глянь в яму!

Из дна разрытой собаками ямищи торчали перекрученные ржавые стержни.

– Арматура, – победительно сказал Фенрир.

– Отнюдь! – нарочито возразил Горм. – Ваще, видимые нами холмы никогда не были организованы в дома. Аборигены живут под ними, искусственный песок защищает их от перепадов температур, а стержни – радиаторы системы кондиционирования.

– Отменно! Я готов поверить.

– А я нет. Интуиция. И дома рухнули не под собственной тяжестью. Мидир! Кого чуешь?

– Тварь смрадную!

– Одну?

– Многих!

– Где?

– Внизу!

– А наверху живет кто-нибудь?

– Не чую!

– А жил?

Мидир вылез из ямы, поднял морду и потянул носом. Усилитель запахов, встроенный в его шлем, загудел.

– Издох и сгорел! – выдал пес после небольшой паузы, потом добавил:

– Давно! – и прыгнул обратно в яму.

– Ты понял? – сказал Горм. Кстати, как отвертка для твари смрадной?

– Никак не мог понять, какая была ручка. Сделал из пластмассы с памятью – сожмется по форме хваталки. Сейчас…