Книга Искалеченный мир - Вадим Громов

— Суки, — сквозь стиснутые зубы сказала Лихо, начиная вытирать слёзы рукавом. Снова превращаясь в ту цельнометаллическую амазонку, способную при надобности вывернуть шипача наизнанку голыми — или даже переломанными — руками.

Алмаз с Шатуном приблизились, понимая, что самое большое потрясение в этот день было не час назад, а только что. И смутно предчувствуя, что это ещё не все.

— Что стряслось? — Шатун не стал ни с кем нянькаться, приводя в душевное равновесие. Лихо уже почти оклемалась, а Книжника достаточно было легонько потрясти за шиворот, сделав соответствующую физиономию.

— Книжник, расскажи, — бесцветным голосом велела Лихо. — У тебя поглаже получится. Один хрен, я всех деталей не запомнила, а уж тем более когда меня накрыло по полной программе… Только без излишеств. Чётко, по существу.

Книжник подобрался, взгляд у него стал отрешённым, словно ему предстояло вспомнить нечто, не способное принести никаких положительных эмоций. Но крайне необходимое.

— Что такое параллельные миры, знаете? — Вопрос был задан сразу обоим: и Алмазу, и Шатуну. — Или краткий экскурс проводить придётся?

— Примерно, в общих чертах и где-то около, — кивнул Алмаз. Шатун тоже взмыкнул что-то утвердительное.

— А больше и не надо, — поправил сползшие на кончик носа очки Книжник. — Я тоже постараюсь обойтись без специфических терминов. Параллельные миры существуют независимо друг от друга, и события, происходящие в каждом из них, влияют на ход истории, творящейся только в этой вселенной, никоим образом не затрагивая других. Понятно объясняю или ещё проще надо? Хотя куда уже проще…

— Нормально, — пробасил Шатун.

— Лады… Для полноты картины добавлю, что путешествия в параллельные миры теоретически возможны, но на практике — увы… А вот теперь представьте, что два мира всё-таки пересеклись! Даже не пересеклись, а соприкоснулись. Ненамного, но плотно. Так, что образовалась некая лазейка, дыра — называйте, как хотите, — через которую из одного мира в другой утекает энергия.

— Всплеск! — уверенно сказал Алмаз и выругался — длинно, затейливо. — Из этого чулана барабашка?

— Точно. — Книжник покривил губы, точь-в-точь как его дядя. — И многие из прочих «восторгов жизни», которые мы наблюдаем уже четвёртый десяток лет. Представьте себе паразита, живущего за счёт другого организма, тянущего у него жизненные силы. И не сказать что совсем уж гуманными дозами.

— Я так предполагаю, что мы не в роли паразита, — буркнул Шатун. — Скорее уж наоборот…

— Разубеждать не буду, — Очкарик криво и очень зло усмехнулся. — Хотя бы потому, что всё так и есть. Самым доподлиннейшим образом…

— А этот, жертва могильщика, оттуда? — Алмаз сделал неопределённый жест, явно относящийся к тем самым параллельным мирам. — Спасти нас явился?

— Если бы… — Голос Книжника приобрёл какую-то странную интонацию, не сулящую никаких бесплатных коврижек. — И все коврики в Суровцах вытрясти заодно. Спасатель, бля…

— Себя он спасти собирался. — Лихо посмотрела на них снизу вверх застывшим, почти безжизненным взглядом и повторила по слогам, как для непонятливых: — Се-бя. И точка.

— Стоп! — помотал головой Алмаз. — Дыра между мирами, мы в пролёте. Они, как я понимаю, — в аналогичной обстановке. Вселенские катаклизмы, бывает… Спасут себя, спасут нас. Какие проблемы? Помочь надо — поможем… У меня только в голове не укладывается — чего ты так взбеленилась?

Шатун согласно закивал, но в глазах стояло какое-то осознание, что полной картины им ещё не рассказали, остались какие-то шероховатости, что-то не сходилось, пробуксовывало…

— Это не катаклизм, Алмазик! — яростно выкрикнула Лихо и тут же подавила вспышку, продолжила, резко выговаривая слова, словно резала по живому — больно, неотвратимо: — Это они сделали…

— Они? — Друзья одновременно посмотрели на дверь, из которой до этого вытолкали Лихо. Та правильно поняла реакцию соратников.

— Не надо. Не поможет. Он уже плохой был, когда разговор заканчивался. Не стерпела душа, приложила я ему за все тридцать с лишком лет такой жизни. Сейчас отходит уже наверняка…

— Не знаю, как это у них получилось, — Книжник снова взял слово. — Но это была не случайность. Как мы все успели понять, в ходе расспроса, допроса — называйте как хотите! — в их мире были проведены целенаправленные действия, итогом которых стали известные нам последствия, называемые Сдвигом.

— Зачем они это сделали? — катая желваки по скулам и постукивая кулаком о бедро, спросил Алмаз. — Только не говорите мне, что у них чего-то не хватало и они решили запустить свои грабки в наши закрома. Без спроса и предупреждения.

— Нет, они хотели запустить объединённое производство монпансье. — В глазах Книжника плескалась невероятная смесь злости, отвращения и скрытого отчаяния. — И раздавать всем желающим в неограниченных количествах.

— Зачем? — с ноткой безысходности повторил Алмаз. — Почему?

— А потому. — Лихо поочерёдно посмотрела в глаза всем троим. Шатуна, Книжника и Алмаза натурально тряхнуло от мысли о том, что Лихо могла бы сейчас сделать с теми, кто повинен в создании Сдвига, окажись он сейчас здесь. — Потому что они были гораздо более развиты, чем наша цивилизация. И вся энергия, которую они получили вследствие прорыва в наш мир, пошла на удовлетворение их нужд. Нас нагнули и поимели. Как уже справедливо подметил Алмаз — без спроса и предупреждения.

— А какой им смысл теперь возвращать всё обратно? — Шатун недоумённо посмотрел на Книжника. — Если мы им ничего сделать не можем, пользуйся на дармовщинку, пока желание есть…

— Логично, — процедил сквозь зубы Алмаз. — Гуманизмом, даже самым жиденьким и куцым, здесь не попахивает. Здесь что-то другое… Не встречал ещё представителя рода человеческого, способного добровольно отказаться от халявы. Особенно когда она в хвост и в гриву безопасная.

— Вывод правильный, — согласилась Лихо. — Ребятишки готовы были и дальше резвиться за чужой счёт. Да вышла нестыковочка — процесс загребания халявы выкинул побочный эффект. Не укладывающийся ни в какие рамки и допуски. Финиширующий в недалёком будущем. Но, к счастью, его можно остановить, и тогда состояние Сдвига, в котором мы пребываем по сей день, прекратится.

— Что за побочный эффект?

— Небольшой такой эффектик, — ощерился Книжник. — Могущий накрыть всё медным тазом. И таз этот — габаритами никак не меньше Вселенной. Если не разъединить миры, то произойдёт их полное слияние. Последствия этого чики-пуки не способен предсказать никто, но вряд ли они будут сугубо положительными. Не успели до конца вызнать, Лихо представителю сверхразвитой цивилизации вывеску раскурочила, нас и выперли.

— Трындец подкрался незаметно, — вздохнул Алмаз. — И взял за небритую задницу холодной и грубой ладошкой. Здравствуй, милый, теперь я от тебя не отстану…

— А они только одного гаврика в наш мир забросили? — удивился Шатун. — Одного-единственного?