Книга Бродячая женщина - Марта Кетро

А прямо сейчас надо мной навис юный обдолбанный ниггер и взялся дружить. Ёлки-палки, чёрный мальчик, какая прелесть. Я собираюсь прервать своё повествование и перейти туда, где чуть меньше пахнет гашем, но мальчик говорит, что он, конечно, тупой и ни хрена не понимает, просто хочет полежать рядом, пока я печатаю. И вытягивается на бортике фонтана рядом со мной (я сегодня уселась именно там, а не на скамейке, потому что хотела рассмотреть волосатую собаку из первого абзаца).

Следующие несколько минут он втыкает в странные значки, выскакивающие на экране, похож при этом на умного чёрного дога и совсем не мешает. Ему, я чувствую, ошеломляюще хорошо – гаш мягко укачивает в коричневых ладонях, фонтан звучит громче города, в ночи светится идеальный дом из сновидений, айпад крошит перед ним неведомые буквы – и я не спешу уходить, внезапно отчётливо понимая, почему тот чувак медлил, ожидая, пока насмотрится его собака.

Бесконечное марта

Айфон замечателен своей готовностью засвидетельствовать жизнь владельца. Смотришь потом фотографии, заметки, звонки, сообщения и убеждаешься, что это точно было с тобой. Иначе слишком легко представить, что всё показалось. Перепутала же я сегодня скрип соседских ворот или качелей с жалостным кошачьим «ми», и пришлось безадресно складывать принесённый сыр в мисочку у мусорки. И точно так я могу перепутать бывшее с небывшим, воспоминание со сном или, как выражаются девочки, «отношения» с их отсутствием. Вроде случалась какая-то история, но память неуклонно размывается, и постепенно привыкаешь к мысли, что не было ничего, ничего не было. И тут можно залезть в свои эсэмэски, где чёрным по белому всё расписано, или посмотреть картинки и доподлинно убедиться, что не показалось.

Если перетряхнуть прошлый год, найдётся приблизительно четыре точки Х, в которых я что-то поняла, и жизнь моя изменилась. Парочка озарений оказалась из разряда неприятных, парочка, наоборот, счастливых. Я сегодня расскажу про одно, совсем простое и хорошее, ради которого мне не пришлось никого терять или куда-то ехать.

Это случилось летом, когда я долгими часами гуляла по Москве, выбегивая некий неприятный опыт, потому что усталость и движение более всего помогают мне от несовершенств мира. И был такой мокрый солнечный день с частыми сменами погоды из тех, за которые многие не любят Москвы, а некоторые, наоборот, любят её особенно. Я уже успела пару раз снять и надеть куртку, рассматривая город через айфон, – тогда только начала играть с инстаграмом и обнаружила, что «всё есть кадр». И тут после слепого дождя появилась радуга, сначала одна, на Никольской, потом на Ильинке выросла вторая, а когда я вышла на Новую площадь, они уже расчертили всё небо. Прохожие останавливались, фотографировали и шли дальше, итальянские туристы задержались подольше, а я всё пыталась запихнуть в айфон огромное небо, сожалея, что он слишком телефон для этого. Наконец поняла, что лучше не получится, повернулась и пошла, куда и собиралась, в сторону Тверской, а радуги стояли у меня за спиной. И мне было жалко от них уходить, не зафиксировав и не насмотревшись, но жизнь заставляет принимать и более грустные вещи. Бессмысленная радость угасала, но вдруг я затормозила посреди дороги и подумала: «Интересно, это от возраста и перенесённых бедствий, или я всегда была таким идиотом? Я гуляю без мысли, без цели, хотя и по привычному маршруту. И что мешает мне опять развернуться и пойти навстречу радуге, и видеть её столько, сколько позволит её жизнь, пять минут или двадцать?»

И я, конечно, пошла и смотрела на неё, пока могла, и больше в тот день ничего не произошло.

Никаких чудес, и с другой стороны от меня она не возникла, и я не вступила в сияющий столп, просто произошло больше хорошего, чем если бы я не опомнилась.

