Книга Гончаров влезает в аферу - Михаил Петров

- Глеб Андреевич, добрый вечер! Гончаров.

- А-а! Здорово! Чего вдруг?

- Да вот в баньке захотел попариться. Как, свою-то выстроил?

- Нет, не успел.

- Может, к Князю напросимся? У него дача у "Белой воды"?

- Ага. Да ну его... Лучше уж к соседу. Подъезжай завтра ко мне в десять.

- Спасибо. Буду.

Дача-то Князева, а что толку? Но посмотреть ее не вредно.

Что-то подозрительно притихла Ленка. Я осторожно заглянул на кухню. Говорят, нет ничего хуже, чем пьяная баба на транспорте. Уверяю, что на кухне - та же история. Моя дама бессмысленно лупала пьяными глазами. Студент сидел рядом и ситуацию оценивал критически.

- Сакатина ты, Кот! - сообщила Елена доверительно, когда я с трудом дотащил ее до дивана, накрыл пледом и поставил рядом тазик.

- Ша, алкашка. Студент! Сторожить! - приказал я псине. Собрав джентльменский набор взломщика, сам я ушел в ночную сырость.

* * *

Дачное местечко "Белая вода" находилось по другую сторону реки, и до князевской дачи я добирался в объезд, через мост, на "левом" автобусе, добирался в обществе веселой компании. Квинтет состоял из двух парней и трех девок - одна была явно лишняя. Она доверчиво положила голову мне на плечо, предлагая познание непознанного. Ее горячо поддержали товарки.

- Мужик, валим с нами! У нас кайф! Видик, травка, все путем. Милку трахнешь, она сегодня бесхозная.

- Девочки, я стоик и всегда отрицательно относился к совращению малолеток. А потом, я импотент. Шеф, мне здесь!

Расплатившись, я удачно приземлился в лужу. С минуту постоял, провожая яркие рубинчики автобуса, привыкая к кромешной темноте и слякоти. Автобус, фырча, исчез. Я остался один в промозглом ночном тумане.

Неподалеку от трассы виднелись мутные желтые светлячки редких дач. Туда я и направлялся. Пробуя ногой дорогу, я потихоньку пошлепал к дачам. Фонарик пока не включал и вообще старался не слишком шуметь, не привлекать постороннего внимания. Почему? Сам себе объяснить не мог. Не нравилось мне это место, хоть убей.

Через несколько минут ноги мои нащупали асфальт и я, ориентируясь по придорожным столбикам, уверенно зашагал к князевской загородной вилле. Мне подумалось, что она должна быть второй из пяти находящихся здесь барских палат.

Судя по всему, так оно и было, потому что на остальных дачах горел свет. И лишь на этой царила полная темнота. Просто удивительно - у других чиновников все забрали, а у Князя дачка осталась. Хорошо, если сторож спит, иначе начнет тявкать и здорово мне помешает.

Но сторож, как ему и положено, то ли спал, то ли отсутствовал. Опасаясь сигнализации, я перелез через забор и, прячась за деревьями, подошел к дому. Что я рассчитывал тут найти? Не знаю. Дверь отворилась подошла первая же отмычка. Я направил луч фонарика в глубь затхлости. Дачей не пользовались. Очевидно, Степан Ильич пока что довольствовался загородным офисом фирмы. Я проскользнул вовнутрь, закрывая за собой дверь и путь к отступлению.

Дом состоял из четырех комнат, просторной кухни, ванной и веранды. Я ничего здесь не нашел, кроме... ста миллионов рублей. Тугие новые пачки аккуратными стопками лежали в ящике письменного стола в полиэтиленовом пакете.

Дурость какая-то! Мне оставалось только их забрать. Девять пачек отдать Князю, а десятую опустить в собственный карман, не забыв при этом купить шоколадку Чио-сан. Но подвох был налицо. Да и неудобно как-то передавать деньги хозяину, найдя их в его же собственном доме, тем более ночью. Но, с другой стороны, оставлять их здесь я тоже не имел права. Оставалось одно: надежно перепрятать.

