Книга Цирк монстров - Патрик Бовен

Самое главное — отвлечься. Переключить мысли на что-то другое. Дистанцироваться от несчастья. Мои коллеги выбирают для этого свои способы. Иначе какая-то часть каждого из нас умирала бы вместе с нашими пациентами.

Я отодвинул тарелку, внезапно осознав, что не так уж голоден. Кэмерон не звонил, и вчерашняя история все больше меня беспокоила. Я машинально сунул руку в карман пиджака и нащупал недавно найденный мобильник.

Я вынул его из кармана и еще раз осмотрел. Что в нем такого особенного? И только теперь заметил значок в правом нижнем углу дисплея. Совсем небольшой. Приглядевшись, я понял, что он напоминает изображение фотоаппарата.

Черт, как это я раньше не подумал о камере! Сейчас ведь в каждом мобильнике она есть!

Некоторое время я размышлял, кусая губы.

Лучше было бы оставить все как есть. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: я собираюсь вмешаться в дела, которые меня не касаются. Нужно связаться с Кэмероном или его коллегами, передать им телефон и забыть всю эту историю. Самое лучшее решение.

Но мои пальцы уже сами собой нажимали на клавиши. Клик… и вот оно: в памяти хранились три фотографии.

Я еще немного помедлил, потом нажал на первую из них.

На дисплее развернулось изображение.

Черный мальчик лет двенадцати в оранжевой рубашке поло широко улыбался, глядя на меня. И однако в этой фотографии было что-то жутковатое, леденящее: такое впечатление обычно производят фотографии пропавших детей. Невозможно было понять, как давно сделан снимок, но лицо мальчика почему-то казалось мне знакомым. Может быть, я видел его в школе Билли? Или у себя в клинике? Впрочем, когда изо дня день видишь множество самых разных людей, каждый встречный может показаться знакомым.

Я решил пока об этом не думать и перешел к следующей фотографии.

Эта оказалась еще более странной. Комната, полная людей. Несмотря на нечеткое изображение, можно было понять, что все они обнажены. И… некоторые были, скажем так, весьма юными.

— Что за хренотень?

Я был настолько поражен, что произнес это вслух, и пожилая пара, занимавшая соседний столик, покосилась на меня с неодобрением. Мне снова вспомнился недавний не в меру агрессивный клиент. Он тоже был обнажен. Может быть, эта фотография — с какой-нибудь пьяной вечеринки?

Хотя скорее уж групповухи… Фу, гадость.

Тогда получается, что мальчик с первой фотографии тоже в ней участвовал? Кэмерон сказал, что нашел того типа на пляже… А богачи, за последнее время съехавшиеся в наш город, строят свои виллы в основном на побережье. Правда, устраивать частные пляжи местное законодательство не разрешает. И если тот тип участвовал в оргии, а потом решил проветриться, ему пришлось отправиться на городской пляж общего пользования. Прямо в костюме Адама. Там Кэмерон его и застукал.

Ну что ж, кое-что проясняется…

Если на этот мобильник снимали групповуху с участием малолеток, то неудивительно, что невидимый собеседник начал угрожать мне, услышав о моем намерении передать телефон полиции.

Вдруг в моем собственном телефоне включился будильник, и его резкий писк заставил меня невольно вздрогнуть. Он напоминал о том, что я должен забрать Билли из школы. В этом году начальные классы возобновили занятия раньше положенного срока, уже с августа. Мне нужно было поторопиться, иначе я рисковал получить разнос от Клэр. Клэр — это моя жена, и в последнее время у нас не лучшие отношения. Я встал из-за стола и уже машинально нажал на третью фотографию.

Увидев изображение, я застыл на месте.

Любой другой не нашел бы в нем ничего пугающего: старик в кресле-качалке, хрупкий, с немного рассеянным взглядом. Казалось, он цепляется за последние остатки жизненной силы, которые у него еще сохранились.

Но для меня это был настоящий шок.

Я целую вечность не видел этого человека, он исчез из моей жизни давным-давно, однако я сразу его узнал.

На последней фотографии из трех был мой отец.

Глава 5

Моего отца зовут Джордж Дент.

Я ношу другую фамилию, потому что он не удостоил меня такой чести — дать мне свою.

Он никогда не признавал меня своим сыном.

Я повертел телефон в руках, разглядывая изображение со всех сторон. Джордж оставался почти таким же, каким я помнил его с детства, — напоминающим старого потрепанного Пьеро. Тощий старик в узком белом костюме, ветхом и покрытом пятнами. Белые волосы вечно грязные, на щеках — трехдневная щетина. Чем-то похож на писателя Тома Вулфа, но совершенно опустившегося. Только глаза у него с тех пор изменились: прежде ярко-голубые, они стали серыми и тусклыми, словно выцвели. Ни единого проблеска острого ума или бешеного гнева, которые прежде — я помнил — были ему свойственны.

Каким же образом его фотография оказалась в телефоне, который оказался у меня совершенно случайно? И знает ли владелец телефона, этот таинственный Кош, что Джордж Дент — мой отец? Может быть, эта фотография — некая угроза, адресованная мне?

Здравый смысл подсказывал ответ на последний вопрос: разумеется, нет!

Еще вчера я знать не знал никакого Коша. И поскольку я вернулся в родной город совсем недавно, можно предположить, что и он ничего не слышал обо мне. Недавний инцидент лишь случайно совпал с моим ночным дежурством. Кош случайно потерял мобильник, и я случайно его нашел. С таким же успехом его могли найти Кэмерон, Конни и вообще кто угодно из персонала или пациентов. И если бы я не начал рыться в меню, то никогда не обнаружил бы фотографий.

Но факт остается фактом: я их таки обнаружил.

И что теперь? Ясно, что существует какая-то связь между Кошем и моим отцом. Но какая именно? Неужели Джордж — тут я невольно стиснул зубы — развлекается с мужчинами-проститутками? И фотография в телефоне одного из них — что-то вроде подарка на память?

Хуже того — совсем не исключено, что отец участвовал в той «вечеринке», фотография с которой тоже осталась в мобильнике Коша.

Меня охватило бешенство.

Теперь, с появлением Джорджа Дента, можно ожидать чего угодно.

Включая самое худшее.

Я оставил деньги, в том числе чаевые, на столике кафе и вернулся к машине. Однако, сев за руль, не сразу тронулся с места.

Я чувствовал себя так, словно меня загипнотизировали.

Если бы у меня был небольшой резиновый мячик-антистресс, я с удовольствием помял бы его в руках, чтобы снять напряжение. Но поскольку ничего в этом роде в машине не оказалось, я довольствовался тем, что принялся барабанить пальцами по приборной доске.

Мой отец начал свою карьеру в шестидесятые годы как ветеринар широкого профиля. Все шло хорошо до тех пор, пока он не решил выбрать себе специализацию. О, в наше время можно специализироваться во многих интересных и прибыльных областях ветеринарии — например, лечить травмы у беговых лошадей или заниматься генетическими исследованиями тех или иных животных. Отец выбрал второе, занявшись рептилиями. Потом стал артистом бродячего цирка.