Книга Родовое проклятье - Анастасия Туманова

– Как угодно будет, – угрюмо сказала Марфа, исчезая за дверью. – Я тады на болото пойду поброжу, уток повзганиваю.

В комнате Сергея стоял привычный кавардак. Время от времени Марфе удавалось прорваться туда с ведром и тряпкой и оттереть затоптанный пол, мутные окна и покрытую многодневной пылью мебель, но Сергей довольно быстро восстанавливал прежнее положение вещей. Войдя, Софья поморщилась. Кислый запах табака, перегара и мужского пота ударил в нос.

– Бон матинэ, – сухо сказала она, пытаясь в полумраке комнаты (занавеси были спущены) определить местонахождение брата. – Серж, ты спишь?

На кровати что-то заворочалось, закряхтело, выругалось. Софья без церемоний подошла к окну, отдернула пыльную занавеску, и в комнату хлынул серый утренний свет. Теперь она могла разглядеть брата, сидящего на разобранной постели в охотничьей куртке и сапогах. В этой одежде Софья видела вчера брата в кабаке; было очевидно, что в ней он и спал. Расстегнутая на груди рубаха была покрыта высохшими пятнами вина и разводами огуречного рассола. Во всклокоченной черной голове запутались подушечные перья и почему-то солома. Из-под набрякших, покрасневших век на Софью взглянули мутные, больные глаза тяжело страдающего человека.

– Со-оня, что ты делаешь… – простонал Сергей, сжимая виски руками и отворачиваясь от света. – Ведь режешь без ножа, опусти занавеску… Опусти, черт тебя возьми, опусти-и…

Набрав полную грудь воздуха, чтобы подавить приступ тошноты, Софья послушалась. Снова оказавшись в полумгле, Сергей облегченно вздохнул, потянулся и взглянул на сестру уже более осмысленно.

– Соня, сколько у нас денег? – последовал обычный вопрос.

Ответ был не менее обычным:

– Не твое дело. Не дам ни гроша.

– Соня…

– Ни гроша! – Софья повернулась и пошла к двери. И остановилась на полушаге, как от внезапного удара, услышав спокойный и деловитый вопрос брата:

– Ты хочешь выйти замуж?

Она повернулась. Сергей смотрел в упор, внимательно, почти трезво. Софья недоверчиво переспросила:

– Сережа, ты о чем? Замуж? За кого? Здесь, у нас?! Ты еще не… пришел в себя?

– Нет, нет… – Сергей снова поморщился, потер виски. Софья ждала, стоя у двери. Мигом вернулась вчерашняя тревога, снова подумалось: «Господи, почему же не едет Аня?!»

– Соня, ты же вчера заходила в… заведение.

– В кабак, – холодно поправила Софья. – И не заходила, а почти дралась с твоим сердечным другом Устиньей. И с каким-то зарвавшимся мужиком.

– С Федором Мартемьяновым, – в свою очередь поправил Сергей.

Софья удивилась:

– Вы знакомы?

– В некотором роде… – Сергей натужно закашлялся, выругался, потянулся за ковшом с рассолом, предусмотрительно оставленным на столе Марфой. – Познакомились как раз вчера.

– Вместе пили? – брезгливо уточнила Софья. – Нечего сказать, подходящее знакомство для графа Грешнева.

– А зачем тебе вздумалось ему петь?! – неожиданно вскинулся Сергей, неловко вскочив с постели и опрокинув при этом наполовину полный ковш рассола на пол. Мутная жидкость залила его сапоги, растеклась по половицам, и Анна отступила от подбирающегося к ее ногам ручейка.

– Сережа, но… но я не понимаю… – от неожиданной догадки похолодела спина. – Боже, Сережа! Ты хочешь сказать, что этот… этот… этот человек… Сережа!!!

Брат сумрачно кивнул, не отрывая взгляда от лужи рассола.

