Книга Роман о любви и терроре, или Двое в «Норд-Осте» - Эдуард Тополь

Мисс Светлана, привет и с добрым утром, как ты сегодня?

Я хочу широко улыбнуться, поцеловать тебя и спросить, не хочешь ли ты кофе. Завтра у меня напряженный день. Надеюсь, будет приятная погода, поскольку я перестраиваю одну из квартир, которые я сдаю в аренду, и буду сотню раз выходить на улицу и заходить обратно. Я ненавижу надевать пальто во время работы. И еще я должен помнить, что в обеденный перерыв у меня деловая встреча по поводу перестройки еще одной квартиры, которую одна женщина хочет купить у меня на следующей неделе.

Я хотел бы, чтобы ты была здесь и напомнила мне об этом, а то я могу так увлечься работой, что забуду. В 3.30 поеду на свою официальную службу в «Дженерал моторс», где я уже 17 лет ремонтирую, программирую и конструирую всякое автоматическое оборудование типа роботов. Я буду дома в час после полуночи. Но не сразу в постель, а еще отправлю тебе письмо по электронной почте, поскольку у нас с тобой много общего…

Но больше всего я хотел бы слегка притормозить свои дела и делить свое время с дорогой мне женщиной…

Мы стали писать друг другу обо всем. Я писала о своей дочери и о том, что ищу себе новую работу. А Сэнди сообщил о его единственной дочке Дебре:

«Ей сейчас 15, но она считает, что ей 21. Мы с ней хорошо ладим, она уважает меня больше, чем свою мать, но она живет со своей матерью на расстоянии двадцати минут езды от моего дома в городе Оклахома, штат Оклахома, который находится в самом центре США. Люди у нас в городе приятные и красивые, как я…?»

Оклахома, образовывал он меня, знаменита терактом 1995 года и тем, что погода там меняется очень быстро. Город небольшой, но в нем есть всего понемногу, включая небольшую русскую общину, состоявшую в основном из женщин, вышедших замуж за американцев. Сэнди, по его словам, повстречал там несколько таких семей и обнаружил «мужей, которым повезло, и счастливых жен».

Оказывается, когда-то Сэнди побывал в России и полюбил ее.

«Твоя страна имеет огромные возможности, и я надеюсь, что со временем ваши законы станут полегче и позволят мне жить там и заниматься бизнесом. Вот почему я решил учить русский язык, который пока освоил слабо, но кофе уже могу попросить. Я люблю хороший кофе. Со сливками. Очень горячий.

И я могу сказать «пппппрриииииииввееет!»

Теперь очень кратко обо мне: дважды был женат на одной и той же женщине. Вынослив, но чувствителен к нуждам других людей. Депрессию после развода преодолевал в местной церкви. Построил небольшой, но приятный бизнес на аренде, перестройке и продаже недвижимости.

Люблю лыжи, дзюдо, чтение и альпинизм. Предпочитаю классическую музыку, хорошие фильмы и юмор.

Не курю, пью совсем немного и не прочь поиграть в казино. Люблю поговорить и послушать, но не болтать, а обсуждать что-то стоящее.

Дети – это Божий дар, и я уже имею один, согласен и на второй, твой. Мне нравится человек, который разделит мои консервативные взгляды. Короче, я хочу разделить мою жизнь с приятной леди, она может быть откуда угодно, даже из Кахазатана».

Так наладилась наша переписка.

7 марта 2002 г., 9.01

Привет, г. Сэнди!

Спасибо, я с удовольствием выпью с Вами кофе. Со сливками. Я получила два письма из трех. К сожалению, мой электронный почтовый ящик имеет ограниченный размер. Мне понравилось Ваше большое и подробное письмо. Я хочу написать большой ответ. Однако это займет некоторое время, потому что мне трудно писать по-английски.

Светлана

7 марта 2002 г., 13.52

Coffee with cream.

Привет, мисс Светлана!

Кофе варится! Ты слышишь запах? И у нас есть свежие сливки.

Ты любишь кофе с печеньем? Я люблю пирожные. Но если я не буду осторожен, я могу растолстеть от кофе с пирожными.

И я беспокоюсь: ты нашла себе новую работу? Ты в порядке? Или мне нужно завтра же вылететь туда, похитить тебя и перевезти в свой дом? Мне будет приятно спасти женщину в беде. В Америке каждый хочет стать героем. Я не исключение, и я думаю, что это от наших фильмов…

…Н-да… Вот он и прилетел вытащить меня из беды…

Теперь, сидя заложницей в этом зале – в Москве! заложницей у чеченцев! – я смотрела на него, на Сэнди. Как я уже сказала, он раньше меня понял, насколько это серьезно, написал у себя на руке: «Debora, I love you!», прижал к своему плечу мою дочь и стал молиться.

Меня поразило это. В чужой стране, за тысячу километров от дома, среди совершенно чужих ему людей и непонятных разборок, он сразу все понял, но не стал ни скандалить, ни просить выпустить его, как иностранца, а обняв мою дочь, словно прикрыв ее своим плечом, первым делом обратился к Богу…

А когда человек молится, лицо у него становится отрешенным. И одна чеченка, которая стояла рядом, говорит: «Ему что, плохо?» Я тут же попыталась сыграть на этом и сказала: «Да-да! Он болен! У него сейчас припадок начнется! Он сейчас умрет, если вы нас не выпустите! Ведь Мовсар сказал, что не воюет с иностранцами, и те, кто предъявит паспорта других стран, будут осовобождены».

Марат Абдрахимов, артист «Норд-Оста»:

Да, после того, как нас согнали со сцены в зал, был вопрос: «Иностранцы есть?» Двое французских детей сразу откликнулись. «Так, дети, быстро! Всех детей выпускаем» – это один из боевиков играл в благородного. Тут вскочили все ребята чуть ли не до 18 лет. «Спокойно, – сказал чеченец. – Старше двенадцати я никого не отпущу».

Зинаида Окунь, менеджер телекоммуникационной компании:

Мы с Аллой Петровной, моей коллегой, тоже молились, не переставая. Я знала, что за нас очень много людей молятся, потому что у меня много подруг, которые регулярно ходят в церковь. И я позвонила самой близкой своей подруге, попрощалась с ней, сказала, чтобы она оказала помощь моей дочке, если что, потому что положение очень серьезное и неизвестно, как все это может кончиться.

Тут Мовсар объявил, что с иностранцами они не воюют, что иностранцев отпустят. Так как с нами были иностранцы, которые приехали в Москву в нашу фирму, то мы, естественно, постарались их выпихнуть. Но наши иностранцы сказали: «Мы пришли вмеcте с вами, мы и уйдем вмеcте…»

А одной француженке удалось уйти. Я с этой француженкой столкнулась еще в антракте. И обратила внимание на эту парочку: она курила и по-русски неплохо говорила, а ее девочка лет шести – по-русски ни слова. Они в туалет стояли в очереди сразу за мной, и мы даже перемигивались, улыбались друг другу. И вот их отпустили, слава Богу, – я очень порадовалась, что именно их, и еще тому, что вмеcте с ними удалось уйти и нескольким нашим детям. То есть эта француженка взяла маленьких детей за руки – уж не знаю, как она их собрала, – и пошла с ними на выход…

А один чеченец сказал уходящим русским: «Передайте там, что, как только ваши власти прекратят войну и выведут войска из Чечни, мы всех освободим».