Книга Дочь адмирала - Луиза Аллен

– Слушаю вас, мэм. Что желаете? – спросил слуга.

– А… да. Я хотела бы увидеть хозяйку, если можно, – рассеянно ответила она, так как ее мысли были заняты лордом Дарвеллом и его таинственным разговором со смуглым мужчиной, походившим на разбойника с большой дороги.

Глава третья

– Добрый день, мэм! Чем могу быть полезна? – осведомилась ясноглазая маленькая женщина, выйдя из гостиной, находящейся в конце коридора.

– Вы миссис Треуотер?

– Да, мэм. – Хозяйка поклонилась Хелене.

– Я только что сошла на берег и хотела бы, если возможно, снять на час комнату, чтобы принять ванну и вымыть голову.

– Конечно, мэм. Горячей воды у нас предостаточно. Мэт! – Появился мальчик-слуга, и его тут же отправили принести ванну в седьмой номер. – И наполни ее водой, слышишь! Не заставляй леди ждать! – Хозяйка повернулась к Хелене. – Соблаговолите присесть, мэм, а я пошлю Джинни за мылом и полотенцами. Не желаете ли выпить чашечку чая и съесть лепешку с отличным крыжовенным вареньем?

– О, это было бы замечательно! Благодарю вас, миссис Треуотер.

Спустя полчаса Хелена нежилась в ванне. Она сидела с намыленной головой, поджав колени, а служанка Джинни поливала ее сверху горячей водой. Какое блаженство ощущать себя чистой, думала Хелена, купаясь в лавандовой мыльной пене.

– Чем еще могу услужить, мэм? – спросила Джинни, помогая Хелене выйти из ванны и закутаться в мягкое полотенце.

– Пожалуйста, принесите расческу и зеркало. Постараюсь хоть как-нибудь причесаться.

– Я могу вас причесать, мэм, – предложила служанка.

Им пришлось приложить немало совместных усилий, чтобы распутать завитки и расчесать волосы, которые мокрыми волнами струились у Хелены по спине.

– Я не смогу выйти, пока не высушу голову, – посижу на солнышке у окна, – сказала Хелена. Она понимала, что даже в чужом городе, где ее никто не знает, неприлично идти по улице с мокрыми волосами.

– Я спрошу миссис Треуотер, можно ли вам посидеть в ее саду.

Девушка убежала искать хозяйку, а Хелена вдруг вспомнила, что у нее нет ни пенни, чтобы заплатить за услуги. Придется все объяснить миссис Треуотер и пообещать расплатиться с ней вечером, когда они с лордом Дарвеллом придут ужинать. Но… тут ее посетила дерзкая мысль.

– Миссис Треуотер, не могли бы вы присоединить ту сумму, что я вам должна, к счету его светлости? – спокойно спросила Хелена, когда ее провели в уютный садик, где упоительно пахло травами и ноготками в горшках. Сад находился во внутреннем дворике таверны, и его со всех сторон окружали стены.

– С удовольствием, мэм. Его светлость всегда сразу рассчитывается – он очень обязательный джентльмен. Он говорит, что никогда не знает заранее, когда появится в следующий раз. Погода может измениться, да и обстоятельства.

Хелена сидела на солнышке и расправляла пальцами волосы, чтобы они скорее высохли. Интересно будет посмотреть на Адама, когда ему предъявят счет за ее ванну! Пусть знает – мисс Уайтт не позволит, чтобы ею командовали!

Она передвинулась на скамейке поближе к тому месту, где лучи заходящего солнца припекали посильнее, и оказалась рядом с одним из окон таверны. Она не могла разглядеть комнату и лишь услыхала мужские голоса, долетавшие до нее через приоткрытое окно.

Воспитание не позволяло Хелене подслушивать, но, поскольку кругом было тихо, кое-что из разговора она уловила. Говорили не по-английски, не на местном жаргоне, а по-французски и очень бегло. Хелена не удержалась и приблизилась к окну. Странно слышать здесь язык Наполеона, врага нации, и к тому же у говорившего был заговорщический тон.

Хелена получила хорошее образование и свободно изъяснялась по-французски, но смогла уловить лишь отдельные фразы. Она узнала голос Адама Дарвелла!

Отбросив угрызения совести, Хелена подкралась к окну и стала внимательно слушать.

– … la flotte francaise… provisiones… arme-ments…[6]

Затем голос Адама, интонация вопросительная:

– … trois mois…[7]

Хелена привстала, чтобы лучше расслышать, и у нее под ногами заскрипел гравий. Она замерла на месте.

– Что это? – резко прозвучал голос Адама.

Хелена в ужасе отпрянула от окна и прижалась к стене. Ей казалось, что он говорит прямо ей в ухо.

– Во дворе никого нет. Наверное, кошка пробежала, – и окно захлопнулось.

У Хелены дрожали колени. Она закрыла глаза и с облегчением вздохнула. Но тут до нее дошел смысл услышанного. Они обсуждали французский флот – флот Наполеона!

Она на цыпочках удалилась из сада, торопливо заколола волосы и вошла в трактир.

– Вы всем довольны, мэм? – спросила миссис Треуотер.

– Да, благодарю вас. Я собираюсь уходить. – Хелене почему-то захотелось поскорее покинуть эту таверну и вернуться на продуваемую ветрами палубу “Лунной паутины”.

Команда, видно, поджидала ее, потому что, как только она появилась на пристани и помахала, тут же от яхты отчалила лодка, и вскоре Хелена уже стояла на палубе.

Прохаживаясь взад и вперед, она обдумывала услышанное и увиденное в таверне. У нее не было сомнения в том, что Адам собирал сведения… но для кого? Он – английский джентльмен и должен быть верен королю и отечеству. Но он – любитель приключений. Это очевидно, и если он связался с контрабандистами, то ему необходимо собирать сведения о французах. Все это ее не касается. В конце концов, она обязана ему жизнью.

Хелена в раздумье сидела на подветренной стороне палубы. Вскоре она услыхала удар ялика о борт и гневный голос его светлости, который требовал сказать ему, кто отвозил мисс Уайтт на берег.

Хелена поспешила ему навстречу. Он сердито допрашивал боцмана, который резонно заявил, что его светлость не отдавал приказа этого не делать, а раз дама попросила, то ее и отвезли.

– … ваша светлость, ведь другие дамы всегда ездили на берег, – произнес боцман.

Лицо Адама потемнело от ярости.

– Придержи язык, – рявкнул он, – и займись делом. Посмотри, в каком состоянии снасти… и палуба!

Хелена приблизилась к нему.

– Адам, это несправедливо…

– И вы, мэм, тоже попридержите свой язычок! – Он крепко сжал ей локоть и смерил холодным взглядом синих, как море, глаз. – Пойдемте вниз – я хочу поговорить с вами.

Не желая терять достоинство и сопротивляться ему у всех на глазах, Хелена позволила увести себя в каюту, но, как только они туда вошли, решительно отбросила его руку. Он плотно закрыл дверь и встал напротив Хелены, сложив руки на груди. Он занимал почти все пространство каюты, и Хелена попятилась, пока не уперлась ногами в койку и весьма неэлегантно не шлепнулась на нее.