Книга Пуля для Власова. Прорыв бронелетчиков - Игорь Карде
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Майор Кузин, прекратив спор, сел в генеральскую «эмку» и вместе с капитаном Лавренёвым отбыл в Малую Вишеру. Бронемобиль же с генералом не спеша двинулся в сторону Мясного Бора, за ним поползла и полуторка с охраной. Через час обе машины благополучно прибыли в штаб 65-й дивизии…
…И вот теперь им предстояло ехать дальше – в штаб Второй Ударной армии. И браться за ее спасение.
– Я поеду в полуторке, – объявил майор Злобин капитану Лепсу, – надо познакомиться с бойцами, выяснить их настроение. А ты, Леонид, садись с Андреем Андреевичем и контролируй его – чтобы еще чего не выкинул. И постарайся, чтобы больше не было никаких припадков! А то мы всех красноармейцев напугаем. Скажут, что командарм тяжело болен. А нам такие слухи ни к чему…
Леонид Анатольевич кивнул – хорошо. Хотя стопроцентной гарантии дать не мог: мозг – штука тонкая, до конца еще неизученная…
Майор Злобин пошел к полуторке, знакомиться со своими новыми подчиненными, а генерал Власов и капитан Лепс разместились в жилом отсеке бронемобиля. Командующему очень понравилось, что в машине можно не только сидеть, но и лежать. Он тут же снял полушубок, шапку, скинул перчатки, сапоги и с удовольствием растянулся на нижней койке. Спросил только: «Что за машина такая? Никогда раньше не видел…»
Сергей Самоделов, как механик-водитель, тут же пояснил: новая модель, товарищ генерал-лейтенант, самая последняя разработка. Создали специально для высшего командного состава армии, чтобы быстро и без проблем перемещаться вблизи фронта. Своего рода «генеральский танк»: броня – надежная, вооружение – отличное, и внутри достаточно комфортно. Даже удобнее, чем в легковом автомобиле. Вам, товарищ генерал-лейтенант, достался один из первых образцов. Только что прибыл на фронт…
Власов вяло кивнул – хорошо, и закрыл глаза – было видно, что устал. Через некоторое время он уже задремал. Все-таки подавление сознания не прошло для него даром…
Капитан Лепс сел рядом с генерал-лейтенантом – контролировать, как и обещал майору Злобину. Тут же, на соседней койке, расположился и Герман Градский – помогать в случае чего.
Сергей Самоделов занял место водителя, а Матвей Молохов встал у пулемета – прикрывать машину огнем. Передовая близко, и немцы постоянно беспокоят… Бронемобиль, чуть побуксовав, выполз на дорогу и двинулся в сторону деревни Дубовик, в штаб Второй Ударной. За ним тронулся и грузовик с охраной.
…Полковник Кошевой посмотрел вслед удаляющимся машинам и негромко заметил:
– Андрей Андреевич, конечно, генерал опытный, известный, под Москвой себя хорошо проявил. Был отмечен Верховным… Но там широко, вольно было – поля, леса, воюй – не хочу. А каково ему здесь будет, среди наших-то болот? Не утонуть бы – и то хорошо! Ну, ладно, поживем – увидим. Посмотрим, как воевать станет…
Старший сержант Иван Мешков проводил глазами парящую в небе «раму» и с тоской подумал: «Значит, надо ждать в гости «лаптежников»…
Так всегда было: сначала прилетал немецкий разведчик, намечал цели, а вслед за ним появлялись и «юнкерсы», заводили свою нудную «шарманку» – с душераздирающим воем сваливаются в пике и сбрасывают на забившихся в земляные щели красноармейцев смертоносный груз. Уничтожали все подряд, все живое… Тех же бойцов, кто, не выдержав, пытался спастись бегством, расстреливали на бреющем полете из пулеметов.
