Книга Июнь 41-го. Окончательный диагноз - Марк Семёнович Солонин

(противотанковая артиллерийская бригада РГК), 16 воздушно-десантных бригад. По принятой традиции, мы не стали включать в этот перечень весьма многочисленные части и соединения войск НКВД.

Стрелковая дивизия

Основой армий первой половины XX века, главной силой в обороне, единственным инструментом, с помощью которого можно было занять территорию и закрепить ее за собой в ходе наступления, была пехота. «Любая карта с обстановкой на Восточном фронте покажет, что как на главных направлениях большинства оборонительных сражений, так и на участках многочисленных прорывов, действовали прежде всего пехотные дивизии» (Миддельдорф).

Главным «кирпичиком», основной тактической единицей была пехотная («стрелковая», как она называлась в Красной Армии) дивизия. При конструировании этого весьма сложного и многогранного «кирпичика» необходимо было решить две задачи. Во-первых, обеспечить максимально возможную способность дивизии к самостоятельным, автономным действиям; дивизия (в идеале) должна все делать сама: подавить противника огнем, обеспечить свои действия разведкой и связью, взорвать мост при отступлении, навести паромную переправу при наступлении, ремонтировать свою боевую технику, лечить заболевших лошадей и чинить конскую упряжь. Во-вторых, во всех этих компонентах дивизия собственной армии не должна уступать дивизиям потенциальных противников.

Последний аспект стоит рассмотреть подробнее. Несмотря на то, что состав, структура и вооружение стрелковой дивизии Красной Армии и пехотной дивизии вермахта не представляют сегодня никакого секрета, несмотря на то, что на бумаге и в Интернете можно без труда найти всю необходимую информацию, вплоть до полного штатного расписания дивизии с перечислением всех положенных ей шорников, почтальонов, гуртовщиков скота и пропагандистов, безграмотные рассуждения о том, что «советская дивизия была вдвое слабее немецкой», все еще не сходят со страниц сочинений отечественных «историков» и журналистов.

Поскольку речь идет о пехоте, то с пехотных подразделений мы и начнем. В стрелковой дивизии Красной Армии три пехотных (стрелковых) полка, по три батальона в каждом. И в немецкой пехотной дивизии три пехотных полка, по три батальона в каждом. Имеет место почти полное тождество. За словом «почти» скрывается некоторое, не принципиально важное, но превосходство советской дивизии. Уже на уровне мельчайшей частички — стрелкового отделения — в дивизии Красной Армии чуть больше людей (11 вместо 10). В немецком пехотном полку взвод связи, а в советском стрелковом полку — рота связи; у немцев саперный взвод, а в полку Красной Армии — саперная рота; аналога роты ПВО и взвода пешей разведки в пехотном полку вермахта нет вовсе. В конечном счете общая численность личного состава стрелкового полка Красной Армии несколько больше численности пехотного полка вермахта: 3182 против 3049 человек.

Разумеется, сравнение одного только количества людей мало о чем говорит применительно к армии XX века (впрочем, уже и в сражениях II века до н. э. всадников считали отдельно от пехотинцев, лучников не смешивали «в одной куче» с тяжеловооруженными латниками и т. д.). Гораздо важнее оценить вооружение советской и немецкой пехоты.

Основой системы огня пехотных частей и подразделений были пулеметы[5]. В советской дивизии один ручной пулемет на стрелковое отделение, и в немецкой — один ручной пулемет на отделение. В советской стрелковой роте 12 ручных пулеметов, и в немецкой пехотной роте 12, в батальонах, соответственно, 36 и 36. С учетом вооружения подразделений полкового уровня всего в стрелковом полку советской дивизии 116 ручных пулеметов, в немецком пехотном полку — 115.

А вот станковых, т. е. более мощных, обеспечивающих лучшую точность и практическую скорострельность пулеметов, в советской дивизии значительно больше. В немецкой пехотной роте станковых пулеметов нет вовсе, а в стрелковой роте Красной Армии есть пулеметный взвод с 2 «максимами». В каждом батальоне, как советской, так и немецкой дивизии, по одной пулеметной роте. В общем итоге в стрелковом полку советской дивизии набирается 54 станковых пулемета, в немецком пехотном — только 36. Разница в плотности огня уже вполне ощутимая.

Второй (меньшей) составляющей огневой мощи пехотных подразделений были винтовки. Количество их было примерно одинаковым (123 единицы в стрелковой роте Красной Армии и 130 в пехотной роте вермахта). Существенно различным было качество, точнее говоря — тип используемого оружия.

Немецкий пехотинец был вооружен винтовкой Маузера, затвор которой (так же, как на русской «трехлинейке» Мосина) надо было передернуть «назад-вперед» после каждого выстрела. При этом неизбежно сбивалась наводка, и прицеливание приходилось повторять заново, как следствие — значительное снижение практической скорострельности. Красная Армия накануне войны перевооружалась на самозарядную винтовку Токарева (СВТ-38/40) с магазином на 10 патронов, которая обеспечивала существенно большую скорострельность и плотность огня стрелковых подразделений[6]. Винтовка эта могла на тот момент считаться одним из лучших в мире образцов стрелкового оружия, подтверждением чему может, в частности, служить тот факт, что трофейные СВТ были официально приняты на вооружение вермахта.

По штатному расписанию на вооружении стрелковой роты Красной Армии должно было быть 96 СВТ и 27 обычных «трехлинеек», причем последними вооружались ездовые, писаря, посыльные, бойцы расчета станкового пулемета и миномета, т. е. те, у кого необходимость стрелять из винтовки могла возникнуть лишь во «внештатной ситуации». В дивизии всего 27 стрелковых рот. Для того, чтобы полностью обеспечить их самозарядными винтовками, требовалось 2,6 тыс. СВТ; в целом же по штатному расписанию стрелковой дивизии полагалось 3307 самозарядных винтовок. Фактически к началу войны советская промышленность выпустила порядка 1 млн СВТ, чего с большим запасом хватало для оснащения всех стрелковых дивизий Красной Армии.

Всего же, всех типов винтовок и карабинов, в Красной Армии числилось 7740 тыс. шт.{18} В среднем по 33 тыс. на каждую из 236 «расчетных» стрелковых дивизий[7]. Принимая во внимание, что по штатному расписанию стрелковой дивизии полагалось иметь 10 420 винтовок и карабинов, реальную ситуацию можно обозначить словами «три винтовки на одного». Пулеметов (особенно станковых «максим», производство которых в России/СССР продолжалось несколько десятилетий) также было накоплено очень много. В среднем по 722 ручных и 323 станковых на одну «расчетную дивизию». Примерно вдвое больше штатной потребности.

Что же касается так называемых «автоматов» (МП-40 в вермахте, ППД и ППШ в Красной Армии), то это оружие под пистолетный патрон, с дальностью действительного огня не более 200 метров. Их роль в общей системе огня пехотного (стрелкового) полка была ничтожно мала. В вермахте пистолетами-пулеметами вооружались командиры подразделений (всего 16 МП-40 на вооружении пехотной роты), разведчики, саперы, но при этом никаких специальных подразделений «автоматчиков» в штатном расписании пехотной дивизии вермахта не было вовсе (что, конечно же, не исключало возможность создания импровизированных боевых групп, вооруженных «автоматами» и наводящих панику в тылу деморализованных войск противника). В целом пистолетами-пулеметами было вооружено менее 5 % личного состава