Книга Гимн настоящей стерве, или Я у себя одна - Елена Ямпольская

Анна Каренина — женщина, запрограммированная на самоуничтожение. Бывают такие Геростраты для самих себя — подпалят собственную судьбу и сначала прогреются в пламени до костей, а потом примут муку адскую. Такие судьбы, такие пожары издалека видно. Недаром про них и книжки пишут.

Не лучше, как известно, сложилась судьба у Катерины Кабановой, пытавшейся улететь с обрыва от своей любви и вины. Ведь страстная любовь почти всегда — ошибка и поэтому почти всегда — вина.

А другая Катерина, Измайлова, леди Макбет Мценского уезда? На ней ведь и чужая кровь, невинная кровь. Страсть до полного помрачения рассудка, до полного отказа души.

Мужчины читают о подобных женских характерах в хрестоматии, зевают над ними в театре и совершенно не предполагают встретить Каренину в собственном офисе или леди Макбет в соседнем дворе. Им кажется, что это жуткие анекдоты, неправдоподобные крайности.

Женщина на фоне скептического настроя мужских умов чувствует себя идиоткой. Она-то знает, что бушует у нее внутри. А также знает, что от мужчины эту бурю страстей лучше скрывать. Он все равно не поверит. Или поверит и испугается. У меня буря, а он решит, что истерика. Я, может, темпераментная женщина, а он подумает — неврастеничка. Говорят, меняться и бурлить, удивлять и потрясать — самый прогрессивный метод удержания мужчины. Думаю, это еще и стопроцентный шанс быстро с ним расстаться. Личные отношения, а тем более семейная жизнь — как раз та территория, где всякий мужчина остается традиционным «середняком» и хочет держать все под контролем.

Способность к сильным страстям — это великая способность. Я должна бы гордиться ею, но на деле вынуждена скрывать. У мужчины столько способов, красивых способов продемонстрировать свою страсть. У меня — ни одного. Разве только в постели, где всегда можно выдвинуть оправдание: была вне себя, ничего не помню. Сплести ивовый шалаш возле его двери, кричать любимое имя гулким холмам и заставлять бы эхо повторять… — увы, все это дозволено Цезарио, но не дозволено бедняжке Виоле. Мы ни с чем не имеем права перебарщивать — ни с комплиментами, ни с поцелуями, ни с подарками. Преподнести любимому мужчине букет цветов, хороший, грамотно составленный мужской букет по какому-нибудь очень серьезному поводу — это поступок на грани фола. Тут надо собрать в кулак все свое мужество. И слова любви я должна цедить в день по чайной ложке. А мне так хочется на весь мир кричать: «Я люблю тебя, люблю, люблю!..»

Испокон веков считалось, что женщину воспламеняет мужская страсть, а мужчину, напротив, наша сдержанность. Они хотели этого и получили. Женщина всегда исполняет социальный и сексуальный заказ мужчины. Потому что ей хочется нравиться. Ей необходимо быть рядом с любимым человеком — во что бы то ни стало. А то, что он, вероятнее всего, никогда не узнает подлинную силу ее любви, и никогда не оценит, и, может быть, походя разобьет ей сердце, и будет снисходительно рассуждать перед посторонними людьми: «Все-таки женщины любить не умеют…» — что ж, такова трагедия нашей жизни. Невидимая миру трагедия невидимых миру страстей.

_____

ПЯТАЯ ПОПРАВКА

Сын моей подруги явился к ней с сообщением о скорой женитьбе. Поставил, так сказать, маму перед фактом. Она расстроена и просит повлиять на доморощенного Ромео, которого считает скорее мальчиком, чем мужем. Подруга старше меня, и если я скажу ей, что она не права, мне вряд ли поверят. Ромео, напротив, катастрофически юн. В его возрасте постороннее вторжение на столь интимную территорию способно только разозлить. Очутившись меж двух стульев и двух огней, я представила вдруг, как когда-нибудь мой собственный сын объявит мне вот о таком же радостном событии в своей жизни, и будет ему восемнадцать, девятнадцать, двадцать лет, и от любви к нему у меня разболится сердце. Что я тогда скажу?..

Как объяснить такому большому и, однако, такому маленькому мальчику, что он влюблен не в свою избранницу, а в удовольствие, которое они дарят друг другу каждую ночь? Сексуальную корь переносят на заре жизни очень многие женщины и абсолютно все мужчины. Первый удачный опыт превращает нас в зомби. Внезапно открывшаяся радость бытия сводит с ума. Наступает головокружение от постели. Мы буквально не можем дышать без другого человека — так что же это, если не любовь?! Мрачным предсказаниям взрослых отвечает гордо вздернутый нос: вам и не снилось!..

Хочется круглосуточно обниматься, целоваться, заглядывать в глаза, держаться за руки. Кажется, потеряй сейчас своего парня — и останешься одна навсегда. Потеряй свою девочку — никогда уже не будешь счастливым. «Никогда» и «навсегда» — главные слова в лексиконе юности.

Влюбленные дети готовы на все. Они женятся — с куклами, лентами, тортами и поездками на Поклонную гору, весь медовый месяц не вылезают из постели, а через несколько лет расстаются. Или не расстаются, но складывают свою будто бы общую жизнь из двух отдельных.

Чем обеспокоена моя подруга? Сын столкнется с грубыми материальными проблемами. Недоучившись, пойдет зарабатывать деньги. В случае развода придется делить с невесткой и без того скромную жилплощадь. А еще от ранних браков бывает скоропалительное потомство, не так чтобы позарез необходимое своим родителям.

Разумные люди страшатся подобной перспективы для собственного чада. «Ты еще такой молодой, не торопись, подумай…» А он ни ждать, ни думать не хочет, именно потому, что молодой. Свадьба после нескольких месяцев постельной вахты — предприятие, обреченное на провал. Но как, Господи, как втолковать этому дуралею такие простые, такие очевидные для взрослых вещи?!

Что я скажу сыну, убежденному, будто он встретил свою любовь? Никогда не говори «навсегда». То, что ты называешь любовью, — просто сексуальная зависимость. У тебя будет много женщин, учись обращаться с ними так, чтобы не приходилось всякий раз штамповать паспорт. С другими будет так же хорошо, как с этой, а, может, даже лучше. Погуляй, пока гормоны слегка успокоятся. И обязательно носи в кармане презерватив… Собственно, о последнем надо предупредить пятью годами раньше.

Если я все это действительно озвучу, да еще найду отклик в его душе, кем станет мой будущий ребенок? Холодным расчетливым циником?

Если в двадцать лет он поверит, что его чувство — на самом деле не любовь, и откажется от него добровольно, сохранит ли он вообще способность любить?

Если из моих слов он сделает ошибочный вывод, что секс и брак — это разные вещи, я обреку его на мучительную и несчастную жизнь.

А если он поймет, что, в принципе, можно и не связывать себя обязательствами, весело проводя при этом время, сколько ни в чем не повинных женщин глубоко обнесчастит он сам?

Какую цену допустимо заплатить за его благополучие, а какая будет чрезмерной?

Что вообще мы знаем о благополучии другого человека, пусть даже собственного ребенка?

И еще одно: а если это любовь? Ну вдруг? Один шанс на тысячу?

Во всяком споре, во всякой судьбе любовь — это аргумент, с которым надо считаться. Делать сноски, ссылки и оговорки. Да, жизнь сурова, у нее свои законы и своя логика; за преступлением следует наказание, за ошибкой — воздаяние; кто со своим уставом в мир придет, тот от устава и погибнет. Но помимо законов существуют еще поправки к законам. Главная среди которых — любовь.