Книга Время перемен - Робин Грейди

— Прошу, оставь меня в покое.

— Ты приехала со мной…

— А уеду одна. Пожалуйста, — обратилась она к служащему, — вызовите мне такси.

Но Коул жестом остановил его:

— Я довезу тебя до станции или до дома. Как скажешь.

— Я этого не хочу.

— А я хочу.

— Чтобы ты довел меня до чего-то еще, о чем я буду позже сожалеть?

Он подошел к ней вплотную и скользнул взглядом по аппетитным губам:

— Чего именно ты опасаешься?

Ей показалось или он только что попытался ее соблазнить? Тэрин следовало разозлиться. Отвесить ему пощечину. Но ей внезапно стало жарко, дыхание перехватило, и то, что она испытала, совсем нельзя было назвать злостью.

— Я не просила тебя брать меня с собой.

— Нет. Ты просто прыгала вокруг меня, как нетерпеливый щенок, желая познакомить со своей идеей.

— Ты сам сказал, что этого хочешь.

— Когда она будет доведена до ума.

— Признайся, ты и не собирался дать мне шанс.

— Ого! Теперь ты перекладываешь все на меня.

— А по-твоему, я должна прыгать от радости, что ты заставляешь меня плясать под твою дудку после того, как я уже получила эту работу?

— Я собираюсь поговорить с отцом о том, что ему не следовало подписывать контракт, не согласовав его со мной.

— Может, тебе стоило сделать это до разговора со мной?

— Прости, что сделал тебе одолжение.

— Прости, что не рассыпаюсь в благодарностях.

— Мне жаль, что ты не способна выслушать честное мнение о своей идее.

— Твое мнение.

— Нравится тебе это или нет, это — единственное, что имеет значение.

— Тебе когда-нибудь говорили, что ты слишком самоуверен?

— И еще легко выхожу из себя. Особенно когда мне мокро и я пахну как барная стойка.

Она окинула его взглядом с ног до головы. И хотя ей ужасно этого не хотелось, она сказала то, что ее тетушка посчитала бы пристойным в данной ситуации:

— Я оплачу химчистку.

— Рубашку, брюки и галстук. Ты ничего не пропустила.

— У меня точный удар. Я была капитаном женской бейсбольной команды в старших классах. Но не беспокойся, я послежу, чтобы никто из моих близких больше не трогал твои куличики.

Коул посмотрел на нее долгим проницательным взглядом, и на мгновение ей показалось, что за поверхностной надменностью скользнуло что-то более человечное. Возможно, она заставила его уважать себя? Тэрин скрестила руки на груди.

Наконец он повел плечами и потер подбородок:

— Возможно, я переборщил насчет песочницы.

Она приложила руку к уху:

— Я не ослышалась? Это было извинение Коула Хантера?

— Скорее замечание.

Коул приподнял брови, ожидая ответного хода. Но она не отступит ни на дюйм.

Она может быть неправой, но она не глупа.

— Ну, возможно, — выдавила Тэрин, — мне не стоило опрокидывать второй бокал.

— Ну что? Едешь со мной до станции?

— Только если я буду выбирать тему для разговора.

— Так мы будем разговаривать?

— Только не о личном. И я предпочту больше не обсуждать с тобой мой проект. Пока.

— Уверен, это мудрое решение. — Коул завел машину и подождал, пока Тэрин сядет рядом с ним.

— Давай поговорим о вегетарианской кухне, — сказала она.

Он застонал:

— Может, о спорте?

— Я выбираю, забыл?

Захлопывая дверь, Тэрин услышала, как Коул пробурчал себе под нос:

— Наслаждайся, пока есть такая возможность.

* * *

Коул ехал до станции, слушая о том, как можно приготовить тыкву с кедровыми орехами. Занимательно.

Но, сделав третью остановку за вечер — на этот раз возле особняка отца, он был вынужден признаться, что заключительная часть встречи с настырной дамочкой прошла на удивление приятно. Коул с мечтательной улыбкой вспоминал звенящий тембр ее голоса и изящный изгиб длинных ног.

Тэрин была загадкой. В один момент превращалась в огненную фурию из Снежной королевы. И Коул не знал, какая роль привлекает его больше. С самого первого момента, когда он заметил ее в приемной отца, он не мог прогнать из головы образ ее губ, ее волос, забыть исходящую от нее ауру сексуальности.

К моменту, когда Коул припарковал машину у гранитного замка отца, перед его глазами плыли картины одна смелее другой. Тэрин обвивает руками его шею и целует его. Но ему следовало сосредоточиться. Не из-за отца — с Гатри всегда было просто. Из-за его жены, с которой Коул не хотел иметь никаких дел.

Он позвонил в дверь. Ему открыла незнакомая женщина. Наверное, на его лице отразилось то же недоумение, что и на ее. Грузная, непривлекательная дама. Неужели это усы? Отпрянув, Коул засунул руки в карманы.

— Какого черта вы здесь делаете?

— Работаю на Хантеров.

Коул окинул взглядом ее нелепую серую униформу.

— А что случилось с Сильвией? — С ее цветастыми нарядами и добродушной улыбкой.

Женщина повела округлыми плечами:

— По-моему, мадам сказала, что она прослужила здесь слишком долго.

Коул заскрежетал зубами. Конечно, Сильвия раздражала драгоценную Элоизу. Он видел оценивающий взгляд мачехи каждый раз, когда любимая домохозяйка семейства заходила в комнату и смеялась с Гатри.

Сильвия знала дом, историю семьи и видела их всех насквозь. И как все сыновья, не одобряла новую хозяйку дома. Элоизе потребовалось пять лет, чтобы, наконец, разлучить старых друзей. Интересно, кто следующий в ее списке на выбывание?

Новая помощница вытерла мокрую руку о фартук и спросила:

— Как вас представить?

— Меня зовут Коул.

Тусклые карие глаза округлились.

— Старший сын мистера Хантера?

Он обогнул ее и прошел в холл.

— Где мой отец?

До него донесся знакомый голос:

— Коул, милый, проходи сюда.

Одетая в длинный шелковый халат цвета перезрелой клубники, из арки, ведущей в главную гостиную, появилась Элоиза. Интересно, спит она тоже накрашенная? Она так не похожа на их прекрасную мать, предпочитавшую природную красоту. Отсутствие породы видно сразу. Пытаясь проигнорировать подступившую к горлу тошноту, Коул прошел вперед:

— Я пришел проведать отца.

— Из-за того ужасного инцидента утром, я полагаю?