Книга Я Гордый #2 - Тимур Машуков

Но дамочка мыться не хотела, предпочитая ходить грязной. Фу такой быть!

Браслеты использовать не хотелось, потому как мог и прибить, не рассчитав сил. Это же касалось и нитей. Получить вместо одной высокой девушки кучу мелких не хотелось. Но мне это быстро надоело, и когда она в очередной раз меня достала по лицу, я не выдержал. Мой ремень выскользнул из штанов, и устремившись к ней, оплел ей руки, а после дернул.

Она упала на спину, тяжело дыша и не понимая, что происходит. Я подошел к ней, чуть наклонился — и в этот момент штаны с меня упали, явив всем мою гордость и предубеждение.

Зрители сразу затихли, дамочка нашла в себе силы посмотреть сначала мне в глаза, потом вниз, потом она поняла, что сейчас ей будет хорошо, и быстро стала кататься от радости по песку, правда, почему-то пытаясь удалиться от меня, а не наоборот приблизиться.

Почесав голову и так ничего умного не придумав, я подтянул штаны, и придерживая их одной рукой, поковылял за ней, уговаривая ее остановиться, а то хуже будет.

Что будет хуже, она проверять не хотела, впрочем, как и останавливаться. Но я даже с приспущенными штанами, как оказалось, бегал лучше, чем она ползала, и скоро я ее настиг.

В это время зал взорвался от хохота, хотя что тут смешного, я не понимал, но мне было не до них. Меня беспокоили штаны, держащиеся на честном слове, которое уже болело от напряжения, и голая попка дамочки, которую она нещадно царапала о песок арены. Это ж потом шрамы останутся и такая красота пропадет! Надо ее спасти, пафосно сказал я себе, кидаясь к ней с самыми серьезными намерениями и твердой жизненной позицией.

Та спасаться упорно не хотела, что-то вопя на своем красивом языке. Я уж ее и уговаривал, и предложения почти приличные делал — вообще никак. Пришлось действовать строже и решительней. Поймав ее за ногу, я получил в лицо второй, которой она меня лягнула, я упал на задницу и вконец разозлился. Вскочив, я кинулся на нее, запутался в упавших штанах, которые в горячке боя не сообразил закрепить на себе магией, и рухнул на нее, едва не раздавив.

Она сразу попыталась выползти из-под меня, а я наоборот полз на нее, пытаясь скрутить. Со стороны всем казалось, что мы занялись жарким сексом — по крайней мере, звуки мы издавали похожие, но увы, нет. Мы просто ползли.

Наконец я все-таки оказался сверху и грозно посмотрел на нее, хмуря брови. Нет, я смотрел на нее, а не на сиськи, извращенцы! Ну ладно, смотрел то туда, то туда, но на лицо больше.

— Ты проиграла, — выдохнул я, устраиваясь на ней поудобней. — Сдавайся, или хуже будет.

— Куда уж хуже⁈ Ты меня обесчестил, сволочь!

— Еще нет, но если так будешь дергать попкой, то и до этого дойдет.

Часть ремня сползла вниз и обвилась вокруг ее шеи, слегка сдавив.

— Нет, лучше сдохнуть, чем проиграть мужчине! — сразу заявила она, и в ее глазах мелькнули злые слезы.

— Я тебя за язык не тянул.

Сделав выдох, я поднялся на ноги, магией подтянул штаны и посмотрел на нее сверху вниз. В иное время ее поза с широко разведенными ногами, открывающими вид на самое сокровенное, показался бы мне очень возбуждающей, но сейчас я чувствовал лишь брезгливость. Вот почему всегда так? Нарвалась, отхватила — и все равно, не сама виновата, а кто-то другой?

Ремень, вытянувшись вверх, поднял ее, заставив чуть зависнуть над землей. Магии осталось мало, но на мою задумку хватит.

— Есть у кого сомнения в моей победе? — громко крикнул я. — Азиза сделала свой выбор. Она решила умереть, но не сдаваться. Есть та, кто захочет спасти ее жизнь, принеся свои извинения за нее? В этом случае я пощажу ее, если нет — смерть. Отсчет пошел.

Ремень сильней обернулся вокруг ее шеи, перекрывая кислород. От этого она задергалась, но я держал крепко. Конечно же, я блефовал и убивать ее не собирался. Так, чуть придушу и милосердно отпущу. Но им об этом знать не обязательно. Я ж не конченный идиот, убивать такую красоту!

Арену окружила тишина и, казалось, слышно, как ветер колышет деревья. И когда я уже был готов ослабить ремень, послышался голос.

— Прошу, Сергей, отпусти мою подданную! — на арену ступила Дильнура.

Неспешным шагом она направилась к нам. Остановившись напротив, она стала снимать с себя одежду, пока не осталась полностью обнаженной.

— Прошу вас, господин, примите мои самые искренние извинения. Вы сильнейший. Отныне Восток будет придерживаться нейтралитета и не выступит против Севера.

Сказав это, она склонилась передо мной и замерла. Дав себе еще пару секунд полюбоваться на ее красоту, я ослабил ремень, отпуская Азизу.

— В твоем мизинце больше чести, чем во всей ней, — сказал я. — Твои извинения принимаются, и я не держу зла. Благодарю за бой, это было… интересно.

Ремень, соскользнув с ее рук, вернулся на свое место, а я, коротко кивнув, отправился к своим, что уже начали вопить, радуясь моей победе.

С гордой и слегка высокомерной улыбкой я шествовал к выходу, хотя на самом деле мне хотелось прыгать от радости. Очередной бой, и я снова в дамках. Ну, или на дамке, что тоже неплохо. Вроде все сделал правильно. Унизил? Унизил. Силушку свою богатырскую показал? Показал. Магию не раскрыл? Не раскрыл. Пусть теперь все гадают, что и как я сделал. В следующий раз покажу еще чего-нибудь новенькое. Буду каждый раз менять стиль боя, чтобы максимально всех запутать.

Не успел я выйти, как меня окружила толпа. Сестры, пробившись вперед, сразу повисли на шее.

— Ты в своем репертуаре, брат-извращенец, — шепнула мне Люба, но в ее голосе я не слышал осуждения.

Линь тоже попыталась кинуться на шею с неопределенными намерениями, но я хитро увернулся, оказавшись еще в чьих-то объятьях. Мою щеку обжег поцелуй, потом второй, третий… Они посыпались со всех сторон, но как я ни пытался