Книга Ликвидатор [= Вольному — воля ] - Валерий Ефремов

— Камал! — в голос позвал Варгуз.

Никакого ответа.

Варгуз грузно, немало лет все-таки, встал с кресла и двинулся в приемную. Камал оказался на месте. Он слушал радио, по которому в тот момент передавали прогноз погоды — говорили что-то про возможные осадки, но лицо секретаря искажала гримаса неподдельного изумления.

— Ты что, Камал, никак сам в осадок выпал? — беззлобно пошутил босс.

Секретарь сделал некое движение ртом, словно хотел что-то сказать, но слова, похоже, застряли у него в горле.

— Да говори наконец, что случилось? — уже грозно рявкнул Варгуз.

И Камал выдал:

— Бориса завалили.

— Какого на хер Бориса? — ещё более разъярился вор-законник.

— Бимбера, — с трудом выдавил Камал.

Варгуз почувствовал необходимость на что-нибудь присесть, сгодился диван для посетителей.

— Откуда известно? — хрипло спросил он.

Камал молча указал пальцем на радиоприемник.

— Вызови ко мне Рифтера, — мрачно произнес Варгуз и проследовал в свой кабинет.

Рифтер, юридический советник Варгуза, явился незамедлительно.

— Ты слышал? — спросил его босс.

Излишняя вроде бы лаконичность, неполнота вопроса не мешала понять, о чем идет речь.

Советник коротко кивнул.

— Что думаешь?

Взор Рифтера затуманился. Он должен был знать о всех делах, творившихся в окружении Варгуза, но с Бимбером у босса были столь особые отношения, что советник предпочитал в них не вмешиваться. Поэтому он и сам не знал толком, что произошло. Рифтер решил ограничиться лишь той информацией, о которой ему было доподлинно известно.

— Бимбер купил банк в Москве и продал все свои активы в Питере. После чего переехал в столицу, и его практически тут же загасили.

Сведения были, конечно, не бог весть какие богатые, но Варгуз, примерно с месяц не общавшийся с Борисом, не знал и этого.

— На кой ему сдался тот московский банк?

Операция, которую проводил Бимбер, была столь секретной, что Рифтер на такой вопрос ответить, конечно, не мог. Он просто пожал плечами.

— И это все, что ты знаешь? — с нескрываемым раздражением спросил Варгуз.

Советник счел возможным обидеться:

— Вы же сами приказали мне — никоим образом не касаться дел Бимбера. Мол, он ваш старый друг и все такое.

— Иди на хер отсюда, — уже без особых эмоций произнес авторитет.

Рифтер, пожалуй, поспешнее, чем позволяли приличия, покинул кабинет.

Итак, Варгуз потерял своего лучшего друга. Когда-то в Ныроблаге, где они вместе тянули срок, Варгузу приглянулся шустрый парнишка, сидевший за подделку денежных знаков. Варгуз, уже тогда вор в законе, был в зоне большим криминальным бугром и взял Бимбера под свою личную опеку.

Вышли они вместе, по амнистии. И здесь, на воле, ситуация круто изменилась. Борис Бабурин стал быстро делать деньги и горным козлом устремился к вершинам бизнеса.

Варгузу же пришлось всерьез бороться за место под солнцем. Новые, не обремененные святыми воровскими понятиями бандиты уже поделили между собой весь Питер и со снисходительным пренебрежением посматривали на вышедших на волю старых зеков. И в конце концов «новые русские» взяли верх. Варгуз, правда, получил высокий пост смотрящего по Питеру, но он был чисто формальным. Новые лидеры на свои разборы старого вора в законе не приглашали и в общак, как положено, смотрящему ничего не отстегивали.

Здесь-то и выручил Боря Бимбер. С помощью молниеносных финансовых комбинаций он сделал старому дружку пару лимонов гринами, которые Варгуз для сохранения своего реноме воровского авторитета именовал питерским общаком. Лаве эти Бимбер держал в собственном банке, что в какой-то степени гарантировало финансовому заведению безопасность от наездов.

Варгуз полностью доверял Борису и не проявлял никакого беспокойства по поводу судьбы своих накоплений. Даже такой простой вопрос: а где мне искать мои бабки, если с тобой что-то случится, Борис? — как-то не шел на язык.

И вот оно, свершилось. Бориса не стало, и где теперь лаве Варгуза? Каково это старому вору на склоне лет остаться без копейки?

У его организации имелись, правда, кое-какие бабки. Но это так, слезы…

И тут он вспомнил о Ксении. Бывшая жена Бимбера, вернее, теперешняя его вдова, единственная настоящая любовь Варгуза во всей этой проклятой жизни. Несмотря на двадцатилетнюю разницу в возрасте, Ксения явственно, даже как-то яростно тянулась к нему. И однажды он провел с ней поистине чудесную ночь. Но, когда эта женщина напрямую предложила ему брак, Варгуз, не раздумывая, отказался. Ксения — жена его друга, а настоящий блатарь никогда не станет отбивать бабу у своего старого кореша. И с тех пор их отношения стали прохладнее…

Но теперь-то она свободна! Сейчас бы эти два лимона, и пожалуйста — законный брак, Лазурный берег Средиземноморья!

Надо, кстати, позвонить ей, выразить соболезнование, все такое прочее… А кроме того?.. Вдруг ей что-то известно о его двух миллионах?

Варгуз раз за разом стал набирать знакомый московский номер, но все время было занято. Что ж, понятно — от сочувствующих нет отбоя. Он набрал сотовый, но тот не отвечал. Потом он позвонил своему финансовому консультанту и получил от него исчерпывающую информацию о московском приобретении Бимбера — «Стройинвестбанке».

Варгуз вновь погрузился в раздумья.

Был во всей этой трагической истории ещё один важный, даже принципиальный момент. Ведь московские воры, завалившие Бимбера, — а кто же еще? — не могли не знать, что тот являлся хранителем питерского общака. Значит, это был вызов всему питерскому воровскому сообществу и ему, Варгузу, лично. Выходит, московские его в грош не ставят!

Он грохнул кулаком по столу.

— Картуза и Мыловара ко мне! — распорядился он по селектору.

Вскоре в кабинет вошли двое кряжистых мужичков лет под сорок пять. На физии каждого из них было каллиграфическим почерком выписано только одно слово: «головорез».

Оба они являлись профессиональными убийцами, но не какими-то киллерами, наемниками. Картуз и Мыловар выполняли заказы, а точнее, приказы организации как бы по идейным соображениям, да и сами входили в элиту питерского воровского сообщества и принимали участие в решении самых принципиальных вопросов. Просто профессия у них была такая — убийцы. Точнее — исполнители приговоров.

Облик у обоих был впечатляющий. Картуз имел столь сильно скошенный лоб, что тот действительно напоминал головной убор, давший этому урке соответствующую кличку. А Мыловар, круглолицый и лопоухий, обладал выпуклыми, будто линзы перископа, глазами. Оба были внушительной комплекции, хотя и не очень высокого роста. Несмотря на не слишком интеллектуальную внешность, мужичкам этим в сообразительности никто бы не отказал.