Книга Обречены любить - Келли Хантер

— Не хочу в это верить! Что за отец отрывает ребенка от матери? Что за мать дает ему сделать это?

— Мия…

— Нет! — крикнула она, больше не способная сдерживать эмоции. — Уйди! Оставь меня!

Апартаменты Лили были не лучшим убежищем, но Мия не искала покоя — она хотела дать направление своему гневу.

— Кто ты? — крикнула она, обращаясь к матери. — Как ты могла? А ты? — беспомощно спросила она, останавливаясь перед фотографией отца.

Несмотря на все его недостатки, его сдержанность и сухость, она любила его. Отвернувшись, она прислонилась к стене и медленно сползла на пол, подтянув колени к груди. Сейчас ей хотелось превратиться в одну из фарфоровых кукол, стоявших в шкафу рядом с Мией: жить за стеклом, спокойно и безопасно… Она пыталась быть сильной, не обращать внимания на удары судьбы, но они оказались слишком сильными.

Мия положила голову на колени и стала разглядывать кукол. Спящий младенец с крепко сжатыми кулачками; маленькая девочка с беззубой улыбкой, наклонившаяся и смотрящая на мир между пухлыми коленками. Кукольнику отлично удалось ухватить очаровательную детскую непосредственность, Мия протянула руку и взялась за дверцу: незаперто. За стеклом стояли и другие куклы: игривые ангелочки, изящные девочки, молодые женщины, слишком хрупкие и совершенные, чтобы прикасаться к ним. Мия взяла с полки спящего младенца с длинными ресницами и розовыми щечками и уложила его к себе на колени. Фарфор холодил кончики пальцев; на воротнике крошечной распашонки виднелась какая-то надпись. Мия перевернула куклу, ожидая увидеть имя создателя или самой куклы. Но буквы расплылись, и Мия могла сказать только, что там было три слова.

— Там написано «С днем рождения».

Мия подняла голову и увидела Итана, стоящего над ней с непроницаемым выражением лица. Он указал на нагнувшуюся девочку:

— Вот эта моя любимая. Я помогал ее выбирать. Учти, мне было всего семь лет. Наверное, мне казалось, что она смешная.

— Это так, — мягко сказала Мия и с неожиданной искренностью продолжила: — Прости меня, Итан. Я не должна была срываться на тебя. Что бы ни произошло между нашими родителями, ты в этом не виноват.

— Ей присылали каталоги из Европы. — Итан словно не услышал ее. — Она неделями листала их, выбирала. Кукол доставляли в последнюю неделю июня, а второго июля их приносили сюда.

Мия уставилась на него, забыв о кукле, которую держала в руках. Она прекрасно знала эту дату.

— Их двадцать четыре, — тихо проговорил Итан. — С днем рождения, Мия.

Итан знал, что Мия — высококлассный профессионал. Она доказала свою состоятельность, когда они разбирали тендеры; Раджа говорил, что она добра с персоналом и внимательно выслушивает их предложения, никогда ни на кого не давит. Но сейчас, стоя на коленях перед шкафом, полным кукол, она растеряла всю выдержку.

Итан видел изящные очертания ее лопаток, когда она склонялась над куклой, завесив лицо прямыми черными волосами, и с ужасом заметил, что она вся дрожит. Когда он опустился перед ней на колени и отвел густые пряди от ее лица, ее щеки были залиты слезами.

— Господи, Мия, — прошептал он. — Не стану притворяться, что понимаю, что случилось, но она всегда любила тебя, всегда помнила о тебе.

Она разрыдалась. Итан оказался на грани истерики.

— Не надо, — попросил он, вынимая куклу из ее рук, поднимая ее на ноги и крепко обнимая.

Такая одинокая, такая ранимая…

Он просто хотел утешить ее, поделиться своей силой, но ее запах окутал его, пробуждая воспоминания, которых не должно быть. Мягкость ее волос, дрожь, сотрясавшая ее тело, пока гнев и скорбь изливались из нее вместе со слезами, то, как она сжимала в кулаки прижатые к его груди руки, — все это было необъяснимо знакомо.

— Тише, тише, — прошептал он, когда ее рыдания начали затихать.

Мия слабо ударила его кулаком в грудь.

— Не смей меня затыкать, Итан Хэмилтон, — сдавленно приказала она.

О, женщины!

— Прости. Давай, выпусти все до конца.

Еще один удар и дрожащий смешок. Итан провел рукой по ее спине, удивляясь, как такой тихий звук может начисто лишить мужчину всех защитных механизмов.

— Довольно утешений.

Она разжала кулаки и вцепилась в его рубашку. Итан рефлекторно обнял ее крепче и понял, что не помнит, как она оказалась в его объятиях. Ах да! Он хотел утешить ее… Ее руки с силой прошлись по его груди, и Итан содрогнулся всем телом. Он помолился бы, если бы думал, что это поможет и что он заслужил милость. Поэтому он просто попытался собрать все мужество, какое у него было, и отпустить ее.

— Ну что, ты закончила? — спросил он, тщетно стараясь не выдать свои чувства. — Плакать, я имею в виду.

— Закончила, — пробормотала Мия. — Можешь отпустить меня.

Нет, не может. Мия разглаживала его рубашку в тех местах, которые скомкала, и Итан дрожал все неудержимее.

— Если бы ты сделала шаг назад… Может быть, это сработает.

Но она его не сделала. И он не отпустил ее.

Существовало множество причин, почему он должен был отпустить ее. Он поклялся Лили и своему отцу, что будет защищать ее, относиться к ней как к сестре. Он не хотел ранить ее, он не хотел чувствовать к ней что-то более глубокое, чем братская любовь.

И все-таки чувствовал.

— Итан, — отчаянно прошептала Мия, и ему несказанно понравилось, как звучит его имя в ее устах. — Итан, нельзя этого делать. Это очень плохая идея.

— Я знаю, — ответил он и прижался губами к ее губам.

Одного прикосновения хватило, чтобы Мия окончательно лишилась рассудка. Его вкус пьянил, и Мия застонала, прося о большем. Итан понял и подчинился. Он прижал ее к стене, запустил руки в волосы, углубил поцелуй… Сердце Мии колотилось, как безумное, и она уже не пыталась сопротивляться одуряющей страсти, отдавшись языкам пламени, взметавшимся все выше.

Итан вдруг понял, что никогда не сможет насытиться Мией, и эта мысль остудила его пылающий разум и дала силы оторваться от Мии, отступить. Если это не закончится прямо сейчас, он уже никогда не отпустит ее. Тяжело дыша, он смотрел на нее, прижавшуюся к стене, и видел, что она тоже понимает, что, если они вновь потянутся друг к другу, оба сгорят.

— Что ж, — выдохнула Мия. — Сработало.

Она подняла куклу и поставила ее на место, прижимаясь щекой к стеклу.

— Это не должно повториться, — пробормотал Итан.

— Согласна.

— Я обещал твоей матери, что присмотрю за тобой. Я обещал себе, что буду обращаться с тобой как с сестрой.

— Тогда удачи, — сказала Мия более уверенным голосом, поворачиваясь к нему. — К счастью, реакция моего отца на наши отношения, если… если мы… — Она нервно заправила за ухо прядь волос. — Скажем так, она меня отрезвляет. Очень сильно.