Книга Хищная кофейня - Александра Пушкина

думать об этом, не то что сказать вслух. Однако она сглотнула и всё-таки произнесла:

– Я хочу знать, был ли у меня на самом деле брат или нет. Даже если искать его уже поздно.

С секунду Алиса ещё сомневалась. Затем кивнула:

– Идём.

И тут откуда-то из подсобных помещений раздался крик.

Глава 4. Володя

– Во-о-о-ов! – позвал из-за спины тонкий голосок. Но старшеклассник продолжал идти, не сбавляя шага и не оборачиваясь, будто от этого проблема могла исчезнуть.

Трусивший рядом Серый зыркнул через плечо и весело гыгыкнул:

– Чё, опять в няньках? На стадик, значит, не пойдёшь?

Вообще погонять мяч с ребятами хотелось. В прошлый раз Володя удачно реализовал штрафной, в одно касание загнав мяч в ворота. Этим он сравнял счёт в их с Серым негласном соревновании за звание лучшего бомбардира. Теперь оставалось только выйти на поле и вырваться вперёд. До стадиона рукой подать: вот он, прямо за оградой школьного двора. Однако все мечты хорошо провести время разбивались о скулёж младшего:

– Ну Вова-а-а!

Володя тяжело вздохнул.

– Я щас разберусь, – бросил он Серому и остановился.

Острые черты лица вместе со сверкающими чёрными глазами позволяли Володе всегда выглядеть грозно, однако сейчас он для пущего эффекта сдвинул брови, наморщил нос и поджал губы – такого точно должно быть достаточно, чтобы отпугнуть назойливого четвероклашку.

Обернувшись, Володя вперил злобный взгляд в бегущего к нему Захара. Увы, тот был слишком занят бегом, чтобы заметить суровое выражение лица. Пухлые щёки раскраснелись, кучеряшки на голове слиплись от пота. Завершал образ маленький серый зайчик, смешно подпрыгивавший на молнии вихлявшего за спиной рюкзака. Самодельная игрушка была такой же нескладной и нелепой, как сам Захар.

«Хоть бы не грохнулся», – с тоской подумал Володя. Всякий раз, когда младший брат падал – а делал он это с завидной регулярностью, – непременно распускал нюни и бежал жаловаться родителям. Володя пробовал вразумить его и словом, и подзатыльником, но ничего из этого не получалось. Уж лучше б мать родила сестру, такой брат всё равно хуже любой девчонки.

– Ну чего тебе? – недовольно спросил Володя у подбежавшего брата.

– Мама сказала… – выпалил Захар и вдруг надолго замолчал, жадно глотая воздух.

– Мама-мама, – передразнил Володя, морщась. – Новое слово выучил?

– Мама сказала, что ты меня домой проводишь!

– А ты чё, дорогу забыл?

– Нет, но…

Володя бесцеремонно развернул Захара и сдёрнул с его плеча рюкзак. Под руку опять попался висящий на собачке молнии зайчик. Когда-то братья вместе сделали его на мастер-классе в музее. Ну то есть как вместе… Захар стоял и пялился, пока Володя пыхтел и колол иголкой пальцы. Игрушка получилась кривая и какая-то совершенно девчачья, Володя даже хотел её выбросить, но брат неожиданно принялся канючить зайца себе. Тогда Вова упёрся, мол, раз он делал, значит, заяц его. Даже спрятал понадёжнее, чтобы родители не отдали младшему. А спустя пять лет, когда он сам успел забыть про игрушку, Захар откопал её в старом хламе и выпросил. Даже отдал за него значок «Зенита», полученный от самого Семака! Володя до сих пор считал страшно несправедливым, что на встречу с легендарным тренером попал не он, а мелкий, который даже мяч-то пнуть не мог прямо. Но на такое мероприятие пригласили от школы только малышню.

Володя дёрнул зайца в сторону и зарылся в рюкзак:

– Проездной на месте? Ага, вот. Ключ есть? Есть. Мозги… – Он отвесил брату подзатыльник. – Ну тут под вопросом. Но до дома дойти сможешь!

