Книга Глеб Белозерский - Лев Демин

- Не гоже, князь, давать волю слезам. Ты теперь князь Ростова, продолжатель дела отца. Старайся всем походить на него. Щедрой души был человек. Занесем, князюшка, в летопись добрые дела его.

Княгиня Марья Михайловна и епископ Ростова Кирилл Второй были духовными единомышленниками. Люди для своего времени образованные, начитанные, великие книжники, они трудились вдвоем над составлением ростовского летописного свода, охватывавшего много имен и событий.

Глебу сообщать трагическую весть было бессмысленно: все равно не уразумел бы ничего по малолетству. Еще недавно был ползунком.

Кирилл продолжал наставлять княгиню.

- Подрастет твой младшенький, возмужает… Выделим ему удел. Можно Белоозеро с округой. Борис останется старшим в роду, Глебушка, как удельный князь, у него в подчинении.

- Что же теперь делать, владыка? - с отчаянием в голосе вымолвила княгиня.

- Воспитывать сыновей, управлять Ростовской землей. Платить супостатам дань. Скрывать свою ненависть к ним и ладить с ханом.

- Ты прав, владыка, - спокойно ответила княгиня Марья, - хотя приглушить ненависть, забыть о жертвах вряд ли возможно.

- Я говорю о внешнем проявлении ненависти, матушка. Сие проявление может оказаться губительным и для тебя, и твоих детей. Надевай личину благодушия.

- Как так?

- А иначе нельзя, матушка. Поразмысли сама. Княгиня Марья умолкла, не найдя слов для возражения и заговорила о другом.

- Я полагаю, владыка, надо бы поощрить этого белоозерского кузнеца, как его…

- Григорий Меркурьев. Судя по всему, хороший воин, находчивый. И был предан князю Васильку. Оставим его в княжеской дружине?

- Оставим.

- А как оправимся от разрушений, подымем Ростов, восстановим войско, дадим ему чин пятидесятника или даже сотника. Он этого заслужил.

Княгиня Марья не возражала. Владыка изложил свой план действий на ближайшие дни.

- Я выеду в Ростов с моими клириками, пока Шексна еще не вскрылась. Возьму с собой Меркурьева. Он укажет место, где покоятся останки нашего князя. Доставим в Ростов для погребения в Успенском соборе.

- А как же я с детьми?

- Оставайтесь на Белоозере, пока не вскроются реки и не пройдет ледоход. Возвращайтесь уже по воде. А тем временем я восстановлю княжеские хоромы, кафедральный собор. Небось, все пограблено, загажено. Не могу представить, что сделали бусурманы с Успенским храмом. Святые образа, наверное, осквернили, в храме конюшни устроили.

- Типун тебе на язык, владыка, - Марья Михайловна перекрестилась.

С планом епископа княгиня согласилась. Владыка Кирилл вместе со своими духовными лицами и Григорием Меркурьевым выехали санным путем в Ростов, намереваясь по пути забрать в Шеринском лесу останки князя Василька. Княгиня с детьми и боярином Неофитовым, который стал управляющим и начальником небольшой охраны, осталась в Белоозере.

Вся белозерская земля оглашалась скорбным звоном церковных колоколов. Духовенство непрестанно молилось за упокой души раба Божьего, великомученика Василька, сына Константинова.

Прощаясь с княгиней и благословляя ее, владыка Кирилл сказал проникновенно:

- Вернешься, княгинюшка, с детьми в Ростов, и вернемся мы к нашему богоугодному делу, летописанию. Подумай, что должны написать об убиенном Васильке. Слова добрые, хвалебные, как об ангеле Господнем. Кто из бояр служил князю Васильку Константиновичу, тот уже не мог служить другому князю. Так и напишем.

Княгиня засомневалась в справедливости этих слов, но владыка сказал ей твердо:

- В летописи надо написать именно так. Летопись - это и Божий, и людской суд над человеком. Великомученик заслуживает таких слов. Пусть это будет панегирик. Верю, что церковь станет чтить князя Василька как святого.

- Пусть будет по-твоему, владыка, - согласилась Марья Михайловна.

Глава 3. ВОЗВРАЩЕНИЕ В РОСТОВ

Небольшой обоз владыки Кирилла двигался вниз по Шексне, все еще скованной льдом, хотя лед становился ноздреватым, рыхлым. А по середине реки кое-где образовывались полыньи. Стояла середина марта, погода была солнечная, хотя еще и прохладная.

Обоз прижимался к кромке берега, подальше от опасных, зловеще чернеющих пятен. Так беспрепятственно вышли к Волге, не встретив нигде ханских людей. По левому берегу Волги поднялись вверх, до впадения в нее Мологи. Добрались наконец до злополучного поля, где две недели тому назад произошла Ситская битва. О приближении места недавней битвы давал о себе знать смрадный запах. Ощутив его, кони тревожно заржали.

Не то чтобы многолюдно было на поле. Но десятка два-три людей, мужчины и женщины, собирали трупы русских воинов, чтобы предать их земле по православному обычаю. Распоряжался всем этим молодой рыжебородый священник. Полы его рясы были подоткнуты за ремень. Заметив приближающийся обоз, он подошел к саням ростовского владыки, спросил пытливо:

- Чьи будете, божий страннички?

- Ростовский владыка с моими людьми, - сдержанно ответил Кирилл.

- Прости, батюшка… Не признал сразу. Благослови на доброе дело, - ответил священник, прикладываясь к протянутой руке владыки.

- Ты-то кто будешь? Назвался бы, - сурово спросил Кирилл.

- Отец Агафоник я, настоятель храма апостолов Петра и Павла из ближайшего села. От храма моего родного одно пепелище осталось, как и от моего жилища.

- Сочувствую тебе, пастырь.

- Вот собрал прихожан, которые в лесу попрятались. Предадим убиенных земле и совершим заупокойную молитву по всем христианским правилам.

- Бог тебе в помощь, отец Агафоник. Святое дело творите.

- Спасибо за доброе слово, владыка.

- Хотел бы еще спросить тебя, добрый пастырь… Увезли ли останки павших в бою князей для достойного погребения?

- Ярославского Всеволода-Ивана легко отыскали по княжескому стягу, что лежал рядом с телом. Должно быть, сын покойного приехал за телом отца?

- Расскажи, пастырь, поподробнее, как отыскался князь Всеволод-Иван. Ведь Ярославль входит в мою епархию.

- Видать, проклятые бусурмане сшибли князя с коня. А вслед за ним пал и конь, придавив всей тяжестью беднягу. А сверху навалились грудой и другие убитые. Может быть, князь Всеволод на первых порах был еще жив, да раздавила его эта груда. А люди из града Владимира, боярин со свитой и два монаха, прибыли за телом князя Юрия дня два назад. Искали по всему полю, никак не могли найти.

- Почему же не могли?

- Надругались бусурмане над телом несчастного, мародерствовали. Сняли с него сапоги, доспехи, княжеское одеяние.

- Нашли и опознали все же князя Юрия?

- Опять помог княжеский стяг. Нашли его брошенным возле горы трупов. Значит, решили и покойный князь здесь. Опознали его по маленькой примете: на левой руке у князя не хватало указательного пальца. В детстве играл с ручным медвежонком и по неосторожности лишился пальца. Откусил его медвежонок.