Книга Будущего нет! Кошмар наяву - Александр Голодный

* * *

… дернувшись назад, больно стукнулся локтем о стену. Опять! Окончательно проснувшись, Александров все еще живо ощущал пережитое во сне. Очень ярком и хорошо запомнившемся сне. Надо скорее записать!

Анализировал увиденное Сергей уже на самоподготовке. Мрачно уставившись в раскрытую тетрадь, вспоминал сытых, холеных, деловитых операторов в иностранных фирменных шмотках с портативными телекамерами «Sony» в руках, брезгливые рожи «оказывающих гуманитарную помощь» здоровяков-охранников и унижающегося себя. Вызывающего отвращение и возмущение. И ненависть. Ненависть к тому, чем он стал, к проклятому, поджидающему впереди будущему, к уродам Пете и Рыжему.

Из сна проскочила и полезная информация. Капитан.

Два года до старлея. Потом три до капитана. Переломным станет 1993 год. Пять лет. Это если не будет задержек с новой должностью. Пять лет в офицерском звании, за которые необходимо переиграть то, что воспринимается сейчас неизбежным. И готовиться надо не только морально…

* * *

Глянув на часы, Александров подошел к сидящему в стороне, отстраненно смотрящему в окно Никитину:

– Командир?

– Что, Сергей?

– Володь, я пойду в спортзал позанимаюсь?

Владимир перевел взгляд на последний ряд, где над анекдотами ржала компания командира отделения Сергея. Кивнул:

– Хорошо. На построение к ужину не опаздывай.

– Спасибо. Не опоздаю.

Подхватив черный пластиковый «дипломат», противогазную сумку со спортивной формой (последний училищный «писк»), Александров вышел из аудитории.

Четыре месяца назад на кафедру физподготовки училища прибыл новый офицер. Прошедший Афган майор.

Успевший качественно размяться Сергей нашел его в зале рукопашного боя.

– Товарищ майор, курсант Александров. Разрешите обратиться?

Оторвавшись от старательно занимающихся самбистов-третьекурсников, поджарый, широкоплечий офицер кивнул:

– Обращайся.

– Товарищ майор, возьмите меня на секцию рукопашного боя. Пожалуйста.

Помолчав, посмотрев в глаза Сергею, офицер уточнил:

– Что вы хотите там освоить, товарищ курсант?

– Бой без оружия.

Резко вспомнился угрожающий финкой Петя. И ужас, который испытывал там, в будущем, бомж при виде медленно приближающегося клинка.

– Бой против вооруженного ножом противника.

– Все?

– И ножевой бой.

– Интересный выбор. Какой курс?

– Четвертый.

– Факультет?

– Тоже четвертый.

О специализации факультетов майор уже знал. Это было понятно по вопросительно приподнятой брови и явному интересу во взгляде.

– Зачем это вам, товарищ курсант?

Александров постарался ответить с максимальной убедительностью:

– Надо. Очень надо, товарищ майор. На будущее.

Последнее прозвучало честно.

– Ну, разувайся, выходи на маты. Что по рукопашному бою на экзамене получил?

Скидывая кеды, Сергей ответил:

– Четверку.

И сразу уточнил:

– «Снятие часового» подзавалил.

– Сейчас посмотрим.

Повернувшись к занимающимся, офицер позвал:

– Михайлов! Прервись. Давай с макетом ножа ко мне.

Они встали друг напротив друга. Жестко глядя исподлобья, Сергей ожидал «удар ножом снизу». Образ злобно ухмыляющегося Пети словно наплывал на подобравшегося противника.

– Бей!

Встречный блок левой вышел таким, что нож вылетел из руки третьекурсника. Рывок, имитация (почти удар) коленом в пах, вывернуть руку за спину, зафиксировать.

– Стоп! Что же ты нож не удержал, Михайлов?

– Да он резкий какой-то, бьет со всей дури. Руку отбил. У нас же тренировка?

Майор согласно кивнул, подбирая резиновый макет:

– Тренировка. Но готовимся мы к войне.

И без перерыва продолжил, командуя самому себе:

– Удар ножом сверху. Бей!

С блоком получилось и в этот раз, но выйти дальше на прием не удалось. Резко отшатнувшийся офицер ловко крутанул в пальцах макет. Черная полоса стремительно мелькала у тела, целя то в грудь, то в лицо, заставляя непрерывно уклоняться и уходить от ударов. Против такого мастерства стандартные приемы самозащиты бессильны. Раза три получив резиновым клинком по прикрывающей тело левой руке, Сергей с отчаянием понимал – шансов нет.

– Стоп! Ничего, гибкий. И реакция есть. Подходи… – Взгляд на электронные зарубежные часы «Монтана», – Через сорок минут.

– Есть. Я пока наверху на снарядах позанимаюсь?

– Позанимайся.

Яростно отжимаясь на брусьях, Сергей мысленно грозил Пете, Рыжему, всему своему поганому будущему:

– Я подготовлюсь, твари. Мы еще посмотрим…

* * *

– Серега!

Плотный парень радостно махал рукой, подзывая к себе. Стоящий рядом такой же здоровяк широко улыбался.

– О, Шуран, а что «болтам» от тебя понадобилось?

Не отвечая на поддевку командира отделения, Александров вопросительно посмотрел на Никитина:

– Володь, я схожу к парням?

– Хорошо. Только аккуратно, не забывай, что сейчас время самоподготовки.

– Есть.

Кирилл и Вадим были курсантами первого факультета, уже пятикурсниками. По негласному училищному делению – «болты», но эти отдающие оскорблением названия Сергей не любил.

Отличные парни, сильные борцы-вольники. Они и познакомились на почве борьбы – тогда, в первый раз, Сергей сделал заметку о победах команды ракетного училища. Редакцию газеты заинтересовал материал, поэтому следом вышла небольшая статья с фотографией спортсменов. Парням было очень приятно.

А два месяца назад они отличились уже в другой ситуации. Проходя по переулкам Мотовилихи, борцы увидели отблески пламени за окнами деревянного домишки и услышали испуганные детские крики.

Конечно, такая мелочь, как запертая дверь, их не остановила. Вынеся преграду вместе с коробкой, курсанты проскочили по горящему коридору в комнаты. Чумазых, испуганных мальчика с девочкой они подали подскочившим соседям в выбитое мощным ударом ноги окно. За спиной гудело стремительно раздуваемое тягой пламя, но пятикурсники решили проверить и вторую комнату. Не напрасно – на диване лежала пьяная «в сисю» мать детишек. Матерясь, отправили на улицу и ее, а потом, буквально уже из огня, выскочили и сами.

Дом полыхал, как коробка спичек, от припеченых шинелей и шапок мощно перло горелой шерстью. К пожару бежал народ с ведрами, в конце улицы уже мелькали вспышки спецсигнала пожарной машины, а герои решили скромно смыться. Причина предельно банальна – парни были в «самоходе», самовольной отлучке, проще говоря.