Книга Мертвый петух - Ингрид Нолль

Глава 2

Что делать, если вы не спали всю ночь, выглядите самым жалким образом, но обязаны явиться на работу свеженькой, как огурчик? Я вымыла голову, надела свое самое симпатичное платье и потратила уйму времени на макияж. К счастью, госпожа Ремер была еще на больничном, и даже в отсутствие Дискау я работала в ее кабинете, где могла спрятаться от любопытных взглядов коллег. Однако с утра пораньше ко мне зашел шеф.

— Нет, вы сегодня потрясающе выглядите! Просто расцвели с тех пор, как госпожа Ремер пошла на поправку, это сразу заметно! Уверен, что Дискау и ежедневные визиты в больницу вас измотали. Но сегодня вы сама жизнерадостность!

— От вас ничего не скроешь! — парировала я как можно более непринужденно, хотя в этот момент пот с меня лил потоком. Жар, в который меня теперь бросило, с лихвой возмещал ночные приступы озноба.

— Я своих сотрудников насквозь вижу, — заверил меня шеф. — Наверняка теперь у вас будет побольше времени, и вы сможете заняться этим делом об убытках.

С отеческой улыбкой он положил мне на стол папку и вышел из комнаты. По дороге я купила «Рейн-Некар цайтунг»[9], но до сих пор не могла улучить минутку, чтобы ее открыть. К счастью, там еще ни слова не было о событиях прошлой ночи.

Днем я пошла обедать в столовую. Две молоденькие стенографистки, увидев меня, вдруг прекратили болтовню и, отвернувшись, рассмеялись. Не сомневаюсь, речь шла обо мне. С большинством коллег у меня были приятельские, но не слишком близкие отношения. Стажеры и молодые сотрудники немного меня боялись, потому что небрежности я не терпела. Если что-то было не так, им просто-напросто приходилось делать всю работу заново. В сущности, они должны мне быть за это благодарны. Если сразу не научиться работать аккуратно, то и в дальнейшем с этим будут проблемы. Тяжело в учении… ну и так далее. Наверняка многие считали, что я слишком требовательна, и не упускали возможности перемыть мне кости.

Сейчас они скорее всего обсуждали мой наряд. В последнее время я прикладывала максимум усилий, чтобы выглядеть моложе, и девчонки не могли этого не заметить. Наверное, впредь следует все-таки одеваться скромнее, а то бог знает что им может прийти в голову. Сама я никогда не опускалась до сплетен и резко обрывала молодых сотрудниц, если они начинали совать нос не в свое дело. Однако от всезнайки госпожи Ремер я частенько узнавала интересные вещи. Этой добродушной старушке не возбранялось время от времени передавать мне последние новости.

Я боялась, что мне перестала удаваться роль строгой начальницы. Меня могли выдать светящиеся любовью глаза. Недавно Беата как бы невзначай заметила, что влюбленную женщину видно сразу.

Кое-как продержавшись день, я купила в аптеке легкое успокоительное и пораньше легла спать. Но не тут-то было! Перед глазами стояли кровавые видения: зеленая блузка Хильке, медленно превращавшаяся в черную, раненый Витольд. Это я прикончила ее! Витольд не был убийцей!

На следующий день в нескольких газетах, в том числе и в еженедельной ладенбургской, появилась вот такая статья:

ЛАДЕНБУРГ: ТАИНСТВЕННОЕ УБИЙСТВО В ДОМЕ УЧИТЕЛЯ

Вчера во втором часу ночи полиция обнаружила труп сорокатрехлетней домохозяйки Хильке Э. Обстоятельства убийства до сих пор не выяснены. Ее муж был найден на полу без сознания, с простреленной ногой. До последнего времени он не был способен отвечать па вопросы следователя. По всей вероятности, убитая женщина и раненый мужчина находились в состоянии сильного алкогольного опьянения. Орудие убийства не найдено.

В саду и на ковре остались следы, позволяющие сделать вывод о присутствии третьего человека. В настоящее время старший сын супругов находится в отпуске в Турции, и полиция не может его найти. Другой сын проходит альтернативную службу в одной из больниц Гейдельберга. Во время совершения убийства у него было ночное дежурство. Разыскивается худощавый мужчина с сорок первым размером ноги. Есть люди, видевшие его в тот вечер на улице, где произошло убийство.

Кроме того, полиция просит неизвестную женщину, от которой поступил анонимный звонок, немедленно связаться с комиссариатом по криминальным делам.

Вечером позвонила Беата.

— Ты уже читала «Мангеймер морген»[10]? — спросила она.

Я сразу заподозрила неладное и спросила нарочито равнодушным тоном:

— Да, а что?

Беата обожала обсуждать скандалы.

— Ты читала «Убийство в доме учителя»?

— Не знаю, — пробормотала я, — может, и читала, уже не помню.

— Представляешь, — затараторила Беата, — это же дом Райнера Энгштерна, которым ты недавно интересовалась! Его жену застрелили, а сам он ранен. Я слышала, она сильно пила. Слушай, а вдруг он ее убил и легко ранил себя в ногу, чтобы отвести подозрения?

— Думаешь? — спросила я.

— Вообще-то он произвел на меня очень приятное впечатление, когда выступал в нашей народной школе в прошлом году. Но все убийцы выглядят безобидно.

Мне очень хотелось вступиться за Витольда, но кое-что я еще соображала.

— А там ничего не говорилось о постороннем человеке? — спросила я.

— Точно, — ответила Беата. — Это могло быть самое заурядное ограбление, просто полиции еще не удалось установить, что украли. А вообще мы сегодня долго обсуждали этого Райнера Энгштерна. Говорят, у него что-то было с одной ученицей. Хотя симпатичный учитель всегда становится предметом сплетен.

Я решила, что до сих пор все складывается удачно. Разыскивали худощавого мужчину, и я впервые в жизни обрадовалась, что у меня такой большой размер ноги. Официального обвинения Витольду еще не предъявили. Его жена действительно была алкоголичкой, я оказалась права. Этот брак наверняка нельзя было назвать удачным. А если бы у Витольда имелась любовница, то я бы знала о ней после стольких вечеров наблюдения. Однако он всегда был дома совершенно один. Значит, у меня еще оставалась надежда, хотя я совершенно не представляла себе, чего ждать дальше. И как я теперь покажусь ему на глаза? Оставалось надеяться на случай.

Прежде всего нужно было узнать как можно больше о ходе следствия. Теперь я каждый день покупала местную газету. Мне попалась короткая заметка: полиция рассматривала несколько версий.

Возможно, Витольд уже арестован. Я несколько раз звонила из телефонной будки в Мангейме. Чаще всего никто не брал трубку. Два раза к телефону подошел сын:

— Максимилиан Энгштерн слушает. — В его голосе слышались отцовские интонации.

В выходные я решила навестить Беату, чтобы выяснить, что ей известно. В отличие от меня она способна долго и непринужденно болтать. Это-то мне и было нужно.