Книга Вершина желания - Нина Килхем

— Нет, все не так мрачно.

Рита встала.

— У меня полно времени, я не могу забеременеть, я, наконец, поняла, в чем состоит радость жизни, и они хотят, чтобы я вязала пинетки? Ну, так вот, я не собираюсь вязать пинетки! А ты пришел сюда как их посланник — мальчик у них на побегушках? То, что ты отказываешь себе в удовольствии, еще не означает, что я должна следовать твоему примеру. Откровенно говоря, Джек, я думаю, что ты извращенец. — Она в гневе вышла из комнаты.

Джек вздохнул и вышел следом. Он никогда не мог сладить с привычкой матери все превращать в драму. Ее настроение менялось мгновенно — еще минуту назад безмятежно светило солнце, и вот уже она хмурилась, как грозовое небо. Обратный переход совершался с той же легкостью. Поэтому он не изменял с детства проверенной тактике: оставаться решительно безучастным. Хладнокровие было его щитом.

— Какой вам этаж? — строго спросила маленькая седовласая женщина в лифте.

— Нам в холл, — сказал Джек и сам нажал кнопку.

* * *

— Куда это положить?

Пожилой сотрудник фирмы, которая по заданию банка отнимает у неплательщиков приобретенное в кредит имущество, стоял в дверях спальни Молли и держал в руках охапку ее разноцветных шелковых кимоно. Молли сжала пальцами изголовье кровати. Вечно эти ребята являются спозаранку! Профессиональный трюк, направленный на то, чтобы застичь жертву врасплох, подумала Молли.

— Бросьте их где-нибудь.

Мужчина приподнял бровь и развел руки. Разноцветные шелковые кимоно упали на ныне голый деревянный пол.

— Вы не могли бы подвинуться? — Другой парень, помоложе и сложенный получше, встал у нее за спиной. На предплечье у него была татуировка в виде детской бутылочки. Молли уставилась на нее как завороженная.

— Ладно, ладно. — Она отошла в сторону.

Двое мужчин подняли ее диван, обитый нежнейшей кожей, приобретенный три месяца назад, и вынесли за дверь.

Молли смотрела из окна на грузовик и думала о том, что тот раз был последним, когда она потратила столько денег сразу в одном магазине. Облегчила им задачу — одна команда, один магазин, все разом и вывезли.

— Спасибо за кофе, — поблагодарил ее мужчина уходя.

— Не за что.

— Да не расстраивайтесь вы так. Как только внесете платеж, вам снова все вернут.

Молли покачала головой:

— Нет, не стоило мне все это покупать.

— Ну… — он помялся, пытаясь отыскать слова утешения для полуодетой женщины, — тогда всего хорошего.

Молли окинула взглядом свою опустевшую квартиру. Свою пустую жизнь. Все равно, что смотреть, как рисуют картину в обратном порядке. Все эти цвета и текстуры, весь этот тяжкий труд, мазок за мазком — и все, что осталось, — это чистый холст.

— Что происходит? Что случилось? — Ник, ее бывший коллега, стоял в дверях ванной комнаты. С него стекала вода. Но если и было что-то в этой жизни, чего Молли не собиралась делать, так это признавать, что она осталась без гроша. И это после того, как она зарабатывала в год больше ста тысяч долларов.

— Меня ограбили.

— Это… это невероятно! Ночью? — Ник уставился на радугу из кимоно, выложенную на голом полу. — И что ты намерена делать?

Молли посмотрела ему прямо в глаза:

— Я собираюсь найти место, где смогу некоторое время пожить.

Ник заморгал.

— Да? — И скрылся за дверью ванной. Молли направилась следом.

— На пару недель, пока не разберусь со всём этим.

Ник быстро оделся, целиком сконцентрировавшись на том, чтобы найти нужную дырку на ремне. — Всего пару недель, — напомнила ему Молли.

— Я не знаю… И вообще… это, конечно, забавно, но я как раз собирался поговорить с тобой о… о нас.

— Ник?..

— Я, правда, хотел поговорить. Не знаю, как ты, но я начал чувствовать себя немного напряженно…

— Мы трахаемся по пятницам. За выходные вполне можно восстановиться. Мне кажется, ты не сильно напрягаешься.

— Я знаю, и все было замечательно, но…

— Две недели, и я решу свои проблемы.

— Помнишь, какая у меня кофеварка? Она готовит одну чашку. И тостер у меня с характером. Я не могу поселить у себя кого-то, кто не знает… И еще моя соседка… та, что живет дальше по коридору. Она будет недовольна. В договоре четко сказано, что в квартире я могу жить только один. Никаких сожителей.

— Одну неделю, Ник.

— Я слышал, что в мотеле ИМКА[2]очень чисто. И он, кстати, находится в центре.

Ник выскочил из квартиры так, словно опаздывал на автобус. Молли вздохнула и прислонилась к голой стене. Ну что же, Ник есть Ник. Она принимала его недостатки. Конечно, он был немного эгоистом, немного эмоционально незрелым, но он неплохо готовил «паста карбонара» и знал, что именно надо предпринять, когда она была на волоске от оргазма. Никогда ничего большего от мужчин в своей жизни Молли не требовала. И они никогда ее не разочаровывали.

Ну что же, ей надо кое с чем разобраться. Она окинула взглядом комнату, стараясь унять дрожь. Кризис, напомнила она себе, был знаком открывающихся возможностей, а не только поводом для паники. Но сейчас пора действовать, а не размышлять, решила она, и принялась собирать с пола кимоно. Действовать надо было незамедлительно, поскольку у нее не хватало денег на то, чтобы оплатить аренду квартиры за следующий месяц.

— Моей подруге Молли негде жить, — крикнула Джеку из кухни Кейт. — Ты помнишь Молли?

— Нет.

Он сидел в гостиной своей сестры. Стены были выкрашены в небесно-голубой цвет, а бордюры в темно-розовый. На стене висел череп коровы. И еще на диване в гостиной валялись подушки, вышитые самой Кейт еще в середине девяностых — тогда все этим болели. Ностальгия по старому доброму дому. Джек изучал выставленные в ряд семейные фотографии в рамках. Они демонстрировали развитие семьи: Кейт, все более замученная, Карл, ее муж, все более растерянный, и Леда, их четырнадцатилетняя дочь и любимица, трансформирующаяся в нечто составляющее не слишком удачную комбинацию черт, взятых у обоих родителей.

Кейт принесла кофе.

— Ты помнишь, я тебе о ней рассказывала. Я была ее консультантом в старших классах школы. Господи, неужели это было двенадцать лет назад? Ее застали с мистером Хартом, преподавателем химии. — Кейт поставила перед Джеком кружку с кофе, на которой красовалась физиономия Карла. — Ее еще тогда выгнали. Я сказала ей, что она может пожить у тебя.

— Ты всегда щедро распоряжалась моим имуществом. — Одно из первых воспоминаний Джека было то, как сестра раздавала своим друзьям из детского сада его соски.