Книга Грешница в шелках - Мэдлин Хантер

- Вы сегодня куда-нибудь уходите? - спросила Селия, когда он остановился ненадолго у подножия лестницы.

- Да, вполне вероятно. Уйду где-то через час.

- Вот и хорошо. - Селия снова занялась своим рисунком.

Это ее «хорошо» почему-то ужасно разозлило Джонатана. Поставив ведро на пол, он прошел в комнату и, приблизившись к девушке, взглянул на ее рисунок. На нем была изображена комната с полками возле окон и низкими столиками с чайными приборами.

- Вы унаследовали талант вашей матушки, - заметил Джонатан и тут же взглянул на золотистые волосы девушки, уложенные в довольно сложную прическу, из которой выбивались отдельные пряди, падавшие на длинную изящную шею.

Немного помедлив, Джонатан склонился над девушкой и тут же почувствовал исходивший от нее аромат лаванды. Карандаш Селии замер на листе бумаги, и она, подняв голову, заметила, что молодой человек смотрит вовсе не на рисунок. На щеках ее появился румянец, но при этом она нисколько не смутилась - во всяком случае, Джонатан не заметил на ее лице признаков смущения. Более того, сейчас он не заметил даже признаков удивления - словно Селия полагала, что ее жилец ведет себя именно так, как и должен был себя вести.

И все же Джонатан прекрасно понимал: хотя эта девушка прелестна, хотя она проявляет к нему интерес, он должен сдержать себя, потому что она не для него.

Селия опять вернулась к своему рисунку, но через несколько секунд вдруг сказала:

- Должно быть, вы очень хорошо ее знали, если осведомлены даже об этом ее таланте. Я, например, только совсем недавно узнала о том, что она хорошо рисовала. Узнала в те последние месяцы, что жила с ней…

- Достаточно взглянуть лишь на один рисунок, чтобы определить наличие таланта.

- А вы видели только один ее рисунок? Или больше?

Джонатан медлил с ответом. Он давно уже знал, что надо как можно меньше говорить о тех людях, с которыми каким-то образом связаны его расследования. Ибо даже случайные и на первый взгляд ничего не значащие замечания могли иметь весьма неприятные последствия. И все же на сей раз он решил быть откровенным.

- Ваша мать часто рисовала и писала красками, когда приезжала сюда. Так что я видел не один рисунок, а довольно много.

- Они находятся здесь, эти рисунки?

- Думаю, что здесь.

Окинув взглядом комнату, девушка пробормотала:

- Что ж, потом поищу… Возможно, я увижу их, когда найду время, чтобы обследовать все комнаты этого дома. Но прежде я должна заняться другими делами. В первую очередь - вот этой комнатой.

Джонатану хотелось спросить, что Селия намеревалась сделать с этой комнатой, но он, воздержавшись от вопроса, вышел из гостиной и, подхватив свое ведро, начал подниматься по ступеням.

«Обследовать…» Странно, что Селия употребила именно это слово, когда сказала, что собирается осмотреть дом. Но, как бы то ни было, он должен первый заняться осмотром дома.

* * *

Шаги на лестнице звучали все тише, и это означало, что мистер Олбрайтон со своим ведром поднимался все выше. Вскоре он зайдет к себе в комнату, но, увы, не покинет этот дом, не оставит ее в покое…

При мысли об этом Селия вздохнула. Она очень надеялась, что Джонатан отправится в какое-нибудь другое место, когда убедится в том, что здесь ему не обеспечат даже самые элементарные удобства. Но он, судя по всему, решил, что может и сам себя обслуживать. И он по-прежнему проявляет к ней интерес - вот сейчас, например, вовлек ее в разговор, словно имел на это право!

Селия снова вздохнула. Теперь она даже начала подозревать, что если будет еще более настойчива в своих попытках избавиться от жильца, то он намеренно останется в ее доме, останется надолго. Возможно, он решит, что у них своего рода состязание, в котором он во что бы то ни стало должен одержать победу.

И она скорее всего ничего не добьется, проявляя к нему невнимание, как, например, сегодня утром. Следовательно, она должна действовать как-то иначе, более тонко, более хитро…

Разумеется, ей не хотелось быть с ним резкой и грубой. К тому же очень трудно грубить мужчине, одно лишь присутствие которого необычайно возбуждает, - в это утро она вновь почувствовала то же самое, что и вечером. Когда же он склонился над ней… Ах, в это мгновение у нее даже дыхание перехватило, а в комнате вдруг сделалось ужасно жарко.

Тут Селия вдруг представила, как Джонатан у себя в мансарде ждет у камина, когда вода хоть немного согреется. Интересно, как долго он пользовался этой комнатой, находясь на этот раз в Лондоне? Наверное, очень недолго, если у него даже не нашлось постельного белья для смены.

Отложив свой рисунок, Селия направилась к себе в спальню. Вытащив белье из плетеного сундука, она сложила небольшую стопку из простыней и полотенец. В конце концов, ей, как хозяйке, следовало позаботиться о сохранности матраса там наверху. Да, она сейчас отнесет ему белье, но это вовсе не означало, что она предложит ему обосноваться здесь. И уж конечно, это не означало, что она собирается его обслуживать.

Поднимаясь по лестнице, Селия решила, что сейчас оставит белье перед дверью и тут же уйдет, не станет говорить с мистером Олбрайтоном.

Поднявшись в мансарду, она пошла по длинному коридору, на одной стороне которого располагались три двери, а на другой - две. Остановившись, девушка прислушалась. Из этих комнат не доносилось ни звука. Следовательно, в них никого не было.

Осторожно ступая, Селия направилась в другой конец коридора, где находились все остальные двери. Проходя мимо открытых комнат, она заглядывала внутрь. Комнаты были должным образом меблированы, и если бы она вознамерилась сдавать их, то для новых жильцов все было бы готово.

В самом конце коридора, у черной лестницы, одна дверь была чуть приоткрыта, и из этой комнаты тянуло холодом, словно кто-то открыл там окно. Но и оттуда никакого шума не доносилось.

Тихо приблизившись к двери, Селия заглянула в комнату и действительно увидела открытое окно. Кроме того, она увидела стол, заваленный бумагами и книгами. И еще…

Увидев Джонатана, девушка чуть не вскрикнула. Он стоял спиной к ней, лицом к окну, стоял по пояс обнаженный, а его длинные черные волосы сейчас разметались по плечам. При этом руки его были вытянуты в стороны, и на каждой ладони лежали толстые тяжелые книги. Мускулы Джонатана вздулись от напряжения, и казалось, что фигура его была высечена резцом скульптора. «Ох, какой же он красавец», - промелькнуло у Селии. И конечно же, он был необычайно силен, ведь книги, судя по всему, были тяжеленные…

Забыв о своем намерении оставить белье у двери и ускользнуть, Селия смотрела на Джонатана словно зачарованная. «Интересно, как долго он простоял в этой позе? - думала она. - И сколько еще собирается так стоять?»

Тут Джонатан медленно поднял обе руки, так что книги встретились у него над головой, а затем, также медленно, опустил руки. При этих движениях напрягались не только мускулы у него на руках, но также и на плечах и даже на спине. А на коже у него выступили крупные капли пота, хотя в комнате было довольно прохладно.