Книга Лифт в преисподнюю - Михаил Март

— Так вот, Александр Иваныч, — говорил Дымба, — с пистолетом мы поработали. Из него не стреляли. По картотекам ствол не проходил. Баллистическая экспертиза ничего не дала. Я так думаю, что этот трофей пролежал с войны до наших дней нетронутым. Вид у него совсем новенький, несмотря на возраст. Боек в идеальном состоянии. Возможно, когда-то из него сделали пару десятков выстрелов, но не теперь. Однако за оружием следили. Пистолет смазан по всем правилам. И вот что еще. Погибший держал его за поясом. Не очень удобно. На рубашке и на брюках остались следы от смазки. Странно, что он не протер оружие должным образом, а в таком виде сунул его за пояс. И еще. Если он взял пистолет для самообороны, либо для нападения, то место хранения выбрал неудачное. Чтобы добраться до оружия, ему пришлось бы расстегнуть плащ, потом пиджак, а потом выдергивать его из-за пояса с определенными трудностями. Пряжка ремня могла сбить предохранитель. «Вальтер» — не «ТТ» с его идеально гладкой, скользящей поверхностью. Есть и третья странность. Рукоятка была повернута в левую сторону. Значит, погибший — левша. Но патологоанатомы убеждены, что он был правшой. Погибший — человек сильный, работящий и, судя по татуировке, бывший моряк. Одежда на нем, включая часы за сто с лишним тысяч долларов, говорит о высоком достатке. Он знал толк в качестве одежды, моде и выбирал для себя лучшее. И, наконец, раритетный пистолет с полной обоймой. Не вяжется все это.

Трифонов очень внимательно слушал полковника, кивая головой, словно соглашался с каждым его словом, а потом заговорил:

— К твоим выводам, Вася, я могу добавить еще парочку странностей. В карманах погибшего нашли немало денег. Зачем обеспеченному человеку ехать в эту дыру, да еще в битком набитом автобусе, когда можно приехать на такси? Странно, что не на собственной машине. Не хотел светиться? Возможно. Теперь мы знаем, что там, где он вышел из автобуса, есть только две точки, куда можно пойти. И каждая из них расположена в километре от шоссе. Витязь на распутье. Направо пойдешь — в артель придешь, где хозяйничают бывшие зеки и туда даже милиция старается свой нос не совать. Налево пойдешь — лесная тропинка выведет тебя к озеру в элитарный заповедник. Но и в том, и в другом случае понятно, что придется месить грязь. Разумный человек надел бы сапоги до колен, а не штиблеты за пятьсот долларов, и не костюм с галстуком, да еще белый плащ. Но витязь на распутье имеет три пути. Он может пойти прямо. Прямо — только шоссе, ведущее к предыдущей остановке, которую он проехал. Вполне мог проехать свою остановку и решил вернуться назад пешком. С другой стороны, мы можем предположить, учитывая показания свидетеля, что его поджидали именно на той остановке, где он вышел. Вишневая иномарка, притаившаяся в полсотне метров за кустарником на обочине. А если его решили уничтожить и назначили свидание на шоссе? В этом случае ему не понадобились бы ни сапоги, ни такси. Он мог подозревать неладное и захватил с собой пистолет. Такой вариант мы не можем исключить. А может, он выполнял чьи-то инструкции. Инструкции шантажистов, к примеру. Но его обхитрили. Если предположить, что водитель самосвала являлся соучастником преступления, то план покушения тщательно разрабатывался. Тогда можно говорить о том, что шофера самосвала убрали, как лишнего свидетеля. Иначе его неоправданный заезд на свалку я объяснить не могу.

— Очень похоже на правду, Александр Иваныч, — заметил Дымба. — Я таких вариантов не рассматривал. Похоже, что в вашей версии все встает на свои места.