Я с увлечением искал удобное для этого место и скорее не услышал, а почувствовал спиной присутствие человека, когда старался отодрать паркетину. Сделав вид, что этот тайник мне не подходит, я отправился в переднюю, к электрощитку, а оттуда на кухню, в любой момент ожидая выстрела или другой подобной же пакости. Отодрав дубовый наличник над подоконником, я вытащил из стола деньги и, тихонько напевая, пошел к окну.

Всем телом ударившись о подоконник, я вывалился на улицу и побежал. Бежал, петляя, зигзагом, лопатками чувствуя догоняющую пулю.

* * *

Я здорово ошибся: в меня не только не стреляли, но, кажется, даже не преследовали. Моя персона ни для кого интереса не представляла. Немного отдышавшись, я начал соображать: что предпринять дальше? Меня дурачили целый день, упорно, целеустремленно. И похоже, они таки одурачили меня. Но кто именно? Князев, скорее всего. Но зачем? Чтобы я принес ему деньги, которые, допустим, утащил он сам? Чтобы выплатить мне сумасшедший гонорар? Мог бы сделать это проще, я бы не обиделся. Но он через вертлявую свою секретаршу предпочитает подкинуть мне адрес дачи, где я нахожу миллионы, с которыми сейчас таскаюсь, как собака с салом.

И вообще, почему он уверен, что я их ему принесу? Ведь можно сейчас же, не заходя домой, рвануть в какие-нибудь Арабские Эмираты, купить себе наложниц и отдыхать. Хотя... если перевести на доллары, это всего-то сто тысяч. Не так уж и густо. Кроме того, меня кто-то контролирует.

Решено, наложницы отменяются. Едем к Князю играть в его кубики дальше. Только не заиграться бы. Но у нас был договор - найти деньги. Я их нашел, и теперь мою миссию можно считать оконченной. А если кому-то охота крутить вола дальше, что ж, пожалуйста, только без меня.

Был час ночи, и я с трудом остановил дряхлый "Москвич". А когда подъехал к дому Князева, часы показывали около двух. Несмотря на это, я с ожесточением давил на кнопку звонка, пока не осознал всю тщетность своих потуг. Отмычки хитрые замки Князевых хором не брали. Я был бессилен перед этой цитаделью. Пришлось с досады пнуть ногой массивную дверь. Дверь бесшумно и нехотя приоткрылась, брызнув светом. Фа-фа, ля-ля, похоже, меня ждет новый увлекательный тур князевской викторины.

Но у меня не было ни малейшего желания продолжать эти игры в качестве осла. Поэтому, осторожно прикрыв дверь, я отправился домой, чтобы наконец-то в спокойной обстановке разобраться с "Морозоффым". Беспокоили меня лишь найденные мной "лимоны". Не привыкла моя берлога к такой "капусте".

Хлопнула дверь подъезда, и несколько человек, переговариваясь, стали подниматься наверх. А вот видеть меня им было совершенно необязательно, и мне не оставалось ничего более, как юркнуть в гостеприимно открытую квартиру. Мягко щелкнула челюсть замка. Дверь Князька была крепкая, дубовая, покрытая броней, за ней едва слышно, что делается по ту сторону. На всякий случай я отошел в глубь вестибюля. И тут-то увидел ярко освещенную гостиную.

Развалясь в кресле, с трудом сдерживая себя, надо мной хохотал, глумился Степан Ильич. Хохотал беззвучно, разинув пасть, так, что язык торчал наружу. И глаза он от безудержного смеха выпучил как рак. Но смеяться ему надо мной резону не было, потому что я был живой, а он сидел передо мною мертвый. Причем со спущенными брюками. И некогда доблестные его гениталии были превращены в сплошное кровавое месиво.