Книга Решение номер три - Владимир Михайлов

И к тем, которые не намерены дать, – тоже.

Это была реплика уже из тёмного уголка. Из сейфа.

Ну что же, так и поступим.

Кромин не встал, а вскочил с кресла, улыбаясь, оглаживая медиков нежным взором, столкнувшись с которым, на лету ломались неуверенно-подозрительные взгляды одних врачей и тонули столь же радостные – других, не столь бдительно настроенных. Кромин подошёл к Изольду, тоже вдруг разулыбавшемуся, хлопнул по плечу, потянул за руку:

– Подъём, коллега. Нам ещё предстоит прогулка. Ручаюсь – это будет удивительная прогулка по романтическим тропкам, сквозь прекрасные заросли, вдоль голубой реки с золотистым песком берегов…

Ничего этого они ещё не видели Кромин с Изольдом. Но почему-то уже твёрдо знали, что всё так и будет, всё они увидят – и придут ещё в больший восторг. И разом – как солдаты по команде – двинулись к выходу.

Их никто не остановил, хотя спинами оба ощущали провожающие их взгляды. И Кромин не видел, конечно, спиной, но знал, что один из врачей сейчас же – не успеют двое скрыться из глаз – поднесёт к губам коробочку связи и предупредит – чтобы их, не дай бог, не потеряли из виду. Потому что главное-то ведь ещё только предстояло.

* * *

– Прекрасный мир, – сказал Изольд с неожиданной для него проникновенностью. – Можно только позавидовать, не правда ли? Хотя бы вот это: на Терре нас бы давно уже комары заели, а тут – ни единого, словно их и в природе нет. Побочные следствия применения эногара, я полагаю.

– Эногара?

– Есть тут у них такой минерал.

«Странно, – подумал мельком Кромин. – Он вроде бы чистый лингвист, как и Горбик. При чём тут минералы?»

Они медленно шли по тому самому песочку, по самой кромке вдоль голубой речки, приглушённо бормотавшей что-то на интернациональном языке воды. Здание, из которого они недавно вышли, возвышалось в сотне метров справа, чёрт-те-сколькоэтажное, упирающееся в небеса, высоченное и такое же голубое, как и вода, и должно было, казалось, диссонировать с окружающей дикой (впрочем, неплохо, похоже, выдрессированной) природой; однако не воспринималось таким и не давило самим своим присутствием, но напротив, дополняло и совершенствовало всё остальное – наверное, благодаря хорошо продуманной архитектуре. Хорошо было здесь, честное слово, хорошо. И воздух был сладок, душист и – возникало впечатление – даже целебен.

– Мир – конфетка, – подтвердил Кромин. – Но чего-то мне ещё не хватает… Ага! Понял. Хочу выкупаться!

И правда – здесь было тепло и безветренно, да ещё и безлюдно, так что купаться можно было в натуральном своём виде.

– Блестящая идея! Давай!

Они разделись мгновенно и кинулись в речку – с шумом и брызгами. Течение было не быстрым, под стать равнинной ленивой речке, и не помешало переплыть на тот берег и сразу же – обратно, и снова туда, и ещё раз – обратно. При этом они совершенно не устали. Да и как-то нелепо было бы уставать в таком райском местечке. Но, когда вылезли наконец и растянулись на прогретом песочке, такая лень вдруг охватила обоих, что одеваться, возвращаться, заниматься чем-то показалось противоестественным, а главное – ненужным.

– Благодать… – пробормотал Кромин, переворачиваясь на другой бок; теперь он оказался спиной к Изольду, но всё ещё можно было вести пустой, ни к чему не обязывающий разговор – от нечего делать. – А хорошо, что они нас выбрали в союзники. Мы и на Терре можем навести такую красоту. Вот получим технологии…

– Да, – откликнулся Изольд, не поворачиваясь; голос его поэтому доносился словно откуда-то издалека. – Ты, кстати, какими технологиями занимаешься на Терре?

– Да разными, – ответил Кромин не сразу. – Телеакустикой в последнее время… до того – телеметрией в общем. Ну, и всякими прочими…

Сказав это, он помахал рукой около уха, словно отгоняя муху или комара; насекомых тут, однако, не было. Отгонял же он мысль – нет, даже не мысль, а скорее назойливое и неприятное ощущение, исходившее, видимо, из того самого уголка его мозга, что остался незатронутым при медицинском осмотре.

– Что это у тебя там? – спросил Изольд.

– Да так – что-то в голове…

– Не в голове. На спине – между лопатками.

– Да ничего – что там может быть?

– Может – не может, а есть. Дай-ка, я посмотрю… – Изольд с кряхтением поднялся на четвереньки, приблизился, протянул руку.

– Ой! – отозвался Кромин на неожиданную боль. – Ты что, живодёр по совместительству? Зачем царапаешься?

– Уж потерпи. Сейчас, сейчас… Как прилипло, а? – Изольд сосредоточенно сопел, Кромин лишь покряхтывал от боли. – Ага, есть. На вот, полюбуйся…

И он поднёс на кончике пальца чуть ли не к самым глазам Кромина маленький кружок, с таблеточку седатива, шершавую, цвета человеческой кожи, сделанную из непонятного материала: пластик не пластик, но что-то в этом роде.

– Я сначала решил, что это кто-нибудь вроде пиявки – прилипла в воде. Но это не живое. Это, очень возможно…

– Ну-ка, повернись спиной, – прервал его Кромин.

– Думаешь?..

– Это – лошадиное занятие. Что думать, если можно посмотреть.

– Вот, гляди в своё удовольствие.

Кромин глянул.

– Ага. Твоя очередь страдать…

Минуту спустя они рассматривали и вторую бляшку. Потом Кромин вырыл в песке ямку, положил таблетки туда и аккуратно засыпал, примял песок ладонью.

– Датчики, – сказал Изольд уверенно. – Когда это они успели нас пометить?

– Пока мы там храпели в креслах, понятно. Так, на всякий случай – чтобы не терять нас из виду. И слышать, понятно.

– Так и оставим их здесь?

– Они всё равно слышали, что мы обнаружили датчики. Если мы их прилепим туда, где они были – это будет подозрительно. Естественно для нас – удивиться, обидеться и отделаться от непонятных вещей. Поскольку это означает недоверие с их стороны, мы же прибыли к ним без всяких задних мыслей.

Кромин снова помахал рукой: задние мысли, только что им упомянутые, теперь уже бурно вихрились в мозгу. Крутились вокруг одной точки: значит, тот врач, что поспешил звонить кому-то, не о том сообщал, что терране отправились на прогулку: это датчики и так показывали. Что же потребовало столь срочного доклада?

Так или иначе, загорать им расхотелось.

– Пошли, – сказал Кромин. – События, как говорится, назревают.

– Как думаешь: у Горбика всё в порядке?

– Хочу надеяться. Выясним в доме. Есть там у меня хитрая коробочка. Спросим у неё.

– Пошли.

Коробочки дома, однако, не оказалось. Хотя всё прочее сохранилось в неприкосновенности. Те, кто изъял прибор, сработали очень профессионально.

– Будет очень весело, – такое умозаключение сделал Кромин перед тем, как Изольд удалился в своё помещение.