Книга Артефакт - Дмитрий Иванов

– Как там твой Тимур? Нос на месте? – поинтересовался я.

– Какой Тимур? – невинно спросила она.

– Ладно… Забыли, если тебе так больше нравится.

Она пожала плечами.

Мы позавтракали и выпили кофе.

– Я побежала на работу, – стремительно одеваясь, сказала Ирка и чмокнула меня в щеку. – Больше не пропадай так долго, – предупредила она, уже стоя в дверях, – Тогда никакие Тимуры мне не понадобятся…

Я только поднял бровь, собираясь высказать что-нибудь нравоучительное для такого случая, но она уже хлопнула дверью.

И что за отношения складывались у меня с Иркой? Но это пока не тяготило…

* * *

Пора и мне было искать работу. Деньги заканчивались. В рекомендациях мне Гельман вряд ли откажет, а зарекомендовал я себя вроде не плохо. Тюрьма, безусловно, мой рейтинг подпортила, но дело-то закрыли, да и специалистом я остался, а специалисты всем нужны…

Утреннее солнце благотворно сказывалось на моей паранойе, и на улицу я вышел без особых опасений. Осмотрелся, конечно, по сторонам, но пугать прохожих больше не собирался. Однако далеко зайти по тропе излечения мне так и не дали. Едва я бодро направился в сторону метро, кто-то уверенно положил руку мне на плечо. Я обернулся и встретился взглядом с человеком, лицо которого было мне незнакомо, но имело характерное выражение: это было лицо человека, исполняющего служебный долг. И точно – другой рукой он раскрыл перед моим носом милицейское удостоверение.

– Янин Валентин Викторович? – бесстрастно спросил меня человек долга.

Я кивнул.

– Капитан Смолин… Нам нужно задать вам несколько вопросов. Пройдемте, пожалуйста, со мной. – Он отпустил мое плечо, как бы выказывая мне доверие, и указал рукой в сторону скромной черной «Волги», стоявшей неподалеку.

– Ладно, – согласился я и шагнул к машине, проворачивая в голове возможное развитие разговора. Судя по всему, мое заявление наконец-то восприняли всерьез и выслали по адресу долгожданную машину.

Смолин любезно распахнул передо мною заднюю дверцу. Я поблагодарил его кивком и с легким сердцем залез в салон. Капитан уселся рядом. С другого боку от меня потеснился на сиденье еще один оперативник. Спереди обернулись еще двое: я со всеми поздоровался. Машина тронулась и развернулась к Литейному. «Неужели прямо в Большой дом»? – почтительно подумал я, однако вскоре мы пронеслись мимо легендарной цитадели правопорядка и махнули через Литейный мост.

– А куда мы едем? – вежливо уточнил я.

– В управление, – небрежно бросил капитан Смолин, все с тем же «должностным» выражением лица, которое ему так удавалось.

– Какое управление? – уточнил я: насколько мне было известно, все соответствующие управления – и районное, и городское – остались позади…

Такая настойчивость вышла мне боком.

– Сиди спокойно, – раздраженно бросил капитан, и я почувствовал, как в мой бок уперлось что-то твердое. Я опустил глаза и увидел ствол.

Другой оперативник заерзал на своем месте, вытянул из кармана наручники и попытался пристроить их на мои запястья. Несмотря на ствол, я все же отказался надевать эти браслеты: с какого перепугу?.. И снова упрямство вышло мне боком. Последнее мое ощущение было довольно ярким – что-то вроде локального ядерного взрыва в области затылка…

Глава седьмая

Голова раскалывается, глаза не видят, уши не слышат, пошевелиться невозможно, даже рта не раскрыть… И каков диагноз? Уж точно не паранойя…

Спустя какое-то время глаза вроде привыкли к темноте, и что-то стало проясняться. Туманная полоска света в той стороне, куда указывали мои ноги, помогла сориентироваться в пространстве. Да и звуки кое-какие появились, точнее – звук. Похоже на ветер… В общем, уши тоже функционировали. А вот пошевелиться по-прежнему не удавалось.

Память у меня не отшибло, так что я примерно представлял себе, что произошло. Меня чем-то ударили по затылку, и я отключился… а теперь валяюсь в темном помещении, связанный по рукам и ногам.

Я попробовал раскачиваться из стороны в сторону и понял, что плотно обмотан – вероятно, скотчем. И рот заклеен – удобная штука, скотч… Руки в наручниках, вывернуты назад… Так. Диагноз более-менее ясен: просто похищение, ничего летального… пока.

Постепенно я привыкал к своему новому диагнозу, тщетно пытаясь соотнести его с предыдущими осложнениями, но ничего не получалось: не было никакой логики в подобном развитии событий. Насколько я знал, в классическом варианте киднеппинга жертву сначала похищают, а уж потом убивают. Меня же почему-то наоборот – сначала пытались убить, а теперь похитили. Где логика?! Да еще эти менты… Фальшивые или настоящие? И кому все это надо?

Пока я ломал свою больную голову над криминальными парадоксами, откуда-то снаружи донеслись новые звуки – кажется, хлопнула дверца автомобиля. Затем послышались и голоса. Как я ни старался, слов разобрать мне не удавалось. Наконец, голоса стали приближаться, и я уже начал их почти ясно различать, когда железный лязг свел на нет мои усилия: в той стороне, где я видел туманную полосу, распахнулась дверь, и яркий дневной свет на секунду совершенно меня ослепил.

– Вот он, красавец, – услышал я голос капитана Смолина. Судя по тону, капитан наконец-то удовлетворил свое маниакальное чувство долга.

– Да, он самый, – подтвердил другой голос, показавшийся мне знакомым. Я присмотрелся, щурясь от солнца. Слух меня не обманывал – это и в самом деле был Гельман.

Смолин ухватил меня за ноги и выволок из помещения наружу, на гравиевую дорожку. Вокруг царило зеленое буйство запущенного сада. Похоже, мы находились за городом.

– Где деньги, Валя? – ласково спросил Гельман, когда капитан протащил меня по гравию метра три и оставил, наконец, в покое.

Я помычал в ответ.

Смолин наклонился и сорвал скотч с моих губ: крайне неприятное ощущение, даже на фоне боли в затылке.

– Михалыч, ты что, спятил? – воскликнул я.

– Какой я тебе Михалыч? – нахмурился Гельман. – Ты, парень, сам, кажется, спятил… Где деньги, я спрашиваю.

– Какие деньги?..

– Те самые, которые ты из сейфа помыл, – спокойно пояснил Гельман. – Думал, я тебя не найду?

– А я что, прятался?.. Михалыч, я тебе точно говорю, ты спятил! Какой сейф? Какие деньги?

Он покачал головой и взглянул на капитана. Тот махнул рукой кому-то, кто был вне поля моего зрения, поскольку я лежал на боку. У меня за спиной послышались шаги. Я напрягся, и не зря: этот невидимый «кто-то» с лету вбил мне в ребра свой тяжелый ботинок, словно посылая мяч в ворота. Вероятно, он был неодинок в любви к футболу, потому что удары тут же посыпались на меня градом. Подключился и капитан Смолин: он начал обрабатывать меня анфас, тщательно выбирая уязвимые места.