Когда бы я затевала этот текст для повышения собственной популярности, сделала бы несколько удобных выводов, пригодных для формирования позитивного мышления. Примерно как в ваших любимых притчах о старушках или Джобсе. Что нужно идти навстречу радуге, пока можешь, и это проще, чем кажется. И всё такое. Но я только повторю, что после этого короткого осознания у меня стало заметно больше радостей не только в тот день, а на много дней вперёд.

Запах мацы и кулича

Авиаперевозчик моего сердца разослал постоянным клиентам такое прекрасное послание, что я со вчерашнего дня не могу терпеть и всем хвастаю:

«Весна наступила, и запах пасхальных куличей и мацы уже в воздухе. С приближением Песаха и Пасхи я хотел бы пожелать Вам и Вашей семье счастливых праздников, успехов, благополучия и счастья», – пишет нам президент и генеральный директор «Эль Аль».

Я с тех пор не могу избавиться от мотивчика «но Песах и Пасха, они, между прочим, не пара, не пара, не пара», но вы же видите, никаких религиозных противоречий между мацой и куличом.

Вообще, самый интересный материал для поиска противоречий дал мой муж Дима. С первого момента вступления на израильскую твердь я следила за ним с острым любопытством, будет ли целовать землю и всё такое. Половина его крови сами знаете какая, бабушка с дедушкой говорили на идиш, очень порядочная семья, а половина – от запорожских казаков, славных своим добродушным бытовым антисемитизмом. И я имела удовольствие наблюдать, как его рвёт на части прямо посреди Алленби, когда вокруг «аяяй, как хорошо! но столько евреев! но они даже не мешают!». Ну и, конечно, в Старом городе я первым делом помчалась в храм Гроба Господня, таща Диму, который плотоядно озирал торговые ряды:

– Мы сейчас, мы быстро, а потом пойдём, куда скажешь, – пообещала я, подразумевая Стену Плача, к которой он наверняка захочет припасть.

Религиозные отправления у меня проходят достаточно быстро, и буквально через двадцать минут я вышла просветлённая и спросила:

– Ну? Пошли искать Стену?

– Та не… – замялся он, – та я потом…. Мне бы это… на рынок бы…

И следующий час я пила кофе в Мамилле, а он успешно припадал к продавцам барабанов, так что у нас образовалось немного дарбуков, а у нескольких арабов и евреев – немножечко наших шекелей, ну, скажем, четверть от заявленной цены.

– Так, для разминки, – сыто сказал Дима, – я бы ещё поторговался, но времени маловато.

Я было загрустила, что он забыл кровь своего отца, а потом подумала – не-а, ничего подобного. Это же история, абсолютно симметричная той, что рассказывала Дина Рубина о путешествии в Испанию. Она искала евреев из своего рода Эспиноса, и нашла, и захотела к ним припасть, а они вместо этого сказали: «О, вы тоже Эспиноса? Тогда купите у нас тарелку, мы сделаем вам скидку пятнадцать процентов». Я так поняла, она ушла подавленная, а зря. Никто ничего не забыл, просто некоторые лишены экстатических порывов, но кровь свою они очень даже уважают. 15 % – это хорошая скидка, а ведь ещё можно было поторговаться.

А в остальном всё очень просто, либо эта земля вызывает у человека радость либо нет, и кто не может её любить, у того нет праздника.

Последнее марта

Я снова устроила себе идеальный март, концепция которого сложилась семь лет назад. Я тогда решила, что каждый день в марте будет со мной происходить – то есть не просто наступать и заканчиваться, а свершаться с фиолетовыми молниями и звуками «та-дам». На этот месяц у меня назначены путешествия, любовь, творческие прорывы, психоделики и прочая война с Англией. В принципе я могу переназначить всё на любой другой или существовать на форсаже круглый год, но тогда, боюсь, жизнь моя была бы яркой, но короткой. А март, он такой, похож на капсулу со светом – ты её разгрызаешь, и некоторое время у тебя сияние в голове, а потом всё заканчивается, и ничего за это не бывает. И в этом году всё опять удалось, так что я пока не буду об этом, надо пережить немножко.