Книга Секс дыбом - Владислав Картавцев

В настоящем холостяке (с домом, с машиной и приличной работой) бушует энергия. Она двигает его вперед и всегда вперед – от одной намеченной цели к другой, от одной юбке к другой.

* * *

Ах, уж эти юбки – они заставляют моё сердце биться с удвоенной, утроенной силой, и я считаю, что юбки – одно из немногих изобретений человечества, которое пошло бы на пользу и кошачьим!

Вот идет сексапильная кошечка в мини! Не так, как сейчас – повсеместно все ходят голыми, прикрываясь только хвостами – нет!

Очаровательное мини, скрывающее прелести и придающее тайну – вот мечта котов! Чтобы в порыве страсти смело забросить мини наверх, ну а потом уже – отдаться океану всепроникающей любви!

Иногда я фантазирую, что судьба дала мне возможность получить профессию кошачьего модельера. И организовать собственную линию модной одежды под брендом: «Ателье котовых изделий!» Или, например: «Всё для вас, милые кошечки! Я и для вас тоже!» Или, например: «Кот и Габбана. Сумки, ремни и намордники под заказ. Питон, носорог, перья страуса!»

Круто было бы! Ходил бы я себе (гоголем по подиуму) в окружении моделей и под восторженные овации зрителей – с трубкой, набитой дорогим кубинским табаком, в одной лапе и с бокалом коньяка – в другой. В мою честь играл бы туш и оглушительно били литавры, а я бы улыбался (в перерывах между затяжками и глотками), показывал бы свои беленькие остренькие зубки и завлекающе строил бы глазки дамам!

Мини, безусловно, – источник вдохновенья! Когда мой хозяин приглашает к себе девушку в мини, я первым делом (предварительно зажав лапой нос, чтобы снизить концентрацию Смрада) бросаюсь к ней в ноги и ласкаюсь. Она начинает меня чесать и играть со мною, но я – я, прежде всего, хочу подсмотреть, что у нее там – скрыто под мини!

О – это волшебное, часто безумное зрелище – иногда красота, иногда восторг, иногда – квинтэссенция вожделения. Недаром девушки припрятывают это для особых случаев. Но я – я имею доступ! Я кот – и мне нет преград!

Не подумайте, что я злоупотребляю поэзией слишком уж. Но мини влечет меня на поиски рифмы, и я не в силах устоять!

Выкинь штаны ватные,

Выкинь толстые лосины,

Выкинь джинсы неаккуратные,

Выкинь от пупа до колен мокасины!

Выкинь строительную робу,

Выкинь форменные брюки,

Развяжи руки гардеробу,

Пусть хватает и хранит только юбки!

Пусть их будет много —

Мини, микро и совсем невидимых,

Помни – ты вовсе не недотрога,

Повидала самцов – и робких, и убедительных!

Понимаешь, что в юбке сила,

Понимаешь, что в юбке мощь —

Носишь, будешь носить и уже столько носила!

Тягу к юбке твою невозможно превозмочь!

Мини – вот настоящее счастье!

Мини – вот мечта мужиков,

Мини преодолеет все напасти,

Мини – надела и выходи, и замужество недалеко!

Последнее четверостишие, признаться честно, вызывает во мне определенные вопросы. Например, такое ли счастье замужество, как это многим кажется? Типа: «Выйти замуж – не напасть, замужем бы не пропасть!» И: «Лето красное пропела, глянь, зима катит в глаза!». Как в таком случае быть с принципом свободной любви и свободных отношений?

Картина – берут меня за все четыре лапы, надевают на меня колючий неудобный фрак и блеклую обвисшую после стирки с «Ариэлем» бабочку и волокут в ЗАГС – расписываться с некой мадам (фройляйн, мадемуазель), которая хоть и вызывает во мне эмпатию, но не настолько, чтобы связать с нею жизнь на веки вечные!

А в ЗАГСе играет Мендельсон, гремят бокалы с шампанским, и веселая пьяная уже с утра распорядительница приглашает меня и кошечку (предмет моей внутренней эмпатии) занять свои места в очереди таких же бедолаг брачующихся! И, понятно, что мы тоже пьяны – особенно я, поскольку во фраке и уволочен в брак!

К вискам приливает кровь, я чувствую, как во мне возгорается, как искра, неприязнь, я беру поллитру и засаживаю ее в одно горло – чтобы с души полегчало! Отпускает, лапы становятся неустойчивыми, глаза осоловелыми, и она – предмет моей прошлой внутренней эмпатии – хватает меня за хвост (вследствие чего я выпрямляюсь и не падаю на паркет).

И тут я понимаю: жена нужна для того, чтобы удержать меня от неправильного шага, вызванного нежеланием видеть рядом с собой жену каждый божий день! Как говорится: «Оц тоц первертоц, бабушка здорова! Приплыли!»

И можно только позавидовать закоренелым холостякам, которые ежедневно проносятся на крутой тачке (с новой красоткой на сиденье рядом) мимо ЗАГСа и плюют в его сторону, показывая неприличные жесты и шепотом произнося: «Чур меня, чур меня, изыди ЗАГС, изыди!»

* * *

Страшно подумать, что бы было, народись я в кругу большой семьи! Или, например, окажись там путем дарения или намеренно совершенной покупки! И чтоб рядом дети, пузатый глава семейства, брюзжащая жена – и теща с тестем наездами, или вообще – постоянно рядом! Вот где жуть!

Моя участь была бы незавидна. Сначала меня бы кастрировали и спилили бы мне все когти, потом – а потом уже и не нужно ничего! Жизнь закончилась – всё равно, что Вам в расцвете лет отстрелили яйца из дробовика! Грубо? Да, грубо! А Вы, я смотрю, предпочитаете нежное прикосновение скальпеля хирурга? Плавненько так – чик, был кот – и нет кота! Остался только комок шерсти с глазами – толстый, ленивый кастрат из итальянских!

Но я бы мстил! Ах, какой страшной была бы моя месть! Месть за поруганное кошачье достоинство, за чувства, оскверненные навсегда, за отсутствие радости бытия – за всё, что отнял у меня проклятый хирург вместе с еще более проклятым женактиком-свиньёй!

Я бы гадил в ботинки по ночам;

Я бы (за неимением когтей) драл обои зубами;

Я бы обгрыз пульты от телевизора и DVD-проигрывателя;

Я бы призвал в дом мышей и смотрел бы, как они пожирают гречку и рис из магазина;

Я бы завалил линялой шерстью все ковры, и пусть дети женатика давятся аллергическим чихом!

Я бы дождался, пока женатик с женой уйдут на работу, а дети – в школу, открыл бы все краны в ванной и на кухне и затопил бы ненавистный дом!

Я бы… Я бы устроил им такую жизнь, что они сотню раз пожалели бы, что лишили меня радости секса! У – ненавижу!

Хотя что я так разошелся – я ведь совсем в другом положении! И за это искренний поклон моему хозяину!

Евгений любит меня, и я уверен, у него и в мыслях нет ничего похожего на чик-чик! А если и есть, то в любом случае, я заранее почувствую и убегу в подвал! И пусть я буду голодать, но честь сохраню! А это важнее всего на свете! Что, не согласны? По глазам вижу, сомневаетесь! А почему? Потому что вы – люди – думаете, что можете обращаться с нами, как вам угодно, и вам за это ничего не будет?