Книга Поступь битвы - Анатолий Нейтак

«Это шутка? Нет. Чистейшая правда. Она действительно собирается застрять в тренажёрке на весь необходимый срок!»

Сарина мысленно содрогнулась. Конечно, простые действия вроде физических упражнений можно делать в любую из долей цикла, не останавливаясь ни в ауф, ни в силпан; но мера самоконтроля, которая для этого требуется, редка даже среди урождённых Владеющих. Слишком велики соблазны. Слишком сильны отвлекающие факторы.

«Да, не всегда приятно смотреть в зеркало. Никогда бы не подумала, что Миреске тоже…»

— И сколько ты будешь привыкать?

Философское пожатие плеч в ответ.

— Сказать заранее трудно, но, учитывая обстоятельства, вряд ли на это уйдёт меньше восьми-двенадцати юл-циклов.

— Но нам осталось лететь как раз восемь юл-циклов!

— Знаю. Потому-то и хотелось бы закончить побыстрее. На месте, если вдруг что, спастись от повышенного тяготения можно будет только в медблоке, а для авторитета инструктора такое бегство было бы… неполезно.

При этом Миреска со значением посмотрела на Сарину, и та кивнула:

— Я присоединюсь к тебе. Позже. Время лисара у меня истекает, а ауф придётся потратить на изучение кое-каких материалов.

— Ясно. На что ты потратишь силпан, спрашивать не буду, — добавила Миреска, подмигнув.

— Спасибо на добром слове, но мне скрывать нечего. Увы.

— Разве ты никого не нашла?

— Хуже, — призналась Сарина. — Я даже не искала.

— Но…

Глаза Владеющей — спокойные, глубокие, старые глаза на слишком гладком и свежем для них лице — сверкнули пронзительно и ярко.

— Когда ты сама найдёшь мужчину для приятного силпана, тогда и поговорим.

Миреска склонила гордую голову.

— Прости. Я забылась.

— Вот именно.

Остаток трапезы прошёл в молчании.

Адаптация

Проведённый в прискорбном одиночестве период силпан пришёл и ушёл. Только и осталось после него, что воспоминания о бесцельных блужданиях из угла в угол тесной каюты, полубессвязные разговоры с зеркалом в попытках сочинять стихи, мгновенно тающие на языке и в памяти, да ещё ленивая нега в объятиях кровати, полная разноцветных тягучих видений. В общем, силпан как силпан. Время мимо цели.

Если чем-то этот период выделялся среди других подобных, так это тем, что сразу после его окончания в голову Сарине пришла одна идея. Очень, в сущности, простая. Лелея её, уже облекаемую в плоть деталей, Сарина заскочила в столовую, чтобы перекусить чем придётся, а оттуда явилась в тренажёрный зал. Для осуществления идеи ей требовалась Миреска — и да, Миреска была там. Обещание переселиться в тренажёрку она исполняла буквально.

— Я тут, — с ходу начала Сарина, — подумала и решила, что кое-чему тебя научу. Не всё же мне учиться у тебя!

Взгляд в сторону. И очень ровное:

— Да, Владеющая.

— Ты что? — аж опешила Сарина. — Всё ещё дуешься, что ли? Брось! Остановимся на том, что мне не следовало говорить то, что я сказала, пока у тебя из памяти не выветрился тот неизвестный козёл. Но и ты перегнула палку, согласна?

Миреска неожиданно улыбнулась.

— Неизвестный козёл, — повторила она. — Не выветрился. Однако умеешь же ты походя убить, зарыть и припечатать! Как въяве вижу эти два слова, обведённые позолотой, на нише с могильным прахом.

— Так что, мир?

— Мир.

В последний раз толкнув раму тренажёра, Миреска выкатилась из-под него и нарочито неспешно, словно это не требовало от неё дополнительных усилий, села.

— Так что ты там придумала насчёт обучения?

— Позволь сперва кое-что показать. Знаешь игру «коснись меня»?

— Ещё бы!

Сарина села перед Миреской на обитую пористым пластиком скамью того же тренажёра и повернула к ней раскрытую ладонь, словно говоря: «Стой!»

— Давай сыграем.

Зеркально скопировав позу Сарины, Миреска сказала:

— Давай. Бью!

Её ладонь при этом метнулась вперёд, стремясь хлопнуть по ладони Сарины или хотя бы коснуться… Мимо.

— Бью! — сказала Сарина. И тоже промахнулась: мускулатура и рефлексы у Мирески были лучше, так что та успела отдёрнуть руку.

— Бью! — Промах. На лице Мирески появилась тень недоумения. Она хорошо понимала, что играет лучше Сарины, и не могла взять в толк, почему промахивается второй раз подряд.

— Бью! — объявила Сарина. И направила ладонь не прямо, а в сторону. Поскольку Миреска отклонила ладонь в ту же сторону и ровно на столько же, их руки громко хлопнули друг о друга.

— Бью!

— Бью!

Очень быстро Миреска сообразила, что Сарина промахивается только в одном случае: если рука-мишень очень резко уходит назад. И что сама она может достать Сарину, только если без затей и на предельной скорости — той, при которой уже включаются боевые рефлексы, — бьёт прямо вперёд. Сарина всё равно успевала среагировать, но увести руку из-под удара уже не могла. Во всяком случае не всегда и не вполне.

— Хватит, — объявила Сарина, кладя ноющую ладонь на прохладную металлическую раму тренажёра. — Уверена, что ты уже сообразила, в чём дело.

— Чтение мыслей, — кивнула Миреска.

— А вот и мимо. Вернее, Владеющий ветви мыслителей мог бы прибегнуть именно к нему, и эффект был бы схожим. Но чтение мыслей и даже рефлекторных реакций — это, знаешь ли, искусство сложное, если не сказать больше. Труднее было бы только одно: заставить тебя следовать моей воле, чтобы ты била туда и тогда, куда и когда мне надо.

Миреска неприятно удивилась.

— Такое возможно?

— Да. Такое тоже возможно. Но требует высокого ранга, степени не ниже шестой и основательно выматывает «кукловода». Лично мне куда проще убить тебя прямым атакующим мороком, использовать целительский приём с остановкой сердца или задушить психокинезом, чем превратить в «куклу». Вряд ли я вообще смогу подчинить тебя так.

— Спасибо, успокоила.

— Всегда пожалуйста, — прочирикала Сарина. И снова стала серьёзной. — То, что я использовала во время игры, называется мгновенным предвидением. Иногда виирай пользуются им, сами того не понимая и не отличая от интуиции. Осознание своих возможностей обычно приходит не ранее третьего ранга, а у тебя — лишь второй. Но мгновенное предвидение доступно всем, даже тем, у кого первый ранг. Это доказано.

— Кем? — поинтересовалась Миреска скептически.

— Эниром Мозаичником, — ответила Сарина с глубоким уважением. Ответом было лишь:

— О!

Только неизлечимо глухой виирай не слышал об Энире Мозаичнике, да и тому, пожалуй, давно объяснили на пальцах, кто это. А сам Энир больше века назад стал не столько живым из плоти и крови, подобным другим своим соплеменникам, сколько нарицательной величиной и маяком для всех стремящихся ввысь.