Книга За жизнь платят кровью - Владимир Стрельников

Рафаль глухо зарычал и сделал стойку, обтянув поводок.

— Глядите, лоси! — Сеня показал на старый перекресток. Точно, лосиха и пара подросших телят вышли на свободное от деревьев и завалов место. Рудольф громко и звонко свистнул, хлопнул в ладоши, но звери просто внимателно поглядели на него, и сторожко, но неторопливо зашли в кленовый лесок.

— Так, потопали. Сеня, веди. — Сергеич пошел следом за собаководом. За ним пошел Рудольф, со вздохом накинувший на плечи рюкзак, со складными носилками поверх. А за ним в цепочку остальные. Завершил шествие я. В голове и хвосте колонны в старом городе всегда должны быть некроманты.

— Точно, церковь. И гляди, часть уцелела. — мы вышли на площадь, которые раньше назывались соборными. — И дымком тянет. Похоже, дошли?

— Так. Сень, Василий, я убивцев не чую. Как вы? — Старший снял с себя рюкзак, и перекинул на грудь укорочненную винтовку. — особо ты, Вась?

— Глушит город все, Мартын Сергеевич, почти ничего не чую. — Покачал головой Семен.

— Там кто‑то недавно умер. — Я кивнул на здание на противоположном конце площади. — В соборе ничего, кроме света. Есть кто‑то живой, один. Убивал. Но в бою. И давно уже.

Ну да, мы, некроманты, не только смерть чуем. Нет, живых тоже, если хорошо постараемся.

— Нет. Вась, зря ты в инквизицию не идешь. — Покачал головой Сергеич. — Катался бы как сыр в масле.

— Они вкалывают как волы, Мартын Сергеевич, от одного неупокоя к следующему. Некогда им кататься. Да и дисциплинка у них, не погуляешь, не поблядуешь. Нет уж, благодарю покорно. — Снова отказался я, усмехнувшись про себя. Инквизиция, инквизиция. Ну, сватали меня в эту контору, больше напоминающую сейчас джедайский орден из старой фантастики. Мол, они несут спокойствие и мир на планету. И спрашивается — для чего?

Сейчас на всей Земле живет народу всего ничего, по меркам прошлых времен. Мильенов сто пятьдесят — двести в Евразии, примерно столько же в остальном мире. В Африке, в большей части Латинской Америки народ фактически вернулся к племенной жизни, живет как в каменном веке. Только в некоторых местах сохранили знания, и очаги цивилизации.

То есть места на планете — живи и радуйся. Так нет, инквизиторы лезут к старым поселениям, уничтожают неупокоев, разгоняя их порой на сотни верст. Но при этом они на самом деле, готовы в любой момент рвануть на зов о помощи, и даже нелюдь умеют судить честно.

— Ладно. Клим, разверни рацию, отстучи, что прибыли на место, приступаем к спасательной операции. Семен, Рудольф, готовьтесь. Сердант, ты с Василием на всякий случай бдите здесь, договорились?

Спасатели поскидывали с себя все лишнее, оставив по пистолету, мотку плотной веревки и еще кой — какие спасательные вещицы на специальном жилете — разгрузке. И аккуратно, бесшумно вошли под своды старой церкви. Даже Рафаль, казалось, вел отряд на цыпочках.

Вскоре из дверного проема храма вышел Сенька, и позвал нас за собой.

Пройдя пыльный притвор, я увидел в среднем храме ту, ради которой мы сюда и притопали. Чуть подальше сидел, рычал и скалил зубы знакомый кобель, привязанный к какому‑то возвышению. Похоже, она псину к алтарю привязала. Рафаль стоял промежду овчаром и людьми, страхуя.

Худощавая черноволосая женщина лежала на каких‑то, когда‑то блестящих вещах, около кострища, в котором, судя по всему, сжигались куски старой мебели храма. Сказать, сколько ей лет, было очень затруднительно, лицо нашей клиентки было покрыто грязью и копотью, то же самое было с ее одеждой.

