Книга Беспокойные звезды - Сюзанна Валенти

Дариуса, отчего Золотой гусь перевертыш, с яростным криком взлетел воздух.

Лицо Дариуса расплылось в улыбке, и я сделал последние два шага, разделявшие нас, крепко сжимая его в объятиях и чувствуя, как руки Макса тоже обхватывают нас, когда я вспомнил, что он все еще висел у меня на спине.

Макс упал, и Калеб свистнул нам, привлекая наше внимание к зоне отдыха, когда мы с Дариусом отпустили друг друга.

Сет создал воздушную стену, которая не позволяла толпе снова бросаться вперед, и один парень так сильно прижался к ней лицом, что ему раздробило нос, делая его похожим на свинью.

Ксавьер уже сидел на одном из бревенчатых сидений, не сводя взгляда с Дариуса, и на его лице было выражение полного счастья, которое было так приятно видеть. Это было сюрреалистично… в этот момент я чувствовал, что этого не может быть, мое тело и разум казались каким-то образом оторванными от реальности, когда я смотрел на человека, которого любил и потерял, лелеял и оплакивал, а теперь каким-то образом снова обрел.

Калеб создал вокруг нас заглушающий пузырь и, указал на один из шести резных тронов, которые он создал для нас.

Я последовал за Дариусом к его месту, но прежде чем я смог занять место рядом с ним, Сет проскочил мимо меня и упал на него, глядя на меня с волчьей ухмылкой.

— Вот, Лэнс. Он похлопал по сиденью рядом с собой, и я бросил на него сухой взгляд, прежде чем занять его, а Макс и Калеб заняли оставшиеся два места по другую сторону от Дариуса.

— И так? — резко подсказал Сет, практически подпрыгивая на своем месте.

— Что вы хотите знать? — спросил Дариус, ведя себя так, как будто не он только что возродился здесь, на Земле, но и с ноткой веселья в голосе.

— Все, — прорычал Макс. — От начала до конца, не упуская ни одной детали.

— Это долгая история, — сказал он с мрачным взглядом.

— Мне плевать, если это займет целый день, придурок, — сказал Ксавьер. — Так что, продолжай.

Дариус рассмеялся, и его взгляд встретился с моим, его улыбка исчезла, когда он понял, что никто из нас не смеется. Мы должны были знать. Я должен был знать. Все это.

— Начни с битвы, — посоветовал я, и его лицо помрачнело.

— Ну, вы все знаете, что мой засранец отец победил меня, — горько сказал он, сжимая руку в кулак.

— Нет, он этого не сделал, — выдохнул Сет, наклоняясь так, чтобы уткнуться носом в его щеку, и Дариус вздохнул, поднимая руку и взъерошивая волосы Сета. — Ты здесь, и будь прокляты звезды, Дариус Акрукс, если ты не начнешь рассказывать нам, как и почему, и на что это было похоже, и как ты себя чувствовал, и был ли ты вообще человеком за пределами Завесы, я сойду с ума, если не узнаю этого. Или, может быть, ты был просто маленьким призраком, летящим по спирали сквозь пространство и время, совсем один, или ты был с другими призраками? Или, возможно, ты был всего лишь облаком, которое просто ничего не осознавало, и плыло через мистическое пространство ведущее к запредельному пути, уиииииииииии…

Макс щелкнул пальцем, запечатав губы Сета льдом, чтобы тот замолчал.

— Говори, — приказал он Дариусу, и тишина между нами стала глубже, мы все сидели на краю своих мест в ожидании.

Я слышал, как каждое из их сердец колотилось так же яростно, как и мое собственное. В тот момент мы были одним целым, единым существом с единственной потребностью, и когда Дариус начал рассказывать нам историю своего пребывания за Завесой, я был уверен, что звезды тоже повернулись, чтобы послушать, все внимание вселенной было направлено в эту сторону. Мы все находились в центре чего-то настолько важного, что с этого дня оно казалось определяющим для каждой судьбы Солярии.

Несмотря ни на что, близнецы были коронованы, четыре Наследника воссоединились, и казалось, что судьба этой войны снова вращается на монете. Я просто надеялся, что когда она приземлится, выбор будет в нашу пользу.

К тому времени, когда рассказ Дариуса был завершен, солнце описало дугу по небу и начало опускаться. Он рассказал нам о своей смерти, о том, как сам Дикий Король приветствовал его в царстве мертвых вместе со своей королевой. Он проводил время со своей матерью и Хэмишем, и даже со своим дядей Рэдклиффом, братом, которого убил Лайонел, а также с моим отцом. Он описал огромный дворец, наполненный бесконечными комнатами, и золотистым туманом, обитавшем в воздухе, словно звездная пыль, и как он мог обустроить комнату для своего проживания и заставить ее выглядеть так, как ему нравится, одной лишь мыслью. Он так же наблюдал за нами, прижимаясь к самой ткани Завесы, чтобы быть рядом с нами в те моменты, когда мы думали о нем или нуждались в нем, как будто наше горе призывало его к нам. Это было в равной степени ужасно и чудесно — знать, насколько близко на самом деле находились мертвые все это время.

Близнецы так и не появились у озера, а мы все были настолько увлечены рассказом Дариуса, что мне потребовалось время, чтобы начать беспокоиться по этому поводу.

Не то чтобы мне нужно было держать Дарси каждую минуту в поле моего зрения, но было трудно поверить в то, что она не захотела бы услышать историю Дариуса сама. Хотя я предполагал, что ей тоже есть что обсудить со своим близнецом.

Я осматривал небо в поисках признаков пылающих крыльев или синих волос и старался не позволять себе беспокоиться, хотя знал, что почувствую себя легче, когда она снова будет рядом со мной. Нам пришлось пройти через многое, чтобы вернуться сюда, и после стольких дней, проведенных взаперти и наедине друг с другом, было странно так долго находиться вдали от нее.

Я чувствовал себя немного не в своей тарелке, когда Сет, Макс, Калеб и Ксавьер тащили Дариуса в сторону Сферы, обсуждая ужин.

Я держался в стороне, зная, что могу последовать за ним, но я чувствовал, что Дариусу нужно время, чтобы побыть со своими друзьями, и я мог бы использовать эту тишину, чтобы переваривать все то, что он нам рассказал.

То, как он говорил о мертвых, и осознание того, что мой отец присматривал за мной, подбадривал меня и даже гордился мной, было очень важно. Мое скорбь по нему была старой раной, которая давала о себе знать время от времени, но сейчас она казалась