Книга Большой проигрыш - Алексис Опсокополос

наладить связь с шапкой, научиться использовать её силу.

— Ты опять за своё? — разозлилась бабушка. — Забудь про шапку!

— Но как можно не использовать такой сильный артефакт? — удивился я. — У меня есть почти месяц на тренировки.

Бабушка недовольно покачала головой, встала с лавки и сказала:

— Пойдём!

— Куда? — спросил я.

— В лес. И бери с собой свою шапку. Встречаемся у ворот.

Я сорвался за шапкой, которую хранил там же где и меч. Через пять минут я был у ворот. Бабушка уже стояла там, с ней были Тойво и Дьяниш.

Мы отправились в лес, на одну из полян, где мы проводили тренировки перед моей отправкой в Лондон. Как только пришли туда, бабушка сказала мне:

— Надевай свою шапку!

Я быстро надел шапку Мономаха и посмотрел на бабушку, ожидая дальнейших указаний. Артефакт при этом никак не реагировал на мои действия.

— Ставь защиту от магии огня, — велела мне бабушка, после чего обратилась к Дьянишу. — Запусти в него несколько простых фаерболов!

Эльф принялся выполнять приказ, и в меня тут же полетели огненные шары — пять штук подряд, один за другим. Я все отбил. Шапка никак не реагировала на происходящее. Я, конечно, не мог увидеть, если бы она начала светиться, но тепло точно бы почувствовал. Пока же ничего не было.

— Пропусти пару шаров. Чтобы она начала тебя защищать, ты должен получить урон, — сказала бабушка.

— А можно тогда ледяные бросать? — спросил я. — Не хочу, чтобы опять ресницы обгорели, если огненные защиту пробьют.

— Хосе ты тоже будешь условия ставить? — спросила бабушка, но всё же велела Дьянишу перейти на ледяные шары.

Первый же свалил меня с ног. Да так, что даже шапка с головы упала. Надевая её назад, я заметил, что с артефактом всё так же ничего не происходит.

— Это не несёт для него серьёзной угрозы, поэтому и реакции артефакта нет, — сказала бабушка Дьянишу. — Обращайся в медведя и поломай его немного.

— Немного это как? — уточнил мой наставник.

— До тех пор, пока ему не понадобится помощь артефакта. Потом, когда он обретёт нужный уровень и навык, он сможет сам активировать шапку и использовать её силу, но пока нам остаётся ждать, когда артефакт решит, что его владельцу грозит настоящая опасность. Бей, не бойся — откачаем.

Последняя фраза мне не очень понравилась, но я понимал, что иначе никак.

Анимаг быстро обратился медведем и без долгих раздумий отвесил мне когтистой лапой отменную оплеуху. Я отлетел метра на два.

— А ты его тоже атакуй! — велела мне бабушка. — Может, шапка тебе сил для атаки подкинет.

Я кивнул и выпустил в медведя ледяной шар. Анимаг отбил его лапой. Я разозлился и быстро с двух рук выпустил кучу шаров — часть из них достигли цели. Это раззадорило моего спарринг-партнёра, и он бросился на меня. Ещё одна затрещина, и я снова отлетел на пару метров. Шапка никак не реагировала.

Тогда я нарастил себе огромные каменные кулаки и бросился на медведя. И получил очередную затрещину. Правда, в этот раз я успел пригнуться и лишь упал, никуда не отлетев. Становилось жарко — я почувствовал кураж. Жаль только артефакт пока ещё ничего не чувствовал.

Я решил во что бы то ни стало наградить наставника ударом каменного кулака в лоб, чтобы хоть как-то реабилитироваться за пропущенные затрещины. Быстро подскочил и… поскользнулся на влажной траве. Я проскользил по траве примерно полметра в сторону медведя, а тот тем временем махнул лапой. Просто так, перед собой, разогреваясь перед следующей атакой.

Четыре острейших когтя вспороли мою грудь, словно четыре кинжала. Я даже вскрикнуть не смог — перехватило дыхание. Медведь тут же отступил и замер. Тойво бросился ко мне, но грозный бабушкин окрик заставил его остановиться.

— Продолжаем! — крикнула бабушка. — Атакуй медведя!

После чего княгиня Белозерская повернулась к анимагу и обратилась ужу к нему:

— А ты чего встал? Бей его!

Мне это всё уже очень не нравилось. Грудь обжигало от боли, вся рубашка пропиталась кровью. И начала кружиться голова — возможно, из-за кровопотери. Но велено продолжать, значит, надо продолжать — не хватало ещё, чтобы мне потом сказали, что я испортил эксперимент.

Я уже еле держался на ногах, но всё же нашёл в себе силы выпустить в медведя огненный шар. А вот наставник в медвежьем обличии не рискнул меня снова бить — видимо, совсем уж я плохо выглядел. Я же сконцентрировался и запустил в медведя ещё один фаербол. Затем сразу третий, на что потратил чуть ли не последние силы и энергию.

А вот четвёртый мне дался настолько легко, что я даже и не понял, как у меня это всё получилось. И ещё я почувствовал, как приятное тепло окутало мою голову, и грудь стала болеть намного меньше. Да практически не болела. Я ощущал себя так, будто в моей груди не были никаких следов от медвежьих когтей.

«Она проснулась!», — с этой мыслью я собрал все свои силы и запустил пятый фаербол.

Шар получился невероятно большим, я почувствовал огромную радость на грани эйфории, которая быстро перешла в сильнейшую головную боль — такую, что потемнело в глазах. Ноги подкосились, но падая, я успел заметить, что мой шар подхватил медведя и утащил его метров на пятьдесят от того места, где изначально стоял анимаг.

«Только не это», — подумал я, падая лицом в листья, готовясь к очередной потере сознания.

Но я не угадал — в этот раз сознание меня не покинуло. И боль тоже осталась. Такая сильная, что я аж зажмурился.

— Не волнуйся, мы рядом! — крикнула бабушка и почти сразу же я почувствовал её руки на своей груди.

Секундой позже Тойво обхватил ладонями мою голову. Боль почти сразу начала проходить — и в груди, и в голове. А через некоторое время вернулись силы. Не полностью, конечно, но в достаточном объёме, чтобы я мог открыть глаза и попытаться встать.

— Не спешите, князь! — сказал Тойво и, осторожно приподняв меня, прислонил к дереву. — Посидите немного, Вы ещё очень слабы.

После этого эльф отправился к брату, который к этому времени уже вернул себе человеческий облик и выглядел очень уж нехорошо. Видимо, шар, что я в него выпустил, был не таким уж простым.

— Нельзя тебе, мой мальчик, идти с шапкой против Хосе Второго, — произнесла бабушка, поднимая с земли и отряхивая от листьев Великий артефакт. — В лучшем случае он у тебя её просто отберёт, когда ты потеряешь сознание после её активации.

— Но я должен с ним