Книга Смертоносный экспорт Америки - демократия. Правда о внешней политике США и многом другом - Уильям Блум

Давайте разберемся, что на самом деле представлял собой «план Маршалла». После окончания Второй мировой войны перед Соединенными Штатами, которые одержали победу за рубежом и не понесли потерь на своей территории, открылась реальная возможность достижения мирового господства. Единственным препятствием в политическом, военном, экономическом и идеологическом плане был так называемый коммунизм. Для борьбы с этим врагом был мобилизован весь внешнеполитический аппарат США, а «план Маршалла» стал неотъемлемым элементом данной кампании. Да и могло ли быть по-другому? Антикоммунизм оставался краеугольным принципом внешней политики США, начиная с революции в России и вплоть до Второй мировой войны. Перерыв был сделан лишь на время войны и продлился до последних месяцев кампании на Тихом океане, когда Вашингтон снова поставил борьбу с коммунизмом выше задач войны с Японией. Даже атомная бомбардировка Японии, предпринятая, когда она уже была побеждена, может рассматриваться скорее как предупреждение для СССР, чем военная акция против самих японцев[40].

После окончания войны антикоммунизм вновь стал лейтмотивом американской внешней политики, как будто Второй мировой войны и альянса с Советским Союзом никогда не было. Наряду с ЦРУ, фондами Рокфеллера и Форда, Советом по международным отношениям, некоторыми корпорациями и несколькими частными институтами «план Маршалла» стал еще одним инструментом в арсенале тех, кто стремился переделать Европу в соответствии с планами Вашингтона, включавшими:

1. Распространение капиталистических идеалов для противодействия сильному росту послевоенных стремлений к социализму;

2. Открытие рынков для создания спроса на продукцию американских компаний — важный аргумент в пользу оказания помощи в восстановлении европейских экономик: например, поставка табака на миллиарды долларов (в ценах XXI века) в интересах табачных компаний США;

3. Продвижение идеи создания общего рынка (будущего Европейского союза) и НАТО как неотъемлемых элементов западноевропейского бастиона для противодействия мнимой советской угрозе;

4. Подавление левых движений по всей Западной Европе, особенно ярко проявившееся в саботировании попыток коммунистических партий во Франции и Италии добиться законным и ненасильственным путем победы на выборах; средства «плана Маршалла» секретно направлялись на финансирование этой задачи, а обещания предоставления какой-либо стране экономической помощи или же угроза прекращения ее предоставления использовались в качестве дубинки; действительно, Франция и Италии наверняка бы не получили экономической помощи, если бы не согласились поддержать планы, направленные на то, чтобы лишить коммунистов возможности оказывать существенное влияние на политические процессы.

ЦРУ также использовало значительные средства из фондов «план Маршалла» для тайного финансирования институтов культуры, журналистов и издателей как у себя в стране, так и за рубежом с целью ведения тотальной и ожесточенной пропаганды холодной войны (см. книгу Френсис Стонор Сондерс «ЦРУ и мир искусств: культурный фронт холодной войны»). «План Маршалла» подавался общественности Америки и других стран не иначе как составная часть противодействия «красной угрозе». Более того, в рамках проведения своих секретных операций персонал ЦРУ нередко использовал «план Маршалла» в качестве прикрытия, а один из главных его архитекторов — Ричард Биссел (Richard Bissell) перешел в ЦРУ, немного поработав перед этим в Фонде Форда, испытанном канале финансирования тайных операций ЦРУ. Это была одна большая счастливая семейка махинаторов.

«План Маршалла» вводил целый ряд ограничений для стран-получателей, всевозможные экономические и налоговые требования, обязательные к исполнению и направленные на полный возврат к модели американского капитализма. США имели право не только контролировать распределение средств самого плана, но и утверждать расходование эквивалентных сумм в местной валюте. Это гарантировало Вашингтону существенное влияние на внутренние планы и программы развития европейских стран. Программы же социальной помощи нуждающимся воспринимались Соединенными Штатами с неодобрением. Даже введение карточной системы попахивало для них явным социализмом, из-за чего ее поэтапно упразднили. Национализация промышленности наталкивалась на еще более активное противодействие со стороны Вашингтона.

Значительная часть средств «плана Маршалла» вернулась в Соединенные Штаты или же вовсе никогда не покидала страну — эти средства выплачивались напрямую американским компаниям для закупки американских товаров. Агентство США по международному развитию (USAID) заявило в 1999 году: «Основными бенефициарами программ зарубежной помощи Америки всегда были Соединенные Штаты»[41].

Данная программа может рассматриваться скорее как экономическая операция между правительствами, а не американская «безвозмездная помощь». Во многих случаях это были договоренности между правящими классами Америки и Европы, причем многие из европейских еще совсем недавно служили Третьему рейху, да и некоторые из американских тоже. Иногда это были договоренности между конгрессменами и их компаниями по поставке определенных товаров, включая значительные объемы военной продукции. Так «план Маршалла» способствовал закладыванию основ военно-промышленного комплекса как неотъемлемой части американской жизни.

Крайне сложно найти или составить ясное и достоверное описание того, каким образом «план Маршалла» сыграл главную или необходимую роль в восстановлении каждой из шестнадцати стран-получателей. Противоположная точка зрения, более ясная, состоит в другом. Будучи высокообразованными, умелыми и опытными людьми, европейцы могли бы восстановиться после войны самостоятельно, без иностранного всеобъемлющего генерального плана и программы помощи. Налицо уже был значительный прогресс в данном направлении, еще до поступления финансирования из «плана Маршалла». Деньги по этому плану направлялись в первую очередь не на то, чтобы накормить неимущих или восстановить их дома, школы и предприятия, а на укрепление энергетики и промышленности, в частности сталелитейной. Этот период в Европе в действительности характеризовался проведением дефляционной политики, безработицей и спадом производства. Одним безусловным результатом стало полное восстановление имущих классов[42].

Почему они нас ненавидят? Часть 1

Выступая на заседании Совета национальной безопасности в марте 1953 года президент Дуайт Эйзенхауэр спросил: «Почему мы не можем добиться, чтобы хотя бы некоторые люди в этих отсталых странах вместо ненависти испытывали к нам чувство любви?»[43].