Захар поник, пряча глаза, успевшие наполниться слезами.

– Мама сказала… – шмыгнул он.

Со стороны стадиона донёсся ликующий «вой» – похоже, Серый умудрился забить гол, только он так идиотски выражал радость от победы. Теперь опять навёрстывать! Володя скрипнул зубами. Ему очень захотелось впечатать брата в ближайшее дерево. Вместо этого он пихнул в руки Захара рюкзак и рыкнул:

– А ты чего, не пацан?! – после чего добавил тише, но с издёвкой: – Докажи ей, что сам домой ходить можешь. Может, тогда она тебе и подгузник снять разрешит.

– Я не ношу подгузники, – сморщился Захар, расклеиваясь окончательно. От обиды его мокрые ресницы мелко дрожали. Но Вову это только разозлило ещё больше.

– Давай-давай, истеричка мелкая, – раздражённо сказал он, хватая брата за рукав куртки, – топай на автобус!

Он попытался вытолкать Захара со школьной площадки к дорожке, ведущей на остановку, но тот вывернулся и рванул в противоположную сторону, туда, где находилась запасная калитка. Этого ещё не хватало! Убежит и заблудится или упадёт и порвёт одежду – не важно. Всё равно родители потом спросят со старшего.

Володя бросился следом. Сперва он не особенно торопился – догнать неспортивную мелочь с тяжёлым портфелем ему не составило бы труда, а бежать сломя голову не хотелось – чего ради так напрягаться? Всё равно ведь догонит.

– Стой, Захар! – крикнул он сперва довольно вальяжно. Потом прибавил громкости: – Захарыч!

Брат обернулся, сверкнув покрасневшим носом из-за плеча, но только прибавил скорости. У старого здания с аркой он вдруг притормозил и юркнул куда-то в сторону. Что-то звякнуло, и за младшим захлопнулась стеклянная дверь.

Подбежав к арке, Володя увидел незнакомое кафе. Дурацкая вывеска с чашкой создавала ощущение глупого позитивчика и наводила на мысли о пристанище студенток-зожниц. Самое место для такого рохли, как Захарка. Вот только если он там что-нибудь разобьёт или не наскребёт денег заплатить, то отвечать опять придётся старшему брату.

Володя направлялся в арку, когда его бесцеремонно дёрнули назад. Тренировки дали о себе знать: равновесие парень сохранил. Он развернулся, готовый к драке. Перед ним стоял неопрятного вида мужик, одутловатый и вроде бы незнакомый. Хуже того, от него отчётливо несло перегаром.

– Ты чё, бомжара? – рявкнул на него Вова. – Совсем берега попутал?

– Не ходи туда, – зловеще протянул мужик, становясь так, чтобы перегородить дорогу к арке. – Там беда. Понимаешь?

Володя презрительно поморщился. Судя по походке и запаху, мужик успел изрядно набраться. Такой даже догнать не сможет, не то что ударить. Но всё-таки с ним стоило быть осторожным, психи обычно сильные, а некоторые из них прячут в кармане нож.

Мужик вдруг разозлился, забрызгал слюной, захрипел, перемежая речь руганью:

– Молчишь, да?! А я тебя, засранца, спасти пытаюсь! Распинаюсь тут… отговариваю! Нет бы «спасибо» сказать!

– Мужик, ты больной?

– Больной! – взвился тот пуще прежнего. – Больной! Лечили уж! А только здоровеньких-то нету. Сожрали здоровеньких. И никто не вспомнил! А знаешь что? Может, и пусть вас жрёт! Таких не жалко. Иди давай, иди.

Он отступил, вроде бы освобождая дорогу. Но едва Володя попытался прошмыгнуть мимо, как бомжара схватил его за грудки. Вова рванулся, одновременно ударив мужика по загребущим лапам. Раздался треск. Звякнул, ударившись об асфальт, слетевший значок с синими буквами. Володя отскочил назад, чертыхаясь и злясь, что так просто попался на уловку. Мужик несколько секунд ошалело смотрел на него, а после решил сменить