— Ничего никуда не встает. Предположений и версий может быть много. Все зависит от фантазии. Я тут же могу свои выводы разбомбить в пух и прах, но делать этого не буду. Скептицизм в нашей работе — самое страшное. Он расхолаживает. Азарт тоже плохой помощник. Уцепился за веревочку, глаза загорелись, и можешь проглядеть что-то, проскочить мимо очень важных вещей. Видишь только одну цель, а на остальное глаза замылены. Огонь в топке надо поддерживать равномерно, чтобы не обливаться потом от жары и не трястись от холода. Нам нужен комфорт, тогда голова будет работать трезво и делать правильные выводы, построенные не на фантазиях, а на фактах. У нас их не так-то много на сегодняшний день, и они слишком противоречивы, как ты сам, Вася, успел заметить. Сейчас есть только одна задача. Брать лопаты в руки и копать. Археологические работы производить. Глядишь, и откопаем что-нибудь.

— Мне кажется, я кое-что откопала, Александр Иваныч, — тихо подала голос Наташа.

Кажется, о ней уже забыли. Сидит себе серая мышка в углу, затаилась и боится шевельнуться.

— Ну-ка, ну-ка, любопытно. Присаживайся ближе и выкладывай, что ты там нарыла.

Наташа пересела к столу и достала свой потрепанный блокнот.

— Я нашла химчистку, где побывал плащ потерпевшего. Она находится в Кузнечном переулке. Я была там. Они нашли квитанцию и метку. Плащ сдавали в чистку месяц назад, когда подступило тепло и пахнуло весной. На квитанции указана фамилия клиента — Чаров и номер телефона. Я позвонила, но трубку никто не взял. Я узнала адрес по телефону. Чаров проживает по адресу Лиговский проспект, дом пятьдесят пять. Я там побывала, но дверь мне не открыли. Это элитный дом прошлого столетия, от которого остался только фундамент и фасад. Начинка переделана под современные квартиры. Внизу сидит консьержка. Пожилая подслеповатая дама. Я с ней поговорила. Жильцов она всех знает в лицо и некоторых по имени. Чарова она знает. Зовут его Геннадий Устинович. Но что удивительно, она видела его вчера вечером около восьми часов. На нем был белый плащ. Уходил он из дома потом или нет, не знает. Ночью женщина спала, а утром ненадолго отлучалась в магазин, но, по ее словам, Чаров раньше десяти утра никуда не уходит. У меня возникли сомнения, а тот ли это человек, который нас интересует. Возможно совпадение. Я решила поискать часовую мастерскую. Если человек несет плащ в химчистку, расположенную рядом с домом, то и часы он далеко не понесет. И я нашла мастерскую с третьей попытки. Номер на квитанции, найденной в кармане погибшего, соответствует корешку в мастерской. Правда, фамилии клиентов они в квитанциях не пишут. А телефон там был, и он соответствует номеру Чарова. Часы сданы неделю назад. Это старинные настенные часы, требующие серьезного ремонта, а специалист по таким механизмам загружен под завязку. Их еще не сделали. Я вернулась в дом. Но консьержка так и не видела Чарова, соседи не открывают. Никто о нем ничего не знает, известно лишь, что ему лет пятьдесят и живет он один в трехкомнатной квартире. Точные данные я установила позже по ЦАБу. Но там нет никаких сведений о сферах его деятельности. Чем он занимается, не известно. По словам консьержки, знакомые посещают его часто, и женщины в том числе, даже молодые. По уголовным делам Чаров не проходил. Я дала запрос в центральную картотеку, но ответа еще не получила.

— Молодец, Наташенька. Серьезные сдвиги. Теперь неплохо бы узнать, не пересекались ли дорожки Чарова и погибшего шофера самосвала Дейкина. Проштудируй записную книжку Дейкина. Если Чаров не объявится еще сутки, затребуем ордер на обыск его квартиры.

— Консьержка сменится сегодня днем, — сказала девушка. — Но я попросила известить меня в случае появления Чарова в доме. Она договорится со своей сменщицей. Тут есть еще одна деталь. Чаров носил очки. На месте аварии мы не нашли никаких следов от очков.