Книга Власть и Крах - Дж. Д. Эванс

взглядом, в котором смешались высокомерие и неодобрение.

— Прибереги ханжество для своих подданных, достаточно глупых, чтобы ими руководить, брат. Если кто-то в чём-то и нуждается, так это мы. Нам нужна власть, нам нужна помощь в борьбе с проклятой Скверной, или единственное преимущество, которое у нас будет, это гора изголодавшихся граждан, на которую можно опереться, — Макрам сохранял почтительность в голосе, даже несмотря на то, что его слова таковыми не были. — Если Тхамар может предложить это и проявляет готовность, почему бы тебе не выслушать их на переговорах?

— Это шанс поставить их на место.

Кинус остановился у окна, его голос приобрел мрачные, горькие нотки, которые сопровождали его всплески праведной ярости из-за проступков прошлого. Макрам положил руку на рукоять своего ятагана, направив своё напряжение в рукоятку.

— Они разорили нас, начав войну и сломав Колесо, и я не поползу к ним на четвереньках. Они вдвое меньше Саркума, да и армии у них практически не существует. Настало время поставить их на колени. И если уж кто и должен быть против альянса, так это ты, — Кинус сцепил руки за спиной. — Ты думаешь, они позволят тебе сохранить своё место в качестве Агасси? Позволят тебе быть кем-либо вообще?

«Вместо того чтобы унизить тебя, как дворняжку». Кинус никогда бы не высказал такого Макраму, но другие говорили. За его спиной шептались, когда он проходил мимо. Никто из тех, кто боялся его магии, не посмотрит ему в глаза и скажет, что лучше бы тебе никогда не рождаться. Истины Кинуса были суровыми, но они исходили, по крайней мере, из заботы и были честными. Кроме того, он был резок только тогда, когда чувствовал себя в опасности. Макрам проигнорировал боль старых эмоциональных ран. Сейчас было важным помощь Кинусу увидеть более серьёзную проблему.

— И всё же я готов рискнуть этим, и мне есть что терять. Республика дышит нам в затылок, как ты думаешь, что будет, если мы ввяжемся в конфликт с Тхамаром? Враги прокрадутся внутрь и подрежут нам сухожилия, пока мы заняты.

Именно это бы он и сделал бы, если бы командовал армией Республики.

— Пожалуйста. Давай пошлём делегатов в Тхамар, если ты сам не хочешь ехать. Султан предложил переговоры. По крайней мере, выслушай их условия. Мы могли бы вдохнуть силу в родословные…

— Достаточно. Не привноси в это силу, — голос Кинуса дрогнул.

Солнечный свет обрамлял его в бледном великолепии, его одежда блестела, его чёрные волосы были смазаны маслом и собраны в узел на макушке. В свои тридцать шесть лет он был на десять лет старше Макрама и слишком молод, чтобы править, если судить по традициям. И всё же он был воплощением правителя, точной копией их отца. Почти. Ему не хватало уверенности их отца, чем Старейшины всецело воспользовались, и это стало причиной того, что он встал на ноги в неподходящее время. Например, сейчас. Макраму нужно было только убедить своего брата, что он не пытается переступить черту, и он будет более разумным.

— Республика была бы гораздо лучшим союзником, чем Тхамар. Они олицетворяют собой военную силу. У них есть технология, которую мы не можем себе представить. Что есть у Тхамара? — Кинус издал короткий насмешливый смешок. — Сломанное Колесо и могущественные маги. Они падут перед Республикой так же легко, как и мы.

Он не мог говорить серьёзно. Республика потребует жизни или тюремного заключения всех магов, включая их обоих.

— А скверна?

— Я сказал достаточно, Макрам. Я принял решение. Если Тхамар чего-то хочет от нас, они могут подождать, пока у меня не появится время ответить. У них нет другого выбора. Мы находимся между ними и любыми союзниками, кроме Менея, который недостаточно сплочён, чтобы объединиться с кем-либо. Пусть они поймут, что мной никто не будет манипулировать.

Кинус скомкал письмо и бросил его на мозаичные плитки под ноги Макрама.

— Ты можешь идти.

Макрам постоял ещё мгновение, позволяя своему желанию спорить угаснуть. Разглагольствования ничего не дадут, кроме как ещё крепче прижмут его к месту. Ему придётся уступить сейчас и попробовать ещё раз позже, как только у его брата появится шанс остыть от потока гордости.

— Как пожелаешь.

Макрам поднял с пола смятое письмо и вышел из похожей на пещеру комнаты.

ГЛАВА 4

Спустя несколько дней после того, как Кинус впервые прочитал письмо Султана, Макрам сидел на веранде, соединявшей его покои с центральным садом атриума жилых помещений дворца, и ждал. Все комнаты выходили в эту зону и были отведены для семьи и слуг королевской семьи. Деревья в саду уже перестали плодоносить, и многие цветущие растения потеряли бутоны, всё переходило от осени к зиме.

Дворец был построен после Разделяющей Войны, и был уменьшенной копей дворца в Нарфуре, где правил Старый Султанат. Эдиз Рахаль Первый, который построил его, предполагая, что в нём будет достаточно людей, чтобы соперничать со Старым Султанатом, и поэтому построил его с возможностью расширения. Но Саркум изнемогал. Дворец оставался слишком большим и тихим. Их численность сокращалась с каждым поколением, магия в родословных тускнела. Правители Саркума так никогда и не стали достаточно процветающими после Разделения, чтобы построить империю, о которой они мечтали, и лишь удерживали её от превращения в ничто.

Макрам перевёл взгляд с сада на курительную трубку, лежавшую рядом на столе. Наргиле2 был вычищен и установлен между скамейкой, на которой он сидел, и двумя стульями, стоявшими перед ним. Тарек Хабаал, его сенешаль и друг, утверждал, что курение помогало ему сосредоточиться и успокоиться. Они проводили здесь большую часть вечеров, разговаривая, даже сейчас, когда вечера становились всё холоднее. Макрам редко возражал против холода, а Тарек был слишком стойким, чтобы жаловаться, несмотря на его магическую близость к земле Четвертого Дома и летнему теплу.

Пребывание на улице помогло замедлить мысли, которые приходили слишком быстро и беспорядочно, чтобы в них можно было разобраться. Тарека вызвали к Кинусу, и Макрам был слишком взвинчен, задаваясь вопросом «почему», чтобы делать что-либо. Он вынужден был ждать. Он ненавидел ждать, ненавидел с детства. Когда он возвращался домой в перерывах между тренировками, он был вынужден ждать, пока его родители найдут время, чтобы повидаться с ним. В