«Интересно, – думал Иван, – заметили ли они нашу новую землянку? Если да, то это плохо…»
И то правда: в старой уже воды по колено, спать невозможно, вот и решили выкопать новую на единственном сухом клочке суши, под чахлыми сосенками. Красноармейцы трудились все утро, старались, что называется, не за страх, а за совесть – для себя же! Вышло очень даже недурно – хорошо, надежно, тепло. Тщательно замаскировали новое жилище сверху еловыми ветвями, укрыли мхом – будто бы обычный невзрачный холмик в лесу…
Решили, что уже сегодня будут ночевать не на мокром, глинистом полу, а в относительно нормальных условиях: на свежем лапнике, уложенном в три слоя и тщательно утрамбованном для теплоты и сухости. Очень хотелось нормально выспаться, а то все последние ночи приходилось полусидеть-полулежать на мокрой глине, пахнущей вонючей болотной тиной…
И вот на тебе: фриц прилетел! Покружил над рощицей, сделал пару дежурных заходов и вроде бы уже собрался обратно, как вдруг резко изменил направление и прошелся над самыми деревьями, чуть не срезав их макушки. Что-то, он, гад, заметил. Если новую землянку – то все, жди «юнкерсов» с тяжелыми бомбами. И тогда – прощай, мечта о сухой лежанке и нормальном сне…
– Кузнецов, ко мне! – позвал Мешков.
Младший сержант Кузнецов, до того спокойно сидящий возле старой ели, не спеша поднялся и подошел к Ивану.
– Вот что, Степан, – сказал Мешков, – бери ребят и копайте новый блиндаж – вон на том, дальнем холмике…
И показал на соседнюю возвышенность. Там тоже росли сосны и ели, но, в отличие от их холмика, место было неприветливое и неуютное. Мокрый, почти голый клочок суши с несколькими сильно покореженными и посеченными осколками деревьями.
На недоуменный же взгляд сержанта пояснил:
– Видел – «рама» кружилась? Значит, немец что-то заподозрил, заприметил. Вызовет сюда пару «лаптежников», и устроят они нам праздник. Разбомбят нашу землянку подчистую и весь труд коту под хвост! Надо бы их обмануть, подсунуть ложную цель… Выкопай яму, положи сверху бревна, прикрой ветками, но особо не маскируй. Пусть думают, что это и есть наш блиндаж. И разносят его к чертовой матери!
Кузнецов недовольно засопел – получается, будем горбиться ради того, чтобы фриц уничтожил весь наш труд?
– Ничего, – успокоил его Иван, – зато новая землянка целая будет. Ты, брат, сам подумай: «рама» цель видела? Видела. Значит, вызовет сюда «юнкерсы». Те прилетят, будут искать цель, чтобы бомбить. И что заметят? То, что мы им подсунем, новый блиндаж! Обрадуются, гады, и сбросят на него все свои бомбы. И перед начальством своим отчитаются: выполнили, мол, боевое задание, уничтожили русское укрепление! Пусть себе бомбят, не жалко! Зато мы сегодня спать будем уже в сухости и тепле… Понял?
Кузнецов расплылся в улыбке: ясно, товарищ старший сержант, военная хитрость. Соорудить ложную цель? Не вопрос, сейчас сделаем!
И бодро побежал к своим бойцам – гнать на работу. Те сначала недовольно заворчали (только что сели отдохнуть!), но, поняв, в чем дело, дружно встали и пошли на холмик. Им тоже хотелось провести ночь в относительно сухом месте… Вечная болотная сырость и гнилая вода надоели всем до чертиков, а в новой землянке можно выспаться нормально. Если, конечно, немец ее не разбомбит…
Мешков посмотрел вслед Кузнецову и поспешил на командный пункт – небольшое укрепление под толстой сосной у самой передовой. В нескольких сотнях метров от него, за черным, раскисшим полем, уже были немецкие позиции.
Иван добрался до своего КП и, пригнувшись, побежал по траншеям – надо проверить, всё ли в порядке, все ли бойцы на месте. Чуть выглянул в одном месте, прислушался. Отсюда было хорошо слышно, как на той стороне играет музыка – фрицы с самого утра заводят патефон и горланят свои песни. Мешков зло сплюнул: точно, сегодня же 20 апреля, день рождения их поганого фюрера!
