Книга Идеальная жизнь - Даниэла Стил

Блейз выдержала короткую паузу, давая зрителям возможность осознать высказанную ею мысль, после чего перешла к теме подъема рынка ценных бумаг, которая беспокоила специалистов с Уолл-стрит. Не слишком ли быстро произошел этот подъем после недавнего обвала? И что он значит? Блейз выдвинула несколько версий, процитировав слова экспертов. В своих эфирах она всегда затрагивала самые злободневные темы.

У нее было целых двадцать минут прямого эфира. Наконец, продолжая улыбаться в камеру, тем более что оператор дал крупный план, Блейз попрощалась со зрителями и пожелала им удачного дня. Неудивительно, что у людей неизменно возникало ощущение, будто она говорит «до свидания» именно им. Пронзительные зеленые глаза смотрели прямо на телезрителя. Блейз говорила со всеми и с каждым в отдельности. Новости сменились рекламой. Блейз тем временем сняла микрофон, встала и вышла из студии. Несколько продюсеров тотчас заверили ее, что эфир прошел прекрасно.

Как и планировала, она высказала свое мнение по всем больным вопросам – тонко, ненавязчиво, чтобы не напугать зрителей, а лишь проинформировать и заставить задуматься. Этим утром она коснулась тем насилия, психических расстройств и финансового рынка. Это были самые главные темы выпуска. Эфиры Блейз всегда были интересными и адресовались как мужчинам, так и женщинам. Они были интеллектуально насыщены, но оказывалось в них и нечто большее: Блейз уважала свою телеаудиторию и признавала за зрителями способность мыслить.

Ее комментарии адресовались каждому, кто хотел думать. Ее интервью и специальные репортажи были еще интереснее. Блейз прекрасно выбирала себе собеседников, которым задавала тонкие и умные вопросы, затрагивая темы, которые были интересны ее аудитории. Неудивительно, что у зрителей возникало ощущение, будто в эти моменты они вместе с Блейз находятся в студии.

Она также обладала врожденным даром располагать к себе тех, у кого брала интервью. Наделенная природной непринужденностью, Блейз не боялась рассмешить собеседников, раскрепостить их. И в результате добиться от них того, что ей нужно. Начав с шуток, она неожиданно переходила к серьезным темам и, как говорится, брала собеседника за жабры. Делала она это не просто умело, а по-настоящему виртуозно.

– Отличная работа, – похвалил Чарли Оуэнс, исполнительный продюсер, пробегая мимо Блейз, торопясь на совещание. Сама она вернулась к себе в кабинет – проверить электронную почту и еще раз просмотреть материалы для завтрашнего интервью с премьер-министром. Стоило ей заняться делами, как она забыла обо всем на свете. Остаток дня Блейз провела за подготовкой предстоящего интервью в Дубае. Буквально за минуту до того, как уйти с работы, она сделала запрос на дополнительную информацию. В том, что касалось работы, Блейз была предельно основательна и скрупулезна. Кстати, это была одна из причин любви к ней как начальства, так и телезрителей.

– У вас есть все, что вам нужно? – уточнил Марк, когда Блейз положила в портфель последнюю папку с бумагами.

– Да, у меня все готово, – ответила с улыбкой Блейз и стала надевать пальто. Марк был таким же аккуратистом, как и она. Неудивительно, что они так прекрасно ладили друг с другом. В его глазах она была не зануда-перфекционистка, а настоящая звезда и образец для подражания.

Между тем стрелки часов показывали шесть вечера. День получился долгим. Как обычно, она провела на работе двенадцать часов. Но для Блейз в этом не было ничего необычного. Марк тоже работал каждый день дольше положенного и считал подобное состояние дел вполне естественным.

– Увидимся через три дня, – снова улыбнулась Блейз. – Звоните, если появится что-то интересное.

Интервью с премьер-министром будет снимать британский оператор. Он же вылетит вместе с ней в Дубай наряду со звукооператором и другими членами съемочной группы.

– Попытайтесь поспать в самолете, – с озабоченным видом посоветовал Марк. Он искренне беспокоился за нее. Блейз работала на износ, как никто другой из всех известных ему тележурналистов, и получала удовольствие от тяжелой работы. Чем больше Блейз работала, тем больше подпитывалась энергией. Она сама замечала это за собой. Это был один из секретов ее успеха. Плюс тот факт, что ей не требовался долгий сон. Когда же окружающие сетовали на то, что она почти не спит, Блейз всегда напоминала им о Маргарет Тэтчер, которая спала всего три часа в сутки, и тогда они замолкали.

Она любила делать то, что ей нравится, любила засиживаться за работой далеко за полночь. Отсюда – естественное желание жить одной и говорить, что она «выбрала добровольное одиночество». Блейз действительно сумела убедить себя в том, что именно так и есть. Даже если временами ей и было одиноко, она дала себе слово: больше никаких романов. Иногда по вечерам ей хотелось, чтобы рядом с ней был кто-то, с кем можно было бы поговорить, особенно если на работе случилось что-нибудь хорошее или плохое. Во всех прочих отношениях одиночество ее устраивало.

– Я всегда сплю в самолетах, – напомнила она Марку. – В полете, пожалуй, труднее не спать.

Полет из Нью-Йорка в Лондон занимал семь часов; на следующий день она должна выглядеть свежей и полной сил. Так что ей обязательно нужно хорошенько выспаться в самолете. Через три часа после посадки она встречается с премьер-министром. Этого времени впритык хватит на то, чтобы добраться до отеля, принять ванну и переодеться, после чего прибыть на Даунинг-стрит, 10. Ни одной лишней минуты у Блейз не будет.

– Не забудьте поесть, – посоветовал Марк, зная ее привычки. Когда Блейз с головой уходила в важный для нее проект, она часто забывала о еде и сне.

Помахав Марку на прощание, Блейз направилась к лифту. Нет, какой у нее все-таки замечательный помощник!

Был час пик, улицы забиты транспортом, так что домой она добралась лишь через сорок пять минут. Не то что утром от дома до работы. Пока Талли уверенно лавировал в потоке уличного движения, Блейз откинула голову на спинку сиденья и закрыла глаза. Когда они наконец доехали до ее дома, Блейз кивком поблагодарила Талли.

– Увидимся в полдевятого, – напомнила она водителю. Чтобы успеть на лондонский рейс, в аэропорту ей нужно быть в полдесятого. Вылет назначен на половину двенадцатого.

– Буду вовремя, – пообещал Талли.

Блейз поднялась наверх, в свою пустую и тихую квартиру, включила свет и выглянула в окно, выходившее в парк. Было почти семь часов, и она решила принять душ и переодеться. И что-нибудь поесть. Может, до отъезда позвонить Салиме? Или нет, в это время дочь ужинает. Блейз позвонила ей сразу, как приняла душ. Салима взяла трубку после первого же гудка. Система электронного определения номера голосом подсказывала ей имя звонившего. Она могла из любого места в комнате услышать звуковой сигнал и понять, кто звонит. Услышав номер матери, Салима улыбнулась и поспешила к телефону.

– Привет, мам, – радостно произнесла она. Блейз неизменно поражало, что в голосе дочери ни разу не послышалось даже малейшей нотки раздражения или упрека по поводу того, что она звонит ей не слишком часто. Только радость.