Книга Подружки невесты - Джейн Костелло
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вовсе нет! – Я с негодованием шагаю к умывальнику.
– Не волнуйся, это останется между нами. Только, ради Бога, не признавайся Валентине – она и так бесится, что ее не выбрали в подружки невесты. Представь, что будет, если ты еще и уведешь у нее парня!
– Грейс, я не собираюсь никого уводить, – говорю я слегка раздраженно. – Может, это ускользнуло от твоего внимания, но ты пригласила сюда трех моих бывших бойфрендов, так что в любом случае ситуация не самая благоприятная!
– Не надейся, что я буду извиняться, – парирует Грейс. – Только один из них числился бывшим, когда мы составляли список гостей. С двумя другими ты успела разделаться, пока шла подготовка к свадьбе!
– Послушай-ка, Миссис Самодовольная Новобрачная! Думаешь, если отхватила красавчика с мозгами, с которым жаждешь провести остаток жизни, можешь теперь задирать нос перед теми, кому не так повезло?
– Хочешь сказать, все твои ухажеры – уродливые придурки?
Я замолкаю. Грейс знает: крыть мне нечем...
– Слушай, не пора ли пересмотреть требования? – предлагает Грейс. – Первая страсть проходит в любых отношениях!
– В моих как-то особенно быстро... – говорю я мрачно, чувствуя приступ депрессии.
Подруга хитро улыбается:
– Ну, если тебе и правда так приглянулся Джек...
– Нет! – перебиваю я гневно.
– Если, я сказала... Тогда не стоит слишком беспокоиться из-за Валентины. Сама знаешь, сколько мужчин у нее было! Джек, кажется, только что порвал длительные отношения и очень страдает. Могу поспорить, с Валентиной он просто утешается в постели!
Я замолкаю – и так уже выдала себя с головой... Однако слова Грейс наводят меня на новую мысль. В чале я как можно беспечнее спрашиваю:
– По-твоему, они спят вместе?
Видимо, у Джима перерыв в съемке – он в одиночестве сидит за стойкой бара. Что весьма прискорбно. Я-то надеялась, он успел затащить Шарлотту в уголок и нашептывает ей на ушко что-нибудь пикантное из Байрона.
– Привет, Джим. А где Шарлотта? – спрашиваю я со всей утонченностью, на какую способна.
– Не знаю, мы не виделись с самого обеда. Хочешь что-нибудь выпить?
– Спасибо. Шарлотта просто прелесть, не правда ли? – ненавязчиво говорю я, потягивая вино.
– Да. Милая девушка.
– Самая добрая, великодушная, эрудированная из всех, кого я знаю! У нее вообще нет ни одного недостатка! – энергично прибавляю я.
Надеюсь, мои намерения не слишком очевидны...
– Согласен, она очень приятная, – кивает Джим.
– Точно.
Ага, все идет как надо!
– Кстати, вот и она. – Джим показывает рукой в противоположный конец зала, и я вижу Шарлотту, занятую увлекательной беседой с матерью Грейс.
Глазам не верю!
Каким-то чудом она оказалась за одним столом с мужчиной, который ей нравится и который считает ее «милой», и что? При первой же возможности Шарлотта сбегает, чтобы развлечь разговорами маму нашей подруги! О, Шарлотта, сколько же еще мне придется с тобой вынести?!
– Все в порядке? – доносится голос Джима.
– Конечно, а почему ты спрашиваешь?
– Ну, ты покачала головой.
– Правда? Я думала о... э-э... повышении муниципальных налогов – ужасно, правда? Ладно, извини, увидимся позже!
Полная решимости не упустить Шарлотту, я иду через зал и вдруг вижу поодаль Джека. Рядом с ним – жених Джорджии, Пит. Пока я размышляю, о чем эти двое могут беседовать, Джек замечает меня и машет рукой.
Я в нерешительности замираю посреди зала. Что делать? Помахать в ответ – значит, показать свой интерес (чего я хочу меньше всего на свете), а не ответить – просто невежливо...
– Вот ты где, Айви! – слышу я знакомый голос прямо за спиной и холодею. Потом медленно оборачиваюсь, понимая, что мою судьбу уже решили.
Гарет. Это первая встреча с тех пор, как я отправила его в отставку...
– Слушай, – частит Гарет, – нам надо поговорить!
О Господи...
– Не стоит так напрягаться, Айви.
– Да я и не напрягаюсь!
Вранье. На самом деле я весь день старательно избегала встречи с Гаретом, будучи уверена, что он завяжет раз-гонор на тему «наших отношений» – удовольствие не менее сомнительное, чем серия средневековых пыток.
– По-моему, мы должны обсудить наши отношения!
– Правда? – бормочу я. В животе что-то неприятно екает. – Вряд ли сейчас подходящий момент...
– Момент нормальный, – решительно обрывает Гарет. – И это очень важно. Мне нужно кое-что спросить у тебя, Айви.
– Да? – Я украдкой озираюсь в поисках запасного выхода.
– Скажи честно: ты порвала со мной из-за... – он оглядывается, – из-за того нижнего белья?
В паре столиков от нас гости дружно хохочут. Я понимаю, они не могли нас слышать, и все же непроизвольно вздрагиваю. Одно только воспоминание о кошмарном подарке ко Дню святого Валентина, заказанном в некоем каталоге под названием «Горячие и возбуждающие», способно вызвать у меня истерику. Разумеется, я так и не надела комплектик; впрочем, я уверена: от такого количества резины кожа немедленно покрылась бы сыпью. Даже при наличии двух огромных дыр на груди – очевидно, для вентиляции.
– Не скрою, Гарет, я предпочла бы «Ла Перла». Хотя, – продолжаю я поспешно, пока он не счел меня бессердечной, – причина не в этом.
Поздно. Щенячьи глаза Гарета наполняются слезами, во взгляде – укор подопытного животного. Я чувствую себя бесконечно виноватой...
– Тогда почему, Айви? – всхлипывает Гарет. – Ради Бога, почему?
И яростно шмыгает носом.
Шмыгает, я сказала, хотя на самом деле звуки больше похожи на мычание, громкое и продолжительное. Или на агонию кофемашины за пять секунд до взрыва. Ясно: эмоциональной бури не миновать.
– Пожалуйста, не плачь. – Я хватаю Гарета за руку.
Надо что-то делать! Вдобавок дядя Боб и тетя Мэрион уже с интересом поглядывают в нашу сторону.
Тем временем Гарет извлекает из кармана потрепанный носовой платок и сморкается с такой силой, что его глаза едва не выскакивают из орбит, после чего комкает платок и бросает на столик. Я пытаюсь сосредоточиться на словах Гарета, но это нелегко. Мне трудно оторвать взгляд от содержимого платка, которое подозрительно напоминает некую таинственную субстанцию из фильма «Охотники за привидениями».
– Я не собираюсь плакать, – говорит он храбро, выжимая улыбку. – Не собираюсь... – Пауза. – Оо-о-о! Аййй-й-ви!
Меня одновременно разрывают два чувства – презрение к себе и отчаянное желание оказаться далеко-далеко от свадебного шатра.