Сейчас Сергеич осматривал ее ногу, срезав самодельную повязку и распоров штанину. Неподалеку валялся ботинок, тоже располосованный старым спасателем. Рудольф придерживал руки женщины, обняв ее сзади.

Моя аптечка валялась открытая неподалеку, и, судя по всему, пригодилась. Нет, не пистолет, дирринджер валялся в аптечке, а вот вскрытая упаковка антибиотиков, и пустая обертка от пеммикана, показали что я угадал.

— Как она? — первым делом спросил сержант, подойдя к спасателям и спасаемой.

— Не очень хорошо, скорее, плохо. Закрытый перелом, судя по всему — воспаление. — Сергеич закончил осмотр, и сейчас делал женщине в бедро подряд несколько уколов. — Наложу шину, и вызовем "кукурузника". Нужна операция, и срочно. Попала ты на деньгу, барышня.

— Ничего, расплачусь. — Женщина на какое‑то время расслабилась, обмякнув в руках Рудольфа. — Там, напротив площади — банк. Мы в нем взяли около пуда в монетах и слитках, золото и серебро, пара брусочков платины. На выходе Константин провалился сквозь прогнивший пол, началось обрушение. Вячеслав топал под упавшую плиту, я вышвырнула рюкзачок с добычей в окно, и едва успела, сама выпрыгнула. При этом сломала ногу. Долго ждала и кричала, но парней не было видно и слышно. При помощи Альфреда перебралась через площадь сюда, в церковь, и отправила пса за помощью. Он вернулся, принес записку и посылку. Спасибо тому, кто ее послал, и сообщил вам.

— Вон, Василия благодари. — Кивнул на меня старший, накладывая шину на ногу застонавшей и до кроми прикусившей губу скорее девушке. Или молодой женщине, сейчас я уже мог определить, что она вряд ли за тридцатник перешагнула. — Клим, разворачивай рацию, вызывай " летающего дохтура". Биплан на площади сядет спокойно, там чистого места хватает. Остальные — готовьте косты, надо посадку разметить. Сеня, садись к Алене, я пошел руководить. А то наворочают, архаровцы.

Под руководством старшего мы быстро немного расчистили от кустов, и разметили площадку примерно сто пятьдесят на тридцать метров, благо старая площадь была сделана капитально. После чего соорудили посадочные костры из старья, надранного в салонах древних машин. А что, эта древняя, расползающаяся в руках синтетика отменно и дымно горит. Как раз то, что нам надо. Да еще маслом полили, набрав его из‑под севших на ободья джипов. Пробили им картеры и надоили масла. Как раз хватило.

Вскоре прилетел небольшой самолетик. Покрутившись над помеченной дымами площадкой, он лихо приземлился, и коротко прокатившись, встал неподалеку от нас.

— Где пострадавшая? — Из открывшегося люка выскочил коренастый дядька в синеватом костюме.

— Сейчас принесут. — поздоровался с ним за руку Сергеич, и, обернувшись, показал на пару спасателей, вынесших девушку из храма. — Только у нее овчарка. Возьметет с собой, а то мы не знаем, как она себя поведет без хозяйки?

— Возьму, только пусть в салоне привяжет за поводок покрепче. — Кивнул врач, и быстро проверил у девушки пульс, давление, температуру. Коротко осмотрел ногу, нахмурился, и скомандовал заносить в салон.

Я в это время разговаривал с пилотом. С Джеком мы уже года три как знакомы, все‑таки не зря я тоже в авиации служу.

— Вась, вы тут поосторожнее. Севернее, по — моему, стая расквыр была, по крайней мере мне так показалось. Штук сто — сто пятьдесят, не меньше. Я торопился, потому не стал круг делать. — Джек тоже был некромантом, пусть и не очень сильным. — Километрах в десяти отсюда, там вроде как детская колония была.