– Видит бог, ты сошел с ума, – собрав остатки самообладания, Софья пыталась говорить спокойно, но собственный голос казался чужим, и отчаянно, выдавая ее, дрожали руки. – Серж, ты положительно лишился рассудка. Замуж… за купца… за… за… хама, мужика! Слов нет, мы бедны, все в долгах, но вот так…

– Сонечка, он… он, собственно, не имел в виду замужество… – поперхнувшись кашлем, смущенно уточнил Сергей. – Он сказал так… Если, мол, ваша сестра окажет мне честь проехаться со мной в Москву… Соня, он дает пятнадцать тысяч. Пятнадцать тысяч! Ты подумай только! Это – проценты по закладной, заплатим мужикам, вернем долг Арапчиным… Катю можно будет в пансион в Калуге отдать…

Софья закрыла глаза и прислонилась спиной к дверному косяку. «Господи, это сон… Это просто дурной сон, я слишком устала вчера, до чего глупой была эта затея с лесным чудищем… Сейчас я проснусь, войдет Марфа, скажет, что приехала Аня… Все будет хорошо, это просто кошмар…»

– Соня, тебе дурно? Ты слышишь меня?

Глаза пришлось открыть. Сергей, который уже каким-то чудом сумел подняться с постели, стоял рядом и заглядывал ей в лицо. Софья увидела совсем рядом его зеленые, как у всех Грешневых, глаза, нечистое, заросшее лицо, ссадину на скуле. «А ведь как хорош был… – мелькнула нечаянная мысль. – Как удачно мог бы жениться…»

– Сережа, это шутка? – в голосе Софьи прозвучала последняя отчаянная надежда.

Брат с сердцем выругался и отошел к окну. Не оборачиваясь, глухо сказал:

– Вчера, еще до твоего прихода, мы играли с ним в баккара. Он неплохой игрок, этот, как ты выразилась, навозный хам. Голова у него варит превосходно, и ум прирожденного математика. Короче, я должен ему полторы тысячи рублей.

– Сколько?! – задохнулась Софья. – Сережа, но… но на какие же деньги ты играл?! Откуда столько?

– Я играл в долг, – отрывисто сказал брат. – Видит бог, сначала мне очень везло. Возможно, этот Мартемьянов нечист на руку, но я не замечал. Я уже был прилично пьян к тому времени. А потом прибежала ты, и… и… Соня, он меня убьет. Я дал слово чести…

– Пардон, слово – чего?.. – со всем возможным сарказмом переспросила Софья, молясь про себя только об одном: чтобы не грохнуться в обморок. Взгляд уже мутился, дыхания не хватало, и она машинально потянула ворот блузки. Тот затрещал и пополз вниз, на пол упала и покатилась пуговица.

– Соня, умоляю тебя!.. – Сергей наконец обернулся, Софья увидела его глаза, крупные капли пота на лбу. – Соня, пойми, в нашем положении… Боже мой, да с какой стати ты строишь из себя оскорбленную добродетель?! Посмотри, как мы живем! Мы, графы Грешневы!

– По твоей милости, – вставила Софья, но Сергей ее не услышал.

– Катерина обворовывает мужицкие огороды! Вы с Марфой бьете уток по болотам! Анна… Анна – падшая женщина, из-за нее никто в уезде со мной не здоровается, а…

– Ты живешь на ее деньги, мерзавец!

– …а ты ломаешься, как институтка! Будто не понимаешь, что произойдет, если мадемуазель Грешнева и далее изволит кривляться! Ты сама видела этого Мартемьянова, ты видела его людей! Такие ничего не боятся и ни перед чем не останавливаются! Он убьет меня, сожжет имение и увезет тебя силой, и, поверь мне, ничего ему за это не будет! Поверь мне, сестра, я знаю, что говорю! И что тогда будет с Катериной?! Она еще ребенок, у нее нет ни воспитания, ни образования, ей…