Книга Последняя попытка - Кейт Вудсток

— Да что вы! Это вы меня извините, я вломилась, а вы заняты. Я просто хотела вас поблагодарить.

— За что?

— За то, что не стали придавать значения… не обратили внимания… не наябедничали… Ох! Короче, этот случай —.вы только не подумайте, что я не понимаю всей серьезности произошедшего! Я вообще была в шоке, правда!

Смущало даже не то, что она несет полную ахинею. Просто Ричард Норвуд никак на ахинею не реагировал, вообще. Ну сказал бы: «Все в порядке, идите». Или: «Пусть это послужит вам уроком». Или хотя бы просто досадливо махнул рукой, отпуская ее душеньку на волю, — но Ричард Норвуд стоял и молчал, глядя на Эмили и немножечко улыбаясь. Прямо совсем немножечко — уголком губ.

И еще в глазах светилось что-то — но не огонек, нет, чего нет, того нет. Что-то подозрительно напоминавшее сдерживаемое веселье.

Эмили мысленно обозвала себя идиоткой, собрала волю в кулак и выпалила как по писаному:

— Хочу заверить руководство в вашем лице, что оказанное мне доверие я постараюсь не обмануть и впредь!

Веселье в серых глазах стало отчетливее. Ричард Норвуд кивнул и переложил на столе какой-то листок.

— Что ж, тогда руководство в моем лице не станет передавать докладную об этом прискорбном инциденте вашему персональному надсмотрщику в лице супервайзера.

У Эмили аж дыхание перехватило, и она с ужасом посмотрела на листок. Ричард Норвуд заметил ее испуг и усмехнулся уже открыто.

— Я пошутил. Не слишком удачно.

— Ох… Я знала!

— Нет, не знали.

— Нет, знала.

— Не спорьте с руководством. У меня иногда бывают заскоки, и тогда я шучу довольно плоско.

Эмили склонила голову на плечо и задумчиво протянула:

— А может, вы шутите просто слишком тонко? Я только что поняла, какую идиотскую фразу родил мой воспаленный мозг.

— Просто она всплыла из глубин подсознания. Вы же, как я понимаю, по долгу службы читаете эту ахинею в резюме?

— Ну, во-первых, не читаю, а во-вторых, там не всегда пишут ахинею.

— Но почти всегда привирают, правда? Насчет громадного опыта работы, профессионализма, умения решать сложные проблемы.

— Некоторые, наверное, правда умеют.

— Я знал только одного такого человека. Это был старший сержант той части, где я проходил службу. Вот для него проблем в принципе не существовало.

— Вы служили в армии?

— Конечно. В радиоразведке.

— Ого!

И тут из коридора донеслись голоса. Женские голоса. Вероятно, это были голоса тех, кто пришел к Ричарду Норвуду и насчет кого звонили снизу. С одной стороны, их приход давал Эмили возможность элегантно удалиться, но с другой — как раз сейчас ей этого уже не хотелось. Только — только разговор начал завязываться, и вполне могло случиться, что с лысым и пузатым обитателем китайского квартала уже не нужно завязывать тренировочного романа…

— О, к вам пришли. Я, наверное, пойду?

Чтоб ей провалиться на месте, если в его глазах не сожаление! Ричард Норвуд явно хотел что-то сказать, остановить ее, но в этот момент раздались звуки, настолько удивительные и неестественные для этого здания, что Эмили только глаза вытаращила и никуда не ушла.

Грохот сотряс коридор — не помог и ворсистый ковер. Пронзительный визг, захлебывающаяся скороговорка детских голосов.

Через мгновение на пороге кабинета возникли два растрепанных парнишки, каждому лет двенадцать от роду. Один из них, светловолосый, крепенький и невысокий, изо всех сил хлопнул по дверному косяку и завопил:

— Я выиграл!!!

Ричард Норвуд повел себя совсем странно. На его лице вдруг появилось загнанное выражение, и он с тоской произнес:

— Ларри, я же просил… Здесь не спортплощадка, а…

–..Отстой!

Ричард Норвуд со свистом втянул воздух сквозь зубы, из чего Эмили сделала вывод, что означенный Ларри довольно часто доводит его до подобного состояния. Впрочем, Гарвард, или что он там окончил, дал о себе знать, и потому Ричард Норвуд совершенно спокойно приветствовал второго мальчика, тоже светловолосого, но более долговязого:

— Здравствуй, Джерри. Рад тебя видеть.

Эмили терялась в догадках и уходить окончательно расхотела. В этот момент Ларри уставился на нее и выпалил скорее утвердительно, нежели вопросительно:

— Это твоя подружка, Дик?!

Эмили почувствовала, как румянец, уже почти покинувший пределы ее лица, передумал и решил вернуться. Она торопливо откашлялась.

— Здравствуй, Ларри. Я здесь работаю. Я подчиненная… мистера Ричарда Норвуда.

— Мистер Ричард Норвуд — фу — ты ну — ты, ножки гнуты!

В этот момент из коридора донесся томный женский голос:

— Ларри, я же просила не бегать в здании.

— Так все же уже ушли с работы, ма! Голос мальчика стал капризным, и тут в кабинет вплыло Прекрасное Видение.

Мать Ларри оказалась молодой светловолосой женщиной с холеным свежим личиком. Полуметровый маникюр сверкал перламутром и крошечными стразами. Кожаные джинсы с низкой талией чудом удерживались на узких бедрах. Короткая маечка — топик не скрывала ни безупречной груди, ни мускулистого загорелого живота, а кашемировый нежнейший свитер был небрежно обвязан вокруг осиной талии. На плече красотки болтался крошечный кожаный рюкзачок — Эмили видела такие в витринах бутиков.

В целом женщина производила убийственное впечатление — Эмили как-то сразу поняла и то, как кошмарно одета она сама, и сколько лишних килограммов обременяют ее собственные талию и бедра, и то, что ей уже тридцать восемь лет…

Красавице было от силы тридцать — и то только потому, что двенадцатилетний мальчик называл ее мамой. Выглядела гостья на двадцать пять максимум.

Что ж, если этот тип женщин привлекает Ричарда Норвуда, то ловить Эмили Феллоуз здесь явно нечего. В китайский квартал! И слава богу, что все так удачно разрешилось. Иначе не избежать бы позора, начни она флиртовать с Ричардом Норвудом.

Эмили начала незаметно пятиться к двери, но тут Ричард Норвуд внезапно расправил плечи и воскликнул начальственным баритоном:

— Эмили!

Сейчас он начнет их знакомить, и тогда эта молодая выдра наверняка окинет Эмили исполненным брезгливого недоумения взглядом, едва заметно кивнет и отвернется…

Позвонить Рози и велеть вычеркнуть из списка излишнюю вежливость!

— Эми, я хочу вас познакомить. Этот дикий камышовый котенок — мой сводный братец Ларри. Это — его одноклассник Джеральд…

Эмили механически кивнула и с застывшей на лице дежурной улыбкой повернулась к худой красотке с маникюром.

— …а это моя мачеха Тесса.