Книга Мой самый-самый... - Ана Сакру

- Отстань, я видела, как ты ржал! - всхлипываю я десятилетней давности зло и, судя по звукам, лезу крепче обниматься вопреки собственному возмущению.

- Ну я же живой, - пытается Сашка оправдаться, хотя лучше бы молчал, как всегда, - Ты, когда на доску встаешь, так забавно задницу оттопыриваешь. Прямо как срущая курочка.

- Офигел?! Сам ты...! - гневно охаю и, похоже, пытаюсь его поколотить.

Возня, и так жалко, что ее не видно. Только волны сильнее плескаются, разбиваясь о доски, и еще в кадр попадает моя нога. Сашка смеётся, легко побеждая. Едва различаю его бархатный шепот, заглушаемый звуками волнующегося океана.

- А для меня так же попку отставишь, Кис? И может, ну его, этот серфинг, пойдем...?

- Прямо сейчас?

- Да.

- Я все-таки хочу победить этот чертов кусок дерева, и инструктор же еще, - увиливаю, но по голосу даже мне самой слышно, что это только игра. И я уже готова идти с ним куда угодно.

- Я тебя вечером сам поучу, Кисуль. Он просто нормально объяснять не умеет.

Звуки поцелуев, мой тихий стон, видео прекращается, но я прекрасно помню, что дальше. Помню, что мы развязно целовались, позабыв уже о несчастном инструкторе, который плавал неподалеку и не знал, в какую сторону отвести глаза. Помню, как завалились в наш номер. И дальше тоже прекрасно помню...

Я провожу по своим щекам, а они мокрые. Влажная даже подушка, на которой я лежу. Судорожно всхлипываю, сворачивая экран просмотра. Не спрашиваю, зачем мне Сашка прислал это видео. Просто пишу.

Лиза: Спокойной ночи, Саш.

И отбрасываю от себя телефон. Он пиликает еще раз. Не смотрю. Уверена, что там тоже в ответ "спокойной ночи". Странно, но после этого сразу засыпаю, и мне снится синий океан, раскаленное солнце и белый, мелкий как пудра песок.

7. Лиза

14 февраля, караоке бар.

- Влада, а Лешка один в командировку поехал? - Кира спрашивает это у сестры так неожиданно, что та чуть не давится виноградинкой.

На сцене какая-то эффектная блондинка достаточно прилично поет "Моя попытка номер пять", и весь зал уже нестройно подпевает. Вечер в самом разгаре и плавно перетекает в пьяную ночь. В зале душно, воздух пропитан ароматным кальянным дымом и дорогими духами. На нашем столике тоже дымится высокий кальян, и я лениво тяну персиковый пар, наблюдая за закусившей губу Владой.

Я не знаю, зачем Кира задает сейчас такие провокационные вопросы, и что она хочет услышать в ответ. Если Лешка и правда изменяет жене столько времени, то она не может не знать. И только ее дело - закрывать на это глаза или уходить от него и истерикой.

Как сделала я.

Я знаю, что не смогла бы поступить по-другому, но совсем не уверена, что мой выбор - правильный.

Кому из нас хуже сейчас? Мне или Владе?

Каждый раз, когда я вижу их с Лешей вместе, они производят на меня впечатление очень крепкой любящей пары, в которой муж жену буквально обожает и готов исполнить любой ее каприз. Может так потому, что все наши подозрения беспочвенны. А может потому, что шелковым и услужливым Лешку делает постоянное, преследующее его чувство вины.

И я склонна думать, что Владу такой расклад вполне устраивает, вот только вслух об этом не принято говорить. Ведь абсолютное большинство людей считает, что уважающая себя женщина измену не прощает, а значит ее позиция стопроцентно будет осуждена.

Возможно, даже сестрой.

Кошусь на Киру. Та ждет ответ от Влады, покачивая в руке полный бокал. Голубые глаза пьяно и хитро блестят. Похоже настрой у нее боевой, и она намерена пооткровенничать во чтобы то ни стало.

Влада трет лоб и роняет голову на подставленные ладони.

- О-ой, девочки, не зна-а-ю я, - тянет руку за кальянной трубкой, не смотря на меня.

Вкладываю мундштук в ее тонкие пальцы. Влада глубоко затягивается и красиво выпускает дым в черный потолок.

- И, наверно, уже и не хочу знать, - заканчивает свою мысль глухо, - Знаете, дома у нас все хорошо. Лешка ведь даже не задерживается никогда на работе, все выходные, отпуска вместе. Командировки только эти...А может и правда нет ничего. Он по делам катается, а я...как больная!

И почему-то косится на меня, будто ища поддержки. Я в ответ сжимаю Владину прохладную ладонь, лежащую на столе.

- Ну вот правда, что себя накручивать, да? - она только мне говорит это.

- Правда, - киваю, - Ты права, не надо накручивать.

- А я знаю, что Ося мне изменяет, - вдруг признается Кира, отбирая у сестры кальянный мундштук, - Не с постоянной, нет. Но то, что у них в баню писюх всяких модельных заказывают, это вот сто процентов! А в баню они каждую пятницу ходят. Клуб у них. Богатых мужиков. А что это за богатые мужики без отборных сучек, да?

Криво улыбается, качая головой, и выпускает в сторону белое облачко персикового дыма.

- Оно ему может уже не надо сильно, Оська у меня такой домашний во многом. Но не прослывешь же импотентом среди своих партнеров- дружбанов? По- любому хоть отсосать да дает.

Мы с Владой переглядываемся и молчим, не зная, как реагировать на эту информацию, а Кира тыкает в мою сторону мундштуком.

- Ариэль кстати тоже с ними ходит. Хотя, говорят, ту содержанку свою Белецкому передал по наследству, в курсе? Из- за тебя же наверно. Так что может и по баням не пойдет...

- Не уверена, что мне не все равно кого он там кому передал, - пожимаю плечами и забираю у нее кальянную трубку, словно это микрофон, и говорит та из нас, кто держит ее в руках.

- Ну он же тебе нравится, - хмурится Влада.

- Нравится, - согласно киваю.

- И вы встречаетесь, - поддакивает Кира.