Книга Цену жизни спроси у смерти - Сергей Донской

– Я говорю, «тормозок» убитому могла собрать и мать, – повторил Громов, и не думая отводить глаза. – Кстати, родители Сурина могли бы опознать тело сына лучше кого-либо другого.

– Ах, какие мы проницательные! – Генеральский голос сделался язвительным. – Без тебя сообразили, что пришло время их побеспокоить.

– И?..

Громов не успел закончить вопрос, потому что генерал рявкнул, наклонившись к нему через стол:

– И тут тоже маху дали оперативнички хреновы! – От надсадного крика у генерала запершило в горле, и, откашлявшись, он был вынужден понизить голос. – Пока они у подъезда перетаптывались, Суриных заточками закололи прямо на пороге их квартиры. Якобы ограбление. Убийцы – два молодых человека 20–25 лет, личности которых сейчас устанавливаются. При попытке задержания оказали сопротивление и были убиты на месте. – Генерал грузно опустился на место и выдохнул воздух из легких с такой силой, что листы бумаги на его столе затрепетали. Помолчав некоторое время, он устало произнес: – Вот такие пироги. Развалили контору, угробили. Еще лет десять назад даже представить себе было нельзя такое позорище. А теперь? Что скажешь, майор?

– Скажу: надо срочно разыскать остальных родственников Сурина. – Громов уклонился от обсуждения щекотливой темы. Он не был силен в пространных рассуждениях. Челюсти сразу начинала сводить невольная зевота, а много ли умного наговоришь в таком состоянии?

Генерал встал, вышел из-за стола, заложил руки за спину и молча двинулся в обход кабинета, моментально сделавшись похожим на персонажа какого-то старого фильма о доблестных комитетчиках. Следить за ним, выворачивая шею, было неудобно. Развернуться вместе со стулом к нему лицом? Генерал в любой момент мог вернуться на свое место, и тогда пришлось бы повторять маневр. Чтобы не суетиться попусту, Громов тоже поднялся и, изобразив такую же задумчивость, приблизился к окну. Все равно до конца аудиенции оставалось меньше десяти минут, так что засиживаться было некогда.

От созерцания площади, расстилающейся внизу, его оторвал сухой генеральский голос:

– Повернись сюда и слушай, майор. Внимательно слушай. Я вообще-то молодых да ранних не люблю, тут ничего не попишешь – возраст. Но тебе все же зацепку дам, поделюсь с тобой своими соображениями. – Остановившись напротив Громова, генерал коротко глянул на него из-под седых бровей, после чего опять принялся прохаживаться по кабинету, продолжая говорить на ходу. – На дядюшек и тетушек суринских время попусту не трать, лишнее это. Никакого опознания не требуется. Все и так ясно.

– Ясно? – Громов недоверчиво приподнял уже не одну бровь, а сразу обе. Более красноречивого проявления скептицизма он себе позволить не мог.

Генерал его реплику проигнорировал, развивал свою мысль дальше, и вид у него при этом был такой отстраненный, словно он беседовал сам с собой.

– Искать нужно тех, кто подкинул утопленника с документами Сурина, – говорил он, выписывая перед стоящим навытяжку Громовым сложные петли. – Эти люди прекрасно знали, что после пропажи денег его будут искать, они позаботились о том, чтобы мы его нашли и на этом успокоились. Но они не учли одной маленькой детали. – Генеральские пальцы показали, какой именно. – При Центробанке имеется своя клиника, а в ней – стоматологический кабинет. Сурин накануне отпуска запломбировал там два верхних боковых зуба. У обнаруженного трупа эти самые зубы вообще отсутствуют, сгнили давно на хрен. А что касается квитанций за телефонные переговоры и прочей ерунды, то они вполне могли храниться в автомобиле Сурина, угнанном, между прочим, из гаража.

– Может быть, Сурин на нем и уехал? – предположил Громов.

