Книга Половина любви - Галина Врублевская

— А что за квартира-то? — как бы невзначай поинтересовался новый друг.

— Квартира-то ничего, всего две соседки, да очень бабы вредные, особенно Танька — со свету, ведьма, сживает.

— Слушай, Колян, — голос Лехи шел теперь откуда-то издалека, может, волна хмеля приглушила, стушевала все звуки, — я тебе, как другу, ей-богу, помогу. Подходящую квартирку подберу.

Зацепившись за руку нового приятеля, Николай повел его к себе в гости. Он думал, они еще посидят, но Леха потоптался в квартире, поглазел на потолки и быстро ушел, чем даже обидел Колю. Все это он и рассказывал сейчас Тане, которая давно ушла с кухни. Поняв, наконец, что он в кухне один, Николай тоже решил убраться в свою комнату. Но тут к своему сверкающему белизной столику прибежала вторая соседка, Неля.

Николай наблюдал, как соседка наклонилась, ища что-то в тумбе стола. Ее ладная, обтянутая розовым махровым халатом «корма» кренилась то на правый, то на левый бок. Захотелось шлепнуть мягкий розовый холмик, но Николай сдержался: такой вольности соседу Нелька не простит. Однако давно засевшая, не дававшая Николаю покоя мысль все же выплеснулась наружу:

— Нелька, соглашайся, пока не поздно. Распишемся, поедем в одну квартиру. Я сегодня одного фирмача нашел. — Николай снова начал свой рассказ.

Неля достала из стола банку с яичным порошком и муку, выпрямилась и взглянула на Николая так, что тот сразу осекся. Его сероватое, в глубоких морщинах лицо было похоже на металлическую мочалку, которой она чистила кастрюли. Темные, редкие волосы были смочены водой и зачесаны назад, открывая глубокие залысины. И весь он, маленький и щуплый, сейчас терялся в просторной кухне, как терялась среди солидных кухонных столов соседок его маленькая фанерная тумбочка. С ней Николай когда-то въехал в эту квартиру из общежития.

— Брось, Коля, ей-богу, насмешил. Ты, поди, и с бабами управляться разучился, что-то я среди твоих гостей их не разу не видела.

Неля засмеялась, обнажив желтые прокуренные зубы. Ее круглое лицо от улыбки стало еще круглее, а куцый, перевитый резинкой светло-русый хвостик игриво задрожал. Неля была не прочь устроить свою жизнь, пока Вадька каждого приходящего к ней мужчину готов был называть папой. Но, неразборчивая в случайных связях, она не торопилась скреплять отношения с кем попало. Так получилось, что, потеряв работу на фабрике, где она работала клейщицей обуви, Неля что-то потеряла и в себе. Чтобы прокормить ребенка, чей отец исчез еще до рождения сына, ей пришлось пойти легчайшим путем. Хотя, вопреки общепринятому мнению, этот путь не был таким уж легким. И все же кандидатуру Коли на роль своего мужа Неля не принимала всерьез. Этот грузчик с почтамта почти никогда не просыхал.

Смех Нели обидел Николая, и он, шаркая протертыми тапками, наконец покинул кухню.

Неля, замесив тесто, поставила в духовку шарлотку и тоже ушла.

В своей комнатке ее ждал старый друг, богатенький спонсор. Он был иногородним торговцем. Приезжая в Питер, он часто останавливался у Нели. Услуги Нели были универсальны.

По пути к себе Неля заглянула к Татьяне: чем там сынок занимается? Мимоходом Неля сказала сестре о новости, сообщенной Николаем.

— Уж не знаю что и думать, — покачала головой Татьяна. — Но его разговоры совпали с моими мыслями. Пора нам, Нелечка, разъехаться. У тебя своя жизнь, у меня — своя. Мне в эту квартиру даже знакомых неудобно пригласить. Такой беспоря…

Телефонный звонок прервал ее тираду. Татьяна взяла трубку:

— Алло!

— Здравствуйте, с вами говорит директор фирмы «Игрек», Князев Игорь Дмитриевич. Как ваша квартира относится к расселению? Мы разговаривали с одним из жильцов.

— Да, да, мы думали об этом, — отозвалась Татьяна, удивляясь, что на этот раз Колька не соврал. — У нас хорошая квартира, только ванны нет.

— Квартира приватизирована?

— Нет, но в принципе все согласны, — заверила Татьяна, убежденная, что за оформлением бумажек дело не станет.

— Очень хорошо. Тогда давайте встретимся у нас в офисе и обговорим условия, — предложил Игорь Дмитриевич.

— А вы не будете смотреть квартиру?

— Наш специалист сегодня ее осмотрел.

Вот так оперативность! Татьяна насторожилась.

Хотя теперь такое время: деловые люди не тянут кота за хвост. И все же…

— Хорошо, скажите, куда нам подъехать. — Татьяна сказала «нам», но уже решила, что разведает все сама. Остальные будут делать то, что она скажет.

— Улица Бармалеева, рядом с метро «Петроградская». Там напротив Дом быта и ремонт ювелирных изделий.

Этот Дом быта Татьяна знала. Ее полуцыганская кровь весело закипала, когда она примеряла новое колечко или просовывала в уши огромные полумесяцы золотых сережек.

— Да, я знаю эту улицу, — подтвердила Татьяна.

Уточнив день и время встречи, она повесила трубку. Мыслеформы, созданные ее воображением, уже начинали воплощаться. Но даже у нее самой не было уверенности, что причина такой поспешности — всесильная магия.

5

Сегодня у Елены был выходной.

Она отправила дочь в школу и бесцельно бродила из комнаты в комнату. В Женькиной обители наспех заправленная постель резко контрастировала с идеально ухоженными красотками с журнальных обложек, которыми были обклеены все стены.

Елена со вздохом подобрала упавший на пол желтенький халатик дочери (недавно еще он принадлежал ей самой) и, качая головой, вышла в маленький коридорчик. Здесь она на минуту приостановилась: не пора ли отправляться на кухню готовить обед.

Взглянула на часы, висевшие на стене, — пожалуй, еще рано.

Снова зашла в комнату, на этот раз в свою.

Диван, стол, телевизор терялись на фоне обоев горчично-болотного цвета: камыши от пола до потолка. Среди этих камышей она чувствовала себя несчастной «серой шейкой» <Серая шейка — уточка со сломанным крылом, потерявшая способность летать, персонаж одноименной сказки Д. Н. Мамина-Сибиряка>, но эта игра нравилась Елене, приносила ей покой и умиротворение. За окном накрапывал дождик, тихонько постукивая о жесть подоконника. В его стуке слышалось: ты-одна, ты-од-на. Хотя на самом деле это не так. Есть дочь, о которой необходимо заботиться, и мать, требующая внимания и поддержки. Хотя мама жила отдельно, навещать ее приходилось едва ли не ежедневно. Есть, в конце концов, где-то далеко муж, Ефим. Впрочем, Елена не чувствовала его присутствия в своей душе, но самое горькое, что и отсутствие Ефима ее тоже не трогало.

Елена подошла к трельяжу. Большое зеркало стало вожделением для повзрослевшей дочери. Та просила переставить его к себе в комнату, но Елена и сама была пристрастна к нему. В конце концов, при ее работе внешний вид имеет особое значение. Даже самой себе Лена не признавалась, что, глядя в зеркало, просто получает удовольствие. Когда нет близких, поневоле сам себе становишься люб. Вот и сейчас Лена придирчиво вглядывалась в створки трельяжа, повернутые под небольшим углом друг к другу. Как и всегда, две разные Лены — в фас и в профиль — отражались в серебряных стеклах.