Книга Другие Звезды - Артём Сергеев

в радиусе от переднего края в общем и целом, а детально — так и на все пятьдесят.

Конечно, оба свои боевых вылета я провёл в ведомых у комэска как у Христа за пазухой, в начале строя, но сегодня что-то изменится, фотоаппарат воткнули не зря. Единственное, не хотелось идти кому-то из эскадрильи в ведомые, но и в ведущие меня вряд ли поставят, комэск ценит и не разбивает пары, так что посмотрим.

— Залазь! — Олег остановился позади левого крыла нашего самолёта, уже заправленного и полностью снаряжённого, — смотри! А я пока с техником по узким местам пробегусь!

Я без слов поднялся и откинул фонарь его кабины на правый борт. Ну что сказать, по сравнению с пилотом у стрелка всё было намного проще и веселей. Сидел он, во-первых, на простой брезентовой ленте вместо сиденья, а во-вторых, из хвалёной бронезащиты тут была лишь небольшая плита со стороны хвоста в шесть миллиметров толщиной, и ничего больше тут не было, с боков и снизу фанера.

Вообще стрелок по сравнению с лётчиком летал практически голым, оттого и потери среди них были больше. Пущего комфорта добавлял бензобак между нашими спинами и головами, но и тут был он отделён от меня бронеплитой в двенадцать миллиметров толщиной, тогда как Олега отгораживали всё те же сиротские шесть.

Фотоаппарат воткнули в фюзеляж справа-снизу-сзади от кабины стрелка, я-то опасался, что будет турельный вариант, на замену пулемёту, что было бы совсем кисло. Тумблер выключения вывели ко мне в кабину, потому что мне виднее, когда им щёлкать, ну что может увидеть Олег, сидя спиной вперёд? И тумблер этот я проверил особенно тщательно, тросик скользил внутри пружинной рубашки легко и свободно, без большого люфта и слабины, винт регулировки был тоже затянут надёжно. Вообще всё было сделано очень и очень аккуратно, всё сидело на своих местах как влитое, что для меня было показателем качества работы. Нормально сделанное видно сразу.

Успокоившись, я ещё раз осмотрел всё, но уже сверху вниз и, закрыв кабину стрелка, спрыгнул на поле, к о чём-то спокойно разговаривавшим Олегу и Мишане, нашему технику. Тому самому молодому младшему сержанту, что, по словам моего стрелка, уходил от нас в лётное училище. Молодец, что ещё тут скажешь.

— Истребитель, Миха, король воздуха! — втолковывал один другому, — и ещё сам себе велосипед! Ручку на себя — и в небе тает, все беды позади! Туда пытайся, понял меня? Саня, скажи ему!

Я отмахнулся от попытавшегося что-то отрапортовать мне техника, рано ещё принимать доклад о готовности, это надо делать прямо перед вылетом, и поддержал Олега, но немного не так, как он хотел:

— В истребители, Михаил, оно и правда лучше. Их и учат плотнее, и почёту больше. Вот только на войну уже можешь не успеть, я в ЗАПах видел таких, что с сорок первого года сидят, ждут у моря погоды. А вот у нас с вакансиями много легче, без работы не останешься.

— Понял, да? — ничуть не смутился Олег, — в истребители попытайся залезть, дурья твоя башка, старший лейтенант дело говорит!

— Да как он это сделает, — пришёл я на помощь возмутившемуся, но не успевшему ничего сказать Мишане, — там ведь не угадаешь, откуда разнарядка придёт, туда и сунут, на желания твои там всем наплевать. Или построят по росту, скомандуют на первый-второй рассчитайсь, и первых в одну школу, вторых в другую. Или по алфавиту то же самое, через одного выдёргивать будут. Тут уж, товарищ техник, как повезёт.

— Всё равно, в штурмовики хочу, мне обещали, — немного угрюмо сказал Михаил, косясь на Олега, — потому что этот самолёт я знаю как облупленный.

— Да какая разница! — взвился мой стрелок, — Знает он! Чем тебе это поможет? Все они одинаковы! Фюзеляж, мотор и крылья! Даже вот эта, — тут он ткнул пальцем в показавшийся вдали и вроде бы собравшийся к нам на посадку Ли-2 в сопровождении пары истребителей, — корова транспортная, тебя на него отучи — и будешь летать как миленький!

— Это к нам, что ли? — перебил его я, вглядываясь в неспешно снижающийся самолёт. — А кто там может быть?

— К нам, к кому же ещё, — ответил немного удивлённо посмотревший на меня Олег, — и тебе ведь сейчас замполит рассказывал, кто там может быть. Забыл, что ли?

— Ну, тогда пойду, — я внимательно осмотрел себя на предмет нарушения формы обмундирования, но ничего не нашёл, — не буду заставлять себя искать.

— Я с тобой, — тут же оторвался от техника Олег, — Мишка, замечания устранить, на помощь другим сегодня не отвлекаться, у самолёта будь. И в порядок себя приведи, не дай боже тебе в таком виде на глаза высокому начальству попасться.

— Есть, — козырнул тот, — быть у самолёта и не отвлекаться. А это что, начальство прилетело? А зачем?

— Не твоё зайчачье дело, — ответил ему Олег уже на ходу, — и рожу, рожу хотя бы умой, блин!

— Есть, умыться, — снова козырнул ему Мишка и, проводив взглядом заходящий на посадку транспортник, опрометью кинулся куда-то под навес, очень надеюсь, что приводить себя в порядок.

— Правильно поступаешь, — меж тем ткнул меня в бок Олег, — попросили тебя о чём-то — сделай с перевыполнением, замполит оценит. И я с тобой схожу, посмотрю, кто это у нас такой прилетел, вдруг артисты какие-нибудь, потом к своим сразу, вдруг задачу будут ставить. И ты, кстати, тоже далеко от КП не отходи, даже и с корреспондентами, а то мало ли что.

Ли-2 тем временем, пока мы торопились, успел сесть и зарулить подальше от КП полка и от наших капониров, освобождая взлётную полосу для истребителей сопровождения. К нему тут же направилась штабная эмка с замполитом в кабине и одна полуторка из тех, что почище, за грузом, да заправщик с парой техников. Ну и пока они там встречались и грузились, мы успели подойти на КП, где под навесом стоял командир полка вместе со всеми комэсками, а в лесополосе за ними сидели в тени деревьев все лётчики полка.

— Под рукой будь, — тут же указал в мою сторону пальцем комполка, а потом перевёл его на подъезжающих, — корреспондентов на себя примешь. Тебя же замполит предупредил, верно? И шариться по территории им не давай, нечего