Книга СССР. Книга 2. Младший лейтенант милиции. - Анатолий Бурак

в моей беспокойной голове возник внушительный образ этого самого "Славы", бьющего мен по морде здоровенным кулаком, с одетой на него боксёрской перчаткой. И я захихикал, чем вызвал растерянный взгляд Сергея и ироничное хмыкание водителя.

- Чего ржёшь? - Подозрительно поинтересовался мой старший товаришь. - Я что, сморозил какую-нибудь глупость?

- Да не, Серёг! - Поспешил успокоить его я. - Это я так... О своём... О женском...

- Э-э-э? - Проблеял собеседник, окончательно впав в ступор от моих алогичных построений.

- Сказал же, не бери в голову. - Отмахнулся я. И, дабы перевести разговор на другую тему, полюбопытствовал. - На когда, говоришь, намечено первое выступление?

- Хотелось бы, приурочить ко дню космонавтики. - С надеждой взглянул на меня художественный руководитель, делавшего свои первые робкие шаги зарождающегося Вокально-Инструментального Ансамбля. - Как думаешь, получится?

- А филя? - Прикинув в уме количество оставшихся до намеченной премьеры дней, пожал плечами я. - Если ты и Виктория Ивановна сильно лажать не будете, то почему бы и нет. - Я придал взгляду как можно больше уверенности и закончил мысль. - Ну а, ударник - он и в Африке ударник! Молоти себе, да старайся не выбиваться из ритма.

- Твои б слова, да Богу в уши! - С какой-то тайной надеждой, пробормотал Сергей. И, словно утешая самого себя, сказал. - В крайнем случае, перенесём премьерное выступление на Первое Мая. Ну или, ели будет совсем швах, то на девятое.

- Да, не переживай ты так. - Я фамильярно ткнул "полуначальника" локтем в бок. - Подумаешь, два с половиной десятка песенок набренчать!

- Мальчишка! - Немного успокоившись, но, тем не менее, с лёгкими осуждающими нотками в голосе, укорил меня Сергей. И, тут же выбросил из головы пораженческие мысли и закончил. - Хотя, твой юношеский оптимизм внушает надежду.

- Да не сцы, дядя! - Ставя точку в разговоре, жизнеутверждающе воскликнул я. - И песни разучим, и на всех концертах слабаем! В общем, всё будет пучком. - И, вдруг, как показалось, не совсем к месту, выдал сам-собой возникший в голове экспромт.

Танцуй Россия! И плачь Европа!

У наших девушек самая, самая, самая

Красивая Опа!

- Это что, одна из твоих новых композиций? - Судорожно сглотнув, осторожно поинтересовался Сергей.

- Да не-е, прям счас в голову стукнуло. - Ни стал кочевряжится я. И, не в силах сдержать прущие из меня строчки, продолжил.

Стенай вся Франция! Поплачь немножко!

У наших девушек самые, самые, самые

Красивые Ножки!

- Юморист, бля! - Недоверчиво покрутив головой, и с совершенно непонятным выражением лица, то ли одобрил, то ли осудил меня "полуначальник". Впрочем, тут же выказав вполне закономерное любопытство. - А дальше? Про другие части тела наших девчат есть?

- Да, пожалуйста. - Не стал отнекиваться. И, ничтоже сумяшеся, выдал очередной экспромт.

Рыдает Англия! Грустит Италия!

У наших девушек самая, самая, самая

Красивая талия!

И, предвосхищая очередной, в общем и целом, вполне закономерный вопрос, не заставил себя уговаривать и продолжил фонтанировать идеями.

А ты, Америка! Отдай Аляску!

У наших девушек самые, самые, самые

Красивые глазки!

И, пусть всё НАТО! Палит из пушки!

У наших девушек самые, самые, самые

Красивые ушки!

- А ты знаешь... - Мысленно что-то прикидывая, задумчиво пробормотал Сергей. - В этом, определённо, что-то есть.

- Смысл есть! - Твёрдо заверил я его. - Да и, к тому же, весь мир и так знает, что советские девушки - самые красивые в Мире!

- Вот только насчёт "опы"... - Засомневался художественный руководитель и, по совместительству, дирижёр оркестра. - Знаешь, звучит как-то двусмысленно...

- Да ты чё? Охренел, что ли! - Возмущённо вытаращил глаза я. - В "Опе" же самый смак!

- Думаешь? - Засомневался Сергей. И, накручивая самого себя, загрустил. - Худсовет вряд ли пропустит!

- Ну, тогда хер им, а не патриотическая песня! - Вытянув руку и ударив ребром ладони по локтевому сгибу, пообещал я. Впрочем, мгновенно успокоившись и оптимистично обнадёжив. - Не захотят, так и