– Исключено. Замки гаража взломаны. Угнанная «Тойота» обнаружена в Измайлове. Ее, по идее, хотя бы выпотрошить должны были, как бабу в гинекологическом кабинете, а она нетронутая осталась. Японская целочка, понимаешь. Ха! – Заключительный смешок прозвучал с полувопросительной интонацией. Как, мол, тебе, майор, генеральский юмор? Оцени по достоинству и повеселись вместе с расположенным к тебе начальством.

Однако Громов не сделал даже слабой попытки откликнуться на шутку хотя бы вежливым подобием улыбки. Сохраняя подчеркнуто серьезное выражение лица, он задумчиво протянул:

– А что, если Сурин сам и…

– Инсценировал свою смерть? – быстро продолжил генерал, остановившись как вкопанный. – Вздор. – На этом коротеньком слове его нижняя челюсть решительно выдвинулась вперед. – Для этого Сурину надо было одновременно находиться сразу в нескольких местах. Похитить любовницу, ликвидировать оперативников, следивших за ней, зарезать собственных родителей, а самому при этом еще умудриться «утонуть» в Черном море. И потом, не забывай, что убийцы его родителей даже от рукояток своих заточек избавиться не успели.

– Заказ? – Громов привык отрабатывать каждую версию до последнего.

– Тоже отпадает. – Генерал медленно покачал головой. – Не тот человек Сурин.

– Высокие моральные устои?

– Какие там моральные устои в наше время! Дело в другом. Что касается компьютеров – тут Сурин гений, спору нет. Но это, как сейчас принято говорить, виртуальная реальность. А в настоящей жизни самостоятельности этого парня только на подтирание собственной задницы хватало. Он же из того поколения, которое как выбрало пепси, так и сосет его из бутылочки по сей день. – Генерал скривил губы так, словно хотел сплюнуть себе под ноги прямо на ковер, и сдержаться ему стоило немалых усилий. Эта брезгливая гримаса не исчезла с его лица, когда он продолжил свою мысль: – Теперь главное, майор. Замутить перечисленный миллиард Сурин вполне мог, это факт. Открыл заранее банковский счет, перепрограммировал компьютеры. Дело техники. А вот положить столько народу у него бы ни силенок, ни духу не хватило. Он бы, возможно, и хотел, да кишка тонка. Ознакомишься с его делом – сам придешь к такому выводу. Остается два варианта. Либо он плясал под чужую дудку, и тогда…

– И тогда его попросту убрали бы после исполнения задания, вместо того чтобы подбрасывать «левый» труп, – закончил Громов за генерала.

– В принципе верно, но перебивать меня команды не было, майор, – буркнул тот, бросив взгляд на часы. – Дискутировать мне с тобой некогда, да и желания такого нет. Я говорю, ты слушаешь. Это называется субординацией, если такое понятие тебе знакомо. Доводилось слышать такое слово?

– Так точно, – заверил его Громов и, заметив на генеральском лице сильнейшее сомнение, для убедительности прищелкнул каблуками.

– Ты мне здесь не юродствуй! Адъютант его превосходительства какой выискался, понимаешь! – После этого яростного окрика генералу потребовалось не меньше минуты, чтобы взять себя в руки. Когда он заговорил снова, его по-бульдожьи обвисшие щеки несколько раз возмущенно дрогнули. – В этом кабинете ты всего-навсего майор ФСБ, а я твой генерал. Про подразделение свое секретное забудь, оно тебе не поможет. Никто тебе теперь не поможет, не надейся. Провалишь задание – твое же начальство тебя по стенке и размажет. В ближайшем подвальном коридорчике. – Генерал сердито крякнул и, отвернувшись, бросил через плечо: – В общем, хреновые твои дела, майор. Бывает, начальству действительно важен результат, а случается – нужен просто виновник провала операции, уж поверь мне на слово, я знаю, о чем говорю. Потому, если не хочешь стрелочником оказаться, воспользуйся тем малюсеньким шансом, который я тебе даю.