Книга История русской армии - Антон Антонович Керсновский

историю. Большей части ее пришлось положить оружие – остатки бежали к Новгороду, на резерв Репнина… Шведов было в пять раз меньше русских – всего 8 тыс. человек при 37 орудиях. Сильная метель скрыла их приближение к русской позиции, но, несмотря на ее неожиданность, первая шведская атака была отражена. Внезапно вспыхнула паника в коннице Шереметева, вдруг обратившейся в бегство. Крик – «немцы изменили!» – пронесся по всему лагерю, солдаты принялись избивать иноземных офицеров, которым оставалось лишь одно спасение – сдаться шведам. Гарнизон Нарвы под начальством энергичного генерала Горна, в свою очередь, предпринял вылазку. При втором натиске шведов побежали все. Дивизии Трубецкого и Вейде положили оружие сразу, третья дивизия Головина – лишь после упорного сопротивления, за что сохранила знамена и ружья. По капитуляции русская армия сдала шведам всю свою артиллерию, обоз, знамена и оставляла военнопленными всех генералов. Остальные отпускались. Карл XII, не считавший «этих мужиков» для себя опасными, совершил ошибку – он отпустил своих будущих победителей «и за нарвскую победу днем Полтавы заплатил»… Наши потери – 6 тыс. убитыми и ранеными. Шведам эта победа даром не досталась – они лишились 2 тыс. человек – четвертой части своего маленького войска. В память Нарвы, где Преображенский и Семеновский полки спасли честь русского оружия, офицерам этих полков и 1-й батареи Лейб-гвардии 1-й артиллерийской бригады (бомбардирской роты) пожалован нагрудный знак – первый знак отличия русской армии.

Герцог де Сент-Круа поспешил вручить свою шпагу победителю, его примеру последовали почти все начальники из иноземцев. «Пусть сам черт воюет с такой сволочью», – заявил он при этом.

Полвека спустя, вечером Цорндорфского побоища, другой иноземец – и на этот раз великий полководец – выразился несколько иначе о русских солдатах – «Этих людей легче перебить, чем победить!» Оба эти изречения – каждое верное для своей эпохи – нагляднее всего показывают размеры славного пути, пройденного русской армией в начале XVIII века и позволяют оценить по заслугам труды «птенцов гнезда Петрова» и самого великого преобразователя.

Считая Россию окончательно выбывшей из строя, Карл XII обратил все свои усилия против Августа II. Война стала вестись на двух отдельных театрах: польском (главные силы шведов с королем) и прибалтийском (заслон).

Оставив на этом последнем театре корпус Шлиппенбаха (8 тыс.) в Лифляндии и отряд Кронгиорта{19} (6 тыс.) в Ингрии, Карл счел эти силы достаточными для удержания «русских мужиков», пусть даже и превосходящих их числом во много раз. По низложении Августа II с польского престола и после разгрома Саксонии (на что шведский король полагал одну-две кампании) можно было бы добить «московитов», если Шлиппенбах почему-либо не управился бы с ними до тех пор.

* * *

Ужас и смятенье охватило Россию при известии о нарвском погроме. Армия лишилась начальников, задержанных в свейской неволе – лишилась и всего своего «снаряда». Дух войск, даже и не бывших в деле, был подорван, в продолжении войны отчаивались…

По глухим просекам дремучих ингерманландских и новгородских лесов шли, погибая от голода и стужи, толпами и поодиночке, остатки разоруженного шведами сермяжного воинства – первой регулярной русской армии… Тысячи их погибли в ту памятную зиму – из уцелевших же вышли полтавские победители.

Среди общего уныния не терялся один Царь, думавший только о скорейшем поправлении расстроенных дел. В течение зимы 1700–1701 годов реорганизована вся армия, вновь сформировано 10 драгунских полков, а из церковных и монастырских колоколов отлито 270 орудий – вдвое больше, чем потеряно под Нарвой.

К весне 1701 года главные силы русской армии (35 тыс.) сосредоточились у Пскова под начальством Шереметева. Репнин с 20 тыс. был послан «для оказания сикурсу» Августу II, – но после поражения саксонцев под Люцаухсгольме вернулся назад.

Решено было двинуться в шведские пределы, но далеко не зарываться. В бой вступать лишь при наличии подавляющего численного превосходства и, действуя осторожно и осмотрительно, постепенно приучать войска к полевой войне, закаливая их переходом от более легких к более трудным задачам. Двести с лишним лет спустя, в 1917 году, тем же путем (наступления с ограниченной целью) воссоздал мораль и боеспособность своей армии французский Шереметев – генерал Петэн.

1701 год весь прошел в незначительных стычках, но в конце его – 29 декабря – Шереметев одержал первую крупную победу над шведами при Эрестфере (взято до 2 тыс. пленных), что имело громадное влияние на дух русских войск. Трофеями в эту первую победу было 16 знамен и 8 пушек. Шведов перебито до 3 тыс., наш урон – 1 тыс. человек.

В 1702 году Петр Великий решил воспользоваться разобщенностью шведских сил и разбить их порознь. Шереметев в Ливонии должен был действовать против западного корпуса шведов – Шлиппенбаха, Петр же с главными силами шел на север в Ингрию – против Кронгиорта. Главным оперативным направлением вместо западного – «нарвского» – стало северное: линия Невы.

Получив известие о движении шведского флота в Белое море и угрозе Архангельску, Петр поспешил туда. Шведы были отражены, и в устье Северной Двины над ними одержана первая морская победа (захвачен фрегат){20}. В августе 1702 года русская армия тронулась в обратный путь с Белого моря на Ладогу по непроходимым скалам и лесам (причем солдаты на руках несли два небольших корабля – зародыш нашего будущего Балтийского флота).

Прибыв на Ладожское озеро, Петр, несмотря на начало осени, положил овладеть Ингрией и в первую очередь – линией Невы. Находившиеся здесь крепости – Нотебург (у Ладожского озера) и Ниеншанц (у Финского залива) – были гораздо слабее Нарвы, защищались небольшими гарнизонами, и утвердиться на взморье в устьях Невы было гораздо легче, чем в устьях Нарвы. Кроме того, вклиниваясь здесь в шведскую территорию, Петр разобщал Швецию и Финляндию с Ливонией.

После трехнедельной осады Петр овладел Нотебургом, переименованным в Шлиссельбург (Ключ-город), вслед за тем сдался Ниеншанц. Нотебург защищало всего 450 шведов под командой полковника Шлиппенбаха. Петр подступил к нему с 14 полками (28 тыс. человек с 43 осадными орудиями). 26 сентября крепость обложена, а 14 октября взята штурмом. Штурмовавший отряд князя Голицына (2500 человек) был сперва отражен, понеся жестокий урон. Царь приказал тогда Голицыну отступить.

«Скажи Государю, – ответил посланному Меншикову Голицын, – что мы здесь уже не в царской, а в Божьей воле. Ребята, за мной!»

Эскапада удалась, несмотря на жестокий огонь. Наш урон – до 1500 человек (538 убитыми, 925 ранеными) – в 3,5 раза больше, чем было гарнизона. Шведы выпущены из крепости с воинскими почестями и, в воздаяние храбрости, с пулями во рту. (Их уцелело едва ли 150 человек.) Ниеншанц защищало 600 человек (полковник